– улыбнулась Аглая и вздохнула.– В нашей жизни иногда не понять, где сказка, а где быль… Жил в Андреево помещик Семилетов. Овдовел он рано, но снова жениться пока не торопился. Искал настоящую любовь. Да только очень разборчивый был. Одна невеста казалась ему толстовата, другая косила на левый глаз, а третья двух слов не могла связать. Была еще у помещика одна страсть смолоду – охота. Объявилась тогда зимой у Ахтубы белая волчица. Ее шерсть блестела будто снег на солнце. Решил помещик загнать волчицу и убить, не было еще таких трофеев у него в коллекции. Поутру гончие и мужики загнали хищницу, вывели прямо на Семилетова у обрыва реки. Он выстрелил и попал прямо в грудь. Подбежал и хотел добить ножом, чтобы шкуру не портить. А волчица тут же взмолилась человеческим голосом: «Не убивай меня, помещик, я княжна заколдованная». Семилетов встряхнул головой, смотрит – а перед ним и вправду лежит на снегу обнаженная девушка редкой красоты. А из раны на груди кровь сочится… Скинул Семилетов с себя полушубок, согрел княжну, привез в усадьбу и выходил. Так они и поженились… Сама не видела, но бабы в селе говорили, у жены помещика Семилетова так и остался шрам над грудью…
Вскоре я уснул под мягкий мелодичный голос Аглаи и местную сказку. Проспал без задних ног до самого утра.
Когда я проснулся и вышел во двор, Прохор и Митрич пили чай в беседке. Значит все же решили привезти фельдшера. Я обратил внимание – графинчика с водкой на столе не было. Кажется, я все же слегка сумел перевоспитать Прохора Петровича.
– Доброе утро! – я вошел в беседку.
– Здравствуйте, Андрей Иванович! – кивнул приказчик.
– Как ваше драгоценное самочувствие? – сразу спросил фельдшер.– Повернитесь, посмотрю вашу шишку на затылке.
– Вчера голова трещала, сегодня уже полегче…
Я развернулся и показал затылок.
– Нехило приложились…– печально вздохнул Митрич.– Сознание теряли после удара?
– Думаю, минут на пять или десять…
– Андрей Иванович, милый мой голубчик, пора уже обуздать себя. Вы же не мальчик, наверняка опять любовные приключения?
Я покосился на Прохора. Мужик-то, оказывается, болтливый. Похоже Митрич все же узнал про мои похождения в Петровской Слободе с княжной…
– На этот раз не любовные приключения…– вздохнул я.– Когда-нибудь расскажу…
Митрич обхватил мое запястье и закрыв глаза, подсчитал пульс.
– Сердцебиение учащенное. Андрей Иванович, прошу, берегите свое здоровье. Дня три-четыре рекомендую отлеживаться и легкие пешие прогулки. А вот верхом на лошади, да и на бричке, пока ездить категорически не советую. Лишняя встряска повредит. И в баню пока не ходите. Пейте больше жидкости для обновления лимфы…
Фельдшер покашлял в кулак и внимательно взглянул на меня:
– Андрей Иванович, я вчера из Царицына возвращался, мне показалось, что видел вас издалека на пристани.
– Такого не могло быть, в Царицыне вчера меня точно не было…
– Значит просто похожий человек…– кивнул фельдшер.– Аксаков просил вам передать: в четверг в Царицын прибывает губернатор Кожевников из Саратова. Аксаков приглашает вас и просит захватить проект, о котором вы прошлый раз вели беседу.
– Какой проект? Ах да, вспомнил…
– Господин Аксаков будет встречать вас в среду на Волге, на вечернем пароме.
– Хорошо. Конечно поеду… ваш приятель Аксаков удивительный человек.
За всеми событиями я совсем забыл о проекте по водоснабжению земель. Но ничего, еще целых шесть дней, еще успею подготовиться.
Митрич наверняка видел на переправе наследника Никитина. Когда уже двойник уедет подальше в Москву, какого хрена он до сих пор в Царицыне ошивается…
Когда фельдшер отправился домой, я наказал Прохору Петровичу съездить и узнать как дела на заводе, а сам уединился в кабинете, достал листки, чернила и перья. Ну что же, будем помогать местным аграриям, насколько это в моих силах. Я придвинул листок, обмакнул перо и решил приступить к проекту. Но прежде написал короткое письмо княгине Ягуповой.
«Милая Анастасия Львовна! Я выполнил данное Вам слово. Убийцы вашего названого отца Арсения Кирсанова повержены и наверняка горят в гиене огненной. С уважением, ваш искренний друг Андрей Никитин»
Продолжение следует...
