пришел банщик и не произнес:
— Сейчас поддам парку!
Через несколько мгновений я решил, что меня отправили в ад.
Поднялся густой обжигающий пар, что у меня уши чуть не свернулись. Всю парилку заволокло белесой взвесью.
Я мгновенно взмок и открыл рот, стараясь дышать аккуратнее.
Какая ж здесь температура-то⁈
Первым не выдержал Лерчик. С криком: «Ай да в воду!» он вылетел из парной и прыгнул в бассейн, который оказался с другой стороны от раздевалки.
Слушая его восторженные крики, я выскочил следом и последовал его примеру. И едва я погрузился в холодную воду, я осознал, насколько правильно поступил.
Дождавшись, пока тело не начало замерзать, мы с Лерчиком вылезли из бассейна и ринулись обратно в приятное тепло. Судя по довольному лицу банщика, это было только начало.
Еще не раз он лил воду на камни, выпуская на свободу клубы пара, еще не раз мы сигали в воду, прежде чем в парилке появились веники.
Назначение этих штук для меня было загадкой. Но не для Лерчика. Он вызвался первым и сразу же лег на лавку.
Банщик размял руки и начал бодро хлестать моего друга этим самым веником, густым басом рассказывая о пользе бани.
Глядя на раскрасневшегося и счастливого Субботина, я тоже лег на его место и приготовился к пыткам.
Но вышло все иначе. И это было ни с чем не сравнимое удовольствие.
Разомлевших и довольных нас окатили холодной водой, завернули в простыни и отправили дальше.
Мы с Лерчиком прошли в соседнее помещение, где стояли высокие кушетки. Нас уже ждали две очаровательные девушки. Хрупкие, с огромными глазами и с теплыми улыбками.
Девушки оказались массажистками. Сначала я никак не мог понять, как такие воздушные создания будут мять нам мышцы. Как же я ошибался!
Едва она приступила к работе, я сразу же понял, что она тут не для красоты. Тонкие пальчики ловко находили нужные места, нажимали, растирали, что я сначала сжимал челюсти, а потом чуть не уснул от расслабления.
Даже было немного жаль, что это все закончилось.
И уже потом нас отвели в отдельный зал, где уже собрались за столом остальные.
Милые официантки принесли запотевшие кувшины с напитками и огромные тарелки с закусками. Раки, рыба, тонкие ломтики буженины. У меня мгновенно рот наполнился слюной.
Разложив приборы, девушки не забывали подмигивать и всячески крутили перед нами своими прелестями.
Маги держали себя в руках, периодически косясь на меня шальными взглядами. Лерчик пихнул меня вбок и тихо сказал, что еще час и надо уже ехать, а то так никто и не отдохнет.
Я позволил себе улыбнуться, на большее сил не хватило. Мне было хорошо. Не хотелось думать о делах и внешнем мире. На мгновение даже захотелось остановить время, чтобы насладиться мгновениями.
Разговоры текли рекой, шутки сыпались как из рога изобилия. Я смотрел на магов и думал о том, что они в сущности еще совсем дети.
Хоть сейчас я выглядел не старше них, но я все равно чувствовал за них ответственность.
— Владимир Иванович, как вам баня? — спросил Сергей.
— Невероятно! — я улыбнулся от души. — Щедрый подарок. Передавайте искреннюю благодарность вашим родителям.
— Матушка счастлива, когда узнала, кого мы пригласили! — рассмеялся Дмитрий. — Эти двери для вас открыты всегда.
— Вот это я понимаю, — воскликнул Лерчик.
Он тоже порядком разомлел и сейчас лениво пил из своего стакана.
В кувшинах, кстати, оказался не квас, а скорее пиво. Бархатное и очень приятное на вкус.
Утолив первый голод, мы стали одновременно поглядывать в сторону дверей, в которых исчезли официантки.
— Мне понравилась рыженькая, — вдруг сказал я.
Все замерли, удивленно на меня посмотрели и тут же заулыбались.
— А мне та, что в голубой рубашке, — скромно отозвался Левков.
— Ее Катерина зовут, — как бы между делом, произнес Дмитрий. — А рыжую — Людмила.
— А светленькую с косой — Лиза, — добавил его брат.
На него устремились взгляды остальных. Уколовы приосанились.
— А ту, что хрупкая такая? С голубыми глазами? — едва слышно произнес Бусилов.
— Ольга.
Разговор вильнул в сторону обсуждения девушек, и мы окончательно развеселились.
Вечер плавно перетек в ночь, Игорь и Артем посапывали на пару, Лерчик порывался пойти к девушкам, а Уколовы защищали дверь и громко смеялись. Гаврилов же запускал шарики с водой, пытаясь попасть в Лерчика, а Артем разбивал их на лету, так что всех окатывало брызгами.
Лишь Левков оставался серьезным.
— Святослав, а ты, почему не участвуешь в общем веселье, — спросил я у него.
— Слежу за их здоровьем, — пожал плечами он.
— Как я вижу, они все в порядке. Тогда зачем?
— Тренируюсь.
— Ребята, у нас тут проблема, — громко сказал я. — Кое-кто совсем не умеет отдыхать.
Уколовы переглянулись, кивнули друг другу, и Сергей моментально убежал. Вернулся всего через пять минут, довольный, как кот, добравшийся до сметаны.
— Садитесь, сейчас все будет! — торжественно объявил он и плюхнулся на диван.
Неожиданно откуда-то полилась приятная музыка, и те самые двери открылись.
На площадку возле стола выплыли знакомые нам официантки, одетые в причудливые костюмы — огромные банные халаты.
Двигаясь в такт мелодии, они медленно начали их снимать. Мы как один, не отрываясь, смотрели на их весьма интересный танец.
Грациозно покачиваясь, они сбросили халаты и оказались в плотных туниках. Несмотря на то что девушки раздевались, все выглядело очень прилично.
Я покосился на магов, они уже успели растолкать спящих воздушников, и теперь жадно следили за представлением. Мне даже показалось, что Ватрухин помогает девушкам магией, иначе, почему края туник так сильно колыхались?
Не стал им мешать, тихо посмеиваясь, и перевел взгляд на танцовщиц. Они уже начали снимать туники. Под ними мы с приятным удивлением увидели короткие разноцветные платья.
Под наш общий вздох они закружились, едва касаясь друг друга кончиками пальцев. Их движения завораживали, и нам хотелось, чтобы они не останавливались.
Но мелодия стала затихать, и девушки звонко засмеялись, поглядывая на магов.
В этот момент я понял, что мне пора ехать. Ребята, конечно, начали наперебой просить меня остаться, но глаз с танцовщиц не спускали.
На Лерчика было страшно смотреть. Он, с одной стороны, страстно желал остаться и в то же время не хотел отпускать меня одного. Но я хлопнул его по плечу и сказал, что я отлично доберусь сам. Просияв, он обещал в красках рассказать
