Пара минут — и нападающие поняли, что облажались.
Шасти было трудно долго держать иллюзию, и когда поток стрел прекратился, она развеяла сначала воинов, а потом и «юрты» стали размываться до голых рёбер каркасных жердей.
Нападавшие выждали немного, и из-за камней показался слегка обалдевший разведчик.
Он подошёл к юрте, где ночевали мальчишки, пощупал жерди, потом быстрыми короткими шагами двинулся к юрте колдуна.
Вот она-то стояла вполне себе материально и крепко. Но откинуть входной войлок у разведчика не вышло, и он затоптался на месте, пытаясь понять: что же мешает такому хорошему танцору? Неужели магия?
Он безуспешно теребил, казалось, свободно висящий войлок. Может, не сталкивался ещё с действием зелёных хоргонов?
Время шло, ничего не происходило, и из-за камней показались воины. Пятеро.
Интересно, сколько их осталось сидеть в кустах маральника? Стрелы я не сумел подсчитать даже примерно, и это мне совсем не нравилось.
Два десятка? Три? Скольких они отправили в этот рейд? И кто ведёт их?
В плечо ткнулся холодный нос — Бурка. Он вжался в камни и тоже стал наблюдать за незваными гостями.
Пятеро воинов присоединились к разведчику. Стали обшаривать лагерь. Понятно, что никого не нашли. Только юрта смущала пришельцев своими секретами. Не горела, не давала отогнуть или разрезать войлок.
Воины посовещались. Потом из кустов высыпало два десятка хорошо вооружённых… Кого?..
Я присмотрелся. Передовой отряд маскировался под охотников, а у этих воинов экипировка довольно сильно отличалась от той, к которой я привык в лагере барсов и волков. Те боевое оружие носили по минимуму. Им же надо было ещё и охотиться. И передвигаться по лесу бесшумно.
А тут я разглядел на воинах и широкие пояса, набитые чем-то тяжёлым, возможно, каким-то аналогом патронов. Наконечниками для стрел?
И луки у них были коротковатыми для охоты. На человека «охотиться» легче. И ножей у многих было по нескольку штук. Часть — метательные?
В общем, похоже, я встретил наконец профессиональных военных. Наверное, ближников правителя Юри, которым удалось уцелеть.
И главного среди них я тоже вычислил сразу. Вот он вёл себя как командир. Плюс за ним хвостом таскались трое мордоворотов, вроде охраны.
Главный отправился изучать юрту колдуна, его воины занялись мародёрством: стали копаться в том нашем имуществе, которое не сумел утащить с собой Шонк.
Теперь я сумел пересчитать чужаков: двадцать восемь. Ровно две дюжины, главнюк, и трое его — уж не знаю — охранников, ординарцев, советников?
Они таскались за главным хвостом, а вот луков у них не имелось, только мечи. Может, это здешние офицеры? Или какая-то родовая элита?
Я так подумал, когда они вступили в диалог с главным у юрты колдуна — охране такое не положено. Но говорили тихо, и слов было не разобрать. Жалко.
Прочие воины выставили двоих в караул и с удовольствием развлекались. Птицы-верблюды вызвали у них живейший интерес. Воины стали привязывать верёвки к кольцам на их ногах наших грузовых птиц, чтобы увести их с собой.
Другие мародёры раздербанили-таки остатки юрты и развели из жердей и нашего запаса дров здоровенный костёр. Стали весело обсуждать, а не свернуть ли голову птичке помоложе?
Самоуправство надо было срочно пресечь. Нечего чужое добро жрать!
Я решил слегка поменять план и объявиться раньше, чем мы замышляли. Хотелось бы, конечно, дождаться рассвета, он был уже близок, но разорят же всё наше хозяйство, гады! Тоже мне, соплеменники!
Я зажал в ладони правой руки зеленоватый глиняный шарик хоргона, вынул из ножен меч и поднялся тихонько.
И тут же осел на камни.
Меч! Эти воины служили правителю Юри! Меня они узнать не могли — Шасти слегка изменила черты моего лица. Но меч-то у Камая был очень приметный! С надписями по клинку, с изукрашенной рукоятью.
Однако выходить без меча было опасно. Воины не станут и говорить с безоружным. И короткий меч тут тоже не особенно пригодится.
Возможных союзников надо было впечатлить. Притормозить. Заставить присмотреться ко мне серьёзно.
Оставалось только врать: «Я — не я, а меч нашёл».
В конце концов, меч Камая и в самом деле нашли рядом с полем боя. Княжич был ранен и выронил его. А я — подобрал. Я же — хитрый заяц!
Привстал. Соскользнул с холмика. Юркнул за соседний камень.
Дальше надо было преодолеть метров тридцать сравнительно открытой местности.
Воины даже не смотрели в мою сторону, занятые грабежом. И я тихонько пошёл к ним.
Десять шагов… Двенадцать… Семнадцать…
Двигаться бесшумно, как Бурка, у меня не вышло. Тонкая веточка хрустнула под сапогом, и один из воинов, прямо-таки подскочил, оборачиваясь ко мне. И даже бурдючок ворованный выронил.
— Нехорошо брать чужое, — сказал я негромко.
И тут же в меня полетели стрелы.
Правда, всего две. Остальные воины среагировать не успели, ибо вязали в этот момент наших птиц.
На атасе с луками наизготовку стояли только двое. Вот они и выстрелили навскидку, на голос. Но довольно метко.
Хоргон я не использовал — обе стрелы отбил мечом. Тратить магию было пока рановато.
— Ты кто? — крикнул один из воинов, что стояли на карауле.
Правильно, сначала стреляем, потом спрашиваем: «Стой, кто идёт!» Спрос — он ведь денег стоит.
— Заяц! — крикнул я и сделал ещё пару шагов.
— Кто? — удивился воин.
— Ты чё, глухарятины переел?
Ещё два шага.
— А ну, стоять, заяц! А то мы сейчас тебе ноги отрежем и глаза выколем! А потом уже говорить будем!
Добрые какие…
— А пупок не развяжется?
Я отбил мечом ещё две стрелы, и воины, что возились с птицами, побросали свои верёвки и схватились за луки.
Решив, что два десятка стрел разом мне не отбить, я сжал в кулаке шар хоргона.
Передо мной полыхнуло пламя, пожирая летящие в меня стрелы. Впитывая их, радуясь пище.
— Это колдун! — выкрикнул кто-то. — Чё тебе надо, колдун?
— Хочу поговорить с тем, кто у вас главный!
— Ну вот отрежем тебе башку — и говори, если сумеешь!
— Тихо! — Главный, что осматривал юрту колдуна, растолкал своих, вышел вперёд и уставился на меня.
Пробежался глазами по мечу. Замер, жадно вглядываясь в моё лицо.
Глаза его вспыхнули узнаванием, но тут же погасли. И я понял, что воин узнал меч. И в полутьме принял было и меня за Камая.
В общем, предчувствия меня не обманули. Я наконец напоролся на человека, который знал княжича в лицо.
Кто он? Какой-нибудь родственник правителя Юри? Его военачальник?
Я вбросил меч в ножны. Показал пустые ладони. Мол, давай поговорим?
— Где ты взял этот меч? — спросил главный. — И кто ты такой?
— Я — Кай. Но род мой — не самый славный. Я — койон, заяц. Однако драться умею. А ты кто такой?
— Где ты взял меч, Кай из рода зайца? — терпеливо повторил главный. — Ты украл его?
Хорошо, что меч у меня был в ножнах, сделанных Истэчи. В такой «рубашке» драконий клинок очень похож на найдёныша, любовно вычищенного и приведённого в порядок.
— Я не мородёрю, как вы, — усмехнулся почти против воли. — Меч я нашёл в долине Эрлу, на поле боя, где наши воины сражались с найманами терия Вердена.
— Ты говоришь «наши», колдун? — скривился главный. — Твои «наши» скоро отправятся с подарками к Эрлику. Они бережно понесут ему свои отрезанные головы. Говори правду, или мои воины отрежут и твою.
Главный смотрел на меня с ненавистью, глубокой, страстной.
Блин, вот это я попал! Мы и не учли, что колдуны — априори воевали на стороне найманов. Если меня приняли за колдуна — это плохо. И очень опасно для нашего плана.
Сам виноват, конечно. Забыл, что шаманская «магия» отличается от приёмов, которые используют колдуны терия Вердена.
Надо было сразу обороняться как-то иначе, чтобы сойти за своего. Иллюзиями, как мы делали с Буркой. Или просто хитростью.
Что же делать-то? Надо как-то перебить первое негативное впечатление.
