— Пора сваливать! — Про себя решил я, быстро ретируясь с места преступления, даже не желая поворачиваться в сторону крика, однако моему неведению предстояло просуществовать совсем не долго.
«Золотые конюшни Сваира» — На бегу уныло прочитал я буквы, оттисненные на деревянной вывеске этого же дома, забор которого я так благополучно развалил.
— Вот что значит не везет… — Быстро передвигая конечностями успел подумать я после того как оглянувшись, заметил за собой яростно вопящего и размахивающего здоровенной секирой гнома. — И как с ЭТИМ бороться? Я ведь даже меч в трактире оставил!!!
Пока что, выход оставался один, а, именно — делать ноги, чем я с усердием и занялся.
— Стой гаденыш! — Раздался сзади очередной вопль. Ага! Держи карман шире!
Свернув с центральной улицы на неприметную улочку, я попытался оторваться от гнома, увеличив свою скорость… И чудом остался на ногах, так как внезапно ослабевшие ноги уже не захотели меня держать в вертикальном состоянии.
— Черт! — Выругался я, вспомнив про свой недуг и покрылся мурашками поняв, что долго так бегать просто не смогу. Силы не бесконечные, как раньше… — Так, нужно подумать логически. Преимущества гнома в его знании о расположении гнома, и невероятной выносливости. Не зря ведь говорят, что они будто из железа сделаны. Ни с тем, ни с другим я поспорить не смогу. С первым понятно из за чего. Да и со вторым тоже, в принципе. Значит нужно…
— Ага! — Вскричал гном, увидев, что я останавливаюсь. — Правильно, лучше сам сдавайся! А… э-э… стой!!!
Проигнорировав вопли гнома, я полез дальше. Понятно, что сдаваться я не собирался и, просто улучшив момент, начала карабкаться вверх, уперевшись в противоположные стороны улочки руками и ногами.
Таким образом подтягивая тело, уже через пару секунд я оказался на крыше одного из домов, насмешливо наблюдая за пытающимся совершить то же самое гомом.
— Руки коротки? — Немножко мстя за свою пробежку, крикнул я вниз.
Лицо гнома сначала покраснело, затем побагровело, а под конец стало совсем уж фиолетового оттенка. Я уж даже забеспокоился что коротышку хватит удар, но тот вдруг с резким воплем, без размаха, метнул в меня свою секиру.
Время будто бы замедлило свой бег, и я смог даже разглядеть свое изумленное выражение лица, в мелькнувшем у самого носа лезвии.
Секира улетела куда-то вверх а я, резко сбледнув с лица, решил больше не искушать свою судьбу и двинулся в сторону от вконец разъярявшегося гнома. Тот и без своего оружия бесновался где-то внизу, все призывая меня спуститься и принять смерть «дойстойно».
Расстояние между домами было мизерное, и перебраться на другую крышу а, затем, спуститься не составило труда.
— Ойё! — Вздрогнул я, когда прямо передо-мной, из все того-же проулка вылетел раскрасневшийся гном, воинственно воздев над головой уже каким-то образом подобранную секиру.
— Я ассасин, я ассасин! — Тихонько напевая, смешался я с проходящей мимо группой людей… Но по бешенному взгляду в мою сторону понял — не прокатит! Проскользнув между прохожими, сопровождаемый ревом разозленного коротышки, я помчался вверх по улице, ловко лавируя между проходящими людьми.
— Вы что себе…
— Ой…
Судя по раздававшимся сзади восклицаниям, мой преследователь не церемонился с мирными жителями, просто отшвыривая их со своего пути.
Внезапно на глаза мне попались несколько грубо сколоченных ящиков возле одного из лотков. Судя по всему, я выбежал на рыночную площадь…
— Палево… давно пора было сваливать… — Пропел я внезапно всплывшую в памяти строчку из одной давно уже услышанной песни. Что характерно, ситуации она соответствовала на все сто! И вот сейчас уже точно было пора сваливать…
Короткая разбежка по сложившимся в удобную лесенку ящикам, и мое тело взметается вверх, в полете зацепляясь за балку строительных лесов. Не теряя времени, карабкаюсь вверх и я уже на соседнем здании, со всех ног бегу по крышам в сторону видневшихся недалеко отсюда городских ворот. Трактир находится совсем недалеко от них, и массивные кирпичные постройки служат неплохим ориентиром.
Расстояние межу крышами нигде не превышает четырех метров, так как особо широки улочки я стараюсь обходить стороной. И вот уже через минуту, я у самых ворот.
— Не, пожалуй… — Прогоняя наваждение, стою на краю одной из крыш, с улыбкой смотря на копну сена, что собрана под его краем. — Я вам не Альтаир!
Отринув «легкий» путь, я потихоньку спустился, зацепляясь натренированными на скалолазании руками за такие удобные для захвата выступы, что в изобилии находятся, украшая средневековые дома.
Еще через несколько секунд, моя бренная тушка была в комнате, с усталым вздохом повалившись на долгожданную кровать.
— Не, больше я без тебя никуда! — Взглянул я с немым укором смотрящий на меня меч, в то время как я провалился в объятия блаженной дремы, полностью вымотавшись за весь этот выход в город.
— Знаешь почему меня называют не нормальным? Потому-что я живу так, как я хочу, а не так, как диктуют другие…
А седло мне натерло мой зад…
И нет уже пути назад.
Кобыла, хватит блин трясти
А то на колбасу пойдешь в пути!
И меч довольно бить мне по ноге, довольно… Ой!
Ах, больно, сволочь!!! Быть тебе едой!!! — Немного не в склад закончил я свой монолог этому куску строптивой «Докторской» колбасы, что просто по недоразумению носило название «Лошадь». За те четыре часа, что я провел находясь на пыточном орудии под названием «седло», так и хочется добавить — «Испанское»! Нет, я конечно читал, что длительная езда на лошадях это не фонтан… Но не представлял, что на столько!
Вообще, я люблю лошадей, и у меня всегда получалось с ними ладить. Вот только эта образина видимо решила исправить мое отношения ко всему конскому роду! Эта кобылица ни шагу не может ступить нормально: То пустится в галоп, то ни с того ни с сего замрет на месте или начнет ходить кругами, пытаясь ухватить меня за край штанины!
В начале это было даже весело… Первые полчаса! Но потом это седло на столько натерло мне мою… Седалищную точку, что не то что галоп, а любое лишнее движение превращалось просто в поистине адские муки. И даже регенерация тут не помогает, так как она из-за прямых солнечных лучей сходит на нет.
Вот и сидел я, боясь лишний раз пошевелиться, раздумывая, за что я отдал целых 3 золотых. Уж лучше бы своим ходом добирался! А по карте, если я все точно рассчитал, до следующего города осталось еще минут десять… Черт! Еще целых ДЕСЯТЬ минут ада!
Ладно, чтобы отвлечься от боли, попробуем хоть вспомнить это проклятое название… Кстати, больше магов в этой глуши я так и не нашел. Еще удача, что у одного торговца остался нераспроданный конь, а то я бы без транспортного средства остался.
— Хотя, может, так было бы и лучше. — Уныло посмотрел я на решившую для разнообразия пока что идти спокойно, кобылу. Та, будто почувствовав мой взгляд, скосила на меня карий глаз, и угрюмо взглянула сквозь полузакрытое веко. — Да, лучше было своим ходом! Сгинь, нечисть!
Окриком заставил я лошадь смотреть на дорогу. Та пошевелила губами и совсем по-человечески вздохнула, словно говоря — «Сам такой».
Ну да, действительно, нечисть… — Тоже вздохнул я, с горечью посмотрев на свою бледную руку. Кстати, не обращал внимания, ногти немного удлинились и на конце каждого теперь торчала маленький заостренный наконечник. Впрочем, если не присматриваться особо, ноготь как ноготь. И не скажешь, что вампирский… Впрочем, я и не знаю, может я вообще не вампир. — А что?
Спросил я сам себя, и начал загибать пальцы.
В зеркале я отражаюсь? Отражаюсь. Свет мне не вредит? Почти… Клыки, правда есть, но кровь, как выяснилось, пить не обязательно. Что уже плюс! Супер сила какая ни какая есть. На счет старения и неуязвимости для обычного оружия не знаю, по крайней мере, регенерация на высоте! Сколько раз меня уже протыкали да убивали, а мне все нипочем… Чем не образ идеального вампира?! Так что хорош хандрить! Разве не об этом я целыми днями мечтал, когда мне было примерно шестнадцать? Вот то-то и оно, батенька! Проще нужно к жизни относится, проще! И нет ничего плохого, что я вампир! Разве что, нелюбовь крестьян… Хотя, с другой стороны — А сдалась мне их любовь? Вот мне бы только домой вернуться, и я там заживу! Супер звездой какой ни будь стану, или еще кем. Может даже книгу о себе любимом напишу… — Задумался я, мечтательно закатив глаза.
Из сладких мечт о светлом будущем меня вывело ехидное ржание упрямой кобылы, и последующий после этого галоп. Неожиданная встряска разом сбило благодушный настрой.
— Сделал гадость — сердцу радость? — Пришпорив своенравную лошадь, вопросил, глядя в наглую морду. Та лишь фыркнула, и отвернулась. Мол «С душевнобольными не разговариваю».
