там, по идее, должен был находиться кабинет графа и комнаты членов рода.
Комнаты мы вскрывали, всех, нашедшихся там, я отправлял в стазис и телепортировал в холл, за исключением двух сыновей Успенского. Самого старшего я прикончил ещё в тот злополучный вечер, но оставались ещё двое.
Мне прекрасно было известно, что они в курсе дел своего папаши, и их щадить я точно не собирался. Церемониться с ними тоже не стали, одного порезала Агата, второго загрыз Олег без лишних слов. Не о чём мне было с ними разговаривать, а вот с хозяином поместья я, пожалуй, с удовольствием пообщаюсь. Осталось только его найти.
В итоге, мы прошерстили всё здание, но Успенского так и не обнаружили, видимо, сбежал. Но далеко не убежит, мои ребята дежурят на всех выездах, и если эта нечисть где-то покажется, я сразу получу сигнал от дронов Валеры, и моментально телепортируюсь.
Я связался с Лютым по рации, он отрапортовал, что силы врага практически подавлены, но выходить ещё рано. Надо немного подождать, чтобы доставить всех бывших пленников в больницу, и чтобы они, ненароком, не пострадали.
Тем временем Трошин активно обхаживал мою бабушку, как будто получив второе дыхание, а я не переставал удивляться. Я даже никогда и не думал, что у бабушки может быть какая-то личная жизнь, а тут вон оно как выходит. Получается, она всем пожертвовала ради меня. Что ж, постараюсь отплатить ей достойной монетой. Теперь моя очередь о ней заботиться, а она пусть наслаждается жизнью, вон, тот же Трошин, вроде не так уж и плох, и я нет-нет, да замечал заинтересованные взгляды от моей бабушки в его сторону.
Кстати, Настя доложила по рации, что Вулкана с гвардейцами достали, и они уже находятся у нас в имении в Саратове. Лекари вовсю над ними пыхтят, и здоровью их, вроде, ничего не угрожает.
Эта информация меня очень порадовала, и я, переварив всё, принялся медитировать, и активно сканировать пространство. Надо было найти Успенскую крысу, и демонстративно покарать.
***
Граф Успенский позорно бежал. Бежал по потайным ходам, в какой-то момент он осознал, что проиграл. Проиграл какому-то пацану, и откуда у него такая мощь?
Граф просил помощи у князя, но тот сказал, что замешана имперская пресса, и он не может поддержать род, который открыто обвинили в противоправной деятельности. Народ не поймёт.
Остальные союзники также отказались присылать свои гвардии, сказав, что князь запретил, мол, тебе, Успенский, не повезло, выкручивайся сам.
И граф принял единственное верное, по его мнению, решение. Бросил всех и ушёл потайными ходами, да, он потеряет многое, но хотя бы останется жив и сможет отомстить. Он, наверное, любил своих сыновей, в отличие от жëн, которые его уже достали своими хотелками. Он давно бы с ними со всеми развёлся, и взял бы новых, молодых, но разводы в Империи не приветствовались, так что плевать на них. Сдохнут и сдохнут, оно же и к лучшему.
А на момент побега ему доложили, что сыновья, скорее всего, уже мертвы. Отряд высокоранговых магов под предводительством бабки, которая неизвестно как выбралась из камеры, вовсю орудовал у него дома. Другого выхода, кроме побега, граф уже не видел. Сейчас главное — спастись от сумасшедшего щенка Лавининых, а дальше, он доберётся до союзников, и они ему помогут.
Успенский преодолел очередные сто метров пути, как ощутил колебания магии в воздухе, и невольно остановился. Перед ним стоял Виктор Лавинин собственной персоной. И как он так быстро его обнаружил и догнал?
Что ж, это его счастливый час. Щенок один, и он явно слаб, он просто не мог стать достаточно сильным за столь короткий срок, чтобы на равных сражаться с магом воздуха четвёртого ранга. Да, Успенские захватили довольно много родовых даров, но они не спешили ими пользоваться, предпочитая продавать. Граф уважал только стихию воздуха, что и старался прививать своим сыновьям.
— Ну привет, урод, — щенок посмел открыть рот в присутствии графа. Смелости ему не занимать, ведь его гвардии тут нет.
— И тебе привет, выродок, — оскалился граф Успенский, — пришёл принять свою смерть?
— Да нет, пришёл напоследок посмотреть в глаза человеку, который пытал и мучил мою бабушку, — страха в пацанёнке не ощущалось, скорее, это была какая-то уверенность, что очень насторожило графа.
— Есть что сказать перед смертью, граф? — задал вопрос Лавинин, а Успенский немного растерялся от такой наглости.
— А зачем мне что-то говорить перед твоей смертью? Ну, могу послать тебя ко всем чертям, если желаешь. А, ну и ещё пообещать, что бабка твоя в этот раз так легко не отделается, сейчас убью тебя, а потом доберусь до союзников, и вместе мы захватим старуху, и будем долго и упорно её мучить, пока она не пожалеет, что родилась на свет.
— А скажи, Успенский, раз уж это наш последний разговор, — начал Лавинин, — зачем вам это всё? Почему вы не даёте спокойно существовать другим родам, что они вам сделали?
— Ты идиот, Лавинин? — рассмеялся граф. — Очевидно же, деньги. Дары очень дорого стоят, а люди в наших родах хотят вкусно кушать и дорого-богато жить. Это отличный заработок.
— Как я и думал, на людей тебе плевать. Такого же мнения придерживается и Пензенский князь, твой сюзерен?
— Ты всё равно сегодня сдохнешь, так что, почему бы и не рассказать, — ухмылка гуляла по лицу Успенского, — Князь — величайший стратег, именно он всё это и придумал. Он сплотил нас и дал цель, правда, сегодня не смог прийти на выручку, ты неплохо всё спланировал, надо отдать должное.
***
Граф продолжал распинаться, явно чувствуя своё превосходство, а я улыбался во все тридцать два зуба, ведь, нагрудная камера всё писала. И уже скоро это чистосердечное признание уйдёт на ТВ, а там, глядишь, и Императрица подсуетился, и не придётся мне самому выжигать этот гадюшник. Хотя очень хотелось, на самом деле, но зачем тратить силы, если можно всё сделать чужими руками? Думаю, пример
