Один из полицейских начал кричать на Такахаси. Тот оправдывался. Потом спросил меня:
— Что это такое? Откуда эти журналы?
Я состряпал виноватую физиономию.
— Ну, мне понравились. Я хотел посмотреть. Взять домой. У нас таких нет. А что такого? Разве это запрещено?
Такахаси внимательно изучил мою физиономию.
— И что? Ты спрятал это в потайной карман сумки? Но почему?
Я пожал плечами.
— Ну как. У нас такое нельзя возить. Могут придраться. Поэтому я спрятал.
Полицейские выдохнули. Такахаси разочарованно вытянул лицо.
Самый главный полицейский что-то сказал. Швырнул мои журналы на сумку. И вышел. За ним потянулись другие. По-моему, он вовсе не полицейский. Переодетый контрразведчик.
Остались только Такахаси и еще один пограничник.
— Все, я могу идти? — спросил я. — Надеюсь, у вас не запрещено возить такие журналы?
Такахаси снова вздохнул. Улыбаться он перестал. Уже давно.
— Да, можете идти. Некоторые комиксы для взрослых возить нельзя. Но у вас тут легкий стиль. Так сказать. Так что, ничего страшного.
Я собрал комиксы. Положил вещи в сумку. Вышел, все также держа билеты в руках.
У стены в коридоре стояли Смелов и Бурный. Тоже с развороченными сумками. Взъерошенные. Видимо, Бурный пытался сопротивляться. Когда их обыскивали.
— Ну что, тебя отпустили? — спросил Леня. — Можем идти?
Я кивнул. Мы быстро прошли паспортный контроль. Вышли к самолету. Багажа с собой не было. Поэтому сумки мы тащили с собой.
Уже в самолете Леня снова спросил меня:
— Что за конверт ты все время таскаешь в руке? От родителей, что ли? Когда успел получить?
Но я уже спрятал конверт в карман штанов. Туда же сунул билеты, карты, паспорт. Застегнул на пуговицу.
— Да так, какое-то письмецо. Не знаю даже, о чем оно. Еще не вскрывал.
Леня безразлично кивнул.
— А, ну понятно. Ладно.
Вскоре двигатель заревел. Самолет помчался вперед. Оторвался от полосы. И поднялся в небо. Только теперь я позволил себе чуть расслабиться. Откинулся на спинку кресла. И закрыл глаза.
Перелет прошел спокойно. Когда проходили пограничный контроль, я думал, надо ли вызвать ответственного товарища. Но передумал.
Зато в аэропорту у выхода сразу набрал Воловникова.
Тот мгновенно взял трубку. Как будто ждал.
— У меня для вас есть кое-что, — сказал я. — Послание. Сейчас привезу.
Воловников помолчал.
— Нет. Не надо. Не дергайся. Оставайся в аэропорту. И жди. Отправь парней по домам.
И положил трубку.
Ладно. Я подошел к приятелям.
— Значит так, парни. У меня срочное дело нарисовалось. Придется ехать одному. Езжайте домой.
Бурный кивнул, а Смелов спросил, все ли в порядке. Я сказал, что это связано с отчетом. По поездке.
— Это не тот отчет, что связан с Мигуновым? — прищурился Леня. — И не с тем конвертом, который ты получил непонятно откуда?
Я погрозил ему пальцем.
— Меньше знаешь, крепче спишь. Вообще не заикайся об этом. Это не твой секрет. И не мой, — посмотрел на Бурного. — Ну, Ваня и так у нас молчун. А вот ты, давай, тоже не болтай. Понял?
Смелов кивнул. Я посадил их на такси. Потом ждал у телефона.
Через пять минут ко мне подошел плечистый парень в сером костюме. И в черном пальто.
— Ермолов Виктор? Пойдемте со мной.
Усадил в «Жигули». На заднее сиденье. Сам уселся зв руль.
Машина рванула с места. Судя по реву движка и резвости хода, мотор форсированный. Хотя сама машинка как будто неказистая.
Я думал, мы едем в Лубянку. Но мы доехали до Горького. И свернули во двор. Остановились у неприметного здания.
— Второй этаж, — сказал водитель. — Пятая квартира.
Я поднялся наверх. Дверь открыл Воловников.
— Ну, с приездом, — мы поздоровались.
Прошли на кухню. Я отдал конверт. Воловников вскрыл его. Бегло просмотрел бумаги.
Вышел в другую комнату, вернулся с томиком Малой Советской энциклопедии. Взял бумажку, сверился с шифром. Что-то выписал.
Мне надоело смотреть. Я отвернулся к окну. Смотрел на деревья во дворе. Покрытые снегом. А еще на детей, играющих в снежки.
— Это то, что нужно, — сказал сзади Воловников. — Ты даже не представляешь, как помог нам, Витя. Как ты пронес через границу?
Я продолжал смотреть в окно.
— Старый принцип. Хочешь спрятать, покажи всем. Я все время держал в руках. У всех на виду. Они ничего не заподозрили.
Воловников подошел ко мне.
— Ну что же. Это важные сведения. Очень. Спасут наш ядерный щит. Вот тебе вкратце. Если интересно. Тут данные грузоотправителя. Компании из Японии. Транзитом через нашу страну. На грузовике. А внутри находится секретная установка. И попутно, по мере прохождения через территорию нашей страны, она сканирует наши системы. И собирает данные. Благодаря тебе, мы знаем точное название груза. Откуда и когда выйдет из Японии. И когда прибудет к нам. Это позволит нейтрализовать вред.
Я вздохнул. И повернулся к разведчику.
— Все-таки вы втянули меня в свои игры. Хотя я был против. До самого конца.
Воловников поднял ладони. Словно сдавался.
— Витя, мальчик мой. Ты даже понять не можешь, какую услугу оказал нам. Проси теперь, что хочешь. Получишь, что угодно. Хотя, есть одно предложение, которое тебя заинтересует.
Я покачал головой.
— Вряд ли у вас есть что-то интересное. То, что как раз подойдет для меня.
Воловников улыбнулся.
— Нет, я уверена в этом на сто процентов. Даже на двести.
Против воли, я пристально посмотрел на чекиста.
— И что же это? Ну-ка, говорите.
Воловников продолжал сиять, как медный таз.
— Командировка на Кубу. Там срочно требуются инструкторы по карате.
