оно убило наш авангард. Стёрло его… Но, что самое ужасающее, ребята не погибли до конца.
Я нахмурился. Было видно, что Ефрема переполняли эмоции и говорил он не совсем складно. Слишком большой груз воспоминаний, что полны боли.
— Что значит погибли не до конца?
Старик молчал, явно подбирая слова, пока в конечном итоге не плюнул на это. Он взял с моего стола лист бумаги и карандаш, начав рисовать. Я не стал прерывать его и внимательно наблюдал за тем, что именно он хочет изобразить. А когда Ефрем закончил, то показал мне рисунок.
— Именно эта тварь напала на нас в залах, где хранился артефакт.
Смотря на то, что изобразил Ефрем, у меня возник только один вопрос: Как они с нынешним императором вообще выжили?
У этого существа не было туловища, как такового. Оно полностью состояло из темной материи, скрывающей его и делающей похожей на эдакий дух. Множество лиц искажённых в агонии усеивали его тело, а их крики страданий могли внушить ужас даже самому храброму воину. Тем более, если знать, что все эти лица — это погубленные и заточённые души.
Среди тварей плана теней тоже есть своеобразная иерархия. Как пример: демон тени, который является своеобразным полководцем, возглавляющим нападение существ этого плана. Не стоит путать его с демонами, как Заебос или Лилит. Они совсем разные, хотя и принято называть их подобным образом. То, что нарисовал Ефрем, было тварью теневого плана. Пленитель Душ, Собиратель, Аганот. У этой мрази множество имён, но суть одна. План Теней, обычно, безразличен к поглощению миров. Но если такое случалось, то попадало всем. И Неназываемому в том числе, который ничего не мог поделать с Тенью. Так вот, повторюсь, если такое случалось, то в миры, вместе с армией, являлись Собиратели. Для чего они пленят души и обрекают их на страдания, вместо того, чтобы сожрать — неизвестно, но это факт. И если Ефрем встретился с таким, да ещё и говорит, что он разумен, то этой твари очень много лет. Можно предположить, что она каким-то образом оказалась в эпицентре и в тех залах, накапливая силу и пожирая, как загулявших существ Разломов, так и смельчаков Охотников.
Но почему тогда она не покинула залы? Думаю, что если бы такое случилось, то весь мир узнал бы о такой угрозе. Но этого не произошло, а значит тварь возможно до сих пор там. Может из-за охраны артефакта? Но Ефрем сказал, что они его добыли… Хм, хрень какая-то. Одно я знаю точно, с Собирателем воевать в лоб бесполезно. Нет, будь я в прежней форме и силе, то справился бы без проблем и раздавил тварь. Тем более, когда она одна. Но у меня пока что нет былой формы, а значит нужен план.
— Я понял, — кивнул я, решив подумать об этом попозже и более тщательно. — Но причём тут косточка?
— В том месте погибла моя жена, — глухо ответил Ефрем. — Я не спас её… Не смог уберечь… Мне пришлось выбирать, Дим. Долг перед родиной или собственная жена. Я выбрал первое… Бросил её там, с той тварью, когда должен был поступить иначе. Когда я вывел Александра из залов и понял, что он сможет сбежать, то вернулся за ней, но нашел лишь бездыханное тело, покрытое инеем.
Старик сжимал кулаки до того сильно, что костяшки пальцем белели от напряжения.
— Эта мразь… Она говорила её голосом, понимаешь? Наполненным страданиями и болью голос моей жены, эхом разносящийся по стенам того проклятого места.
— И ты сбежал?
— Ошибаешься, — рыкнул он, посчитав мои слова за оскорбление. — Тварь специально оставила меня в живых! Словно обгадившегося щенка она выкинула меня из залов и исчезла, замуровав вход! Эта падаль… Она сказала мне, что моя жена и друзья будут страдать целую вечность и не познают покоя. А вместе с ними и я! Сука!
Интересно девки пляшут. Одно то, что Собиратель настолько разумен уже удивительно, но то, что он оставил Ефрему жизнь…
— Старик, ты что-то не договариваешь, так? — прищурился я.
Он вздрогнул и посмотрел мне в глаза. В Ефреме боролись противоречивые чувства и он явно не хотел рассказывать всего.
— Артефакт, — тихо прозвучал его голос. — Оно сказало, что если я верну артефакт, то освободит мою жену и друзей.
Понятно. Хитрая мразь попалась, ничего не скажешь. До ещё молодого наследника престола добраться не смогла, так решила действовать через Ефрема, обещая пряник и показав кнут. И раз уж старик сидел в деревне, а затем перебрался ко мне, то он не пошёл на этот шаг. Долг… Что ж, я его понимаю.
— Я хочу убить эту мразь, Дим, — сдерживал старик вырывающуюся наружу ярость. — Стереть её в порошок и освободить мою Анну. Я множество раз думал, искал информацию и выходил на связь с Организацией. Мне нужно было то, что позволит уровнять шансы. Даст возможность убить тварь, которая мне не по силам в честном бою.
Вновь опустив взгляд на косточку, я кивнул. Может получиться. Жизнь и Тень две противоборствующие силы и задумка Ефрема хороша. Если посадить его рядом с Собирателем, заручиться поддержкой Трентов, которые его быстро вырастят, то это ослабит тварь. На сколько сильно? Ну, фифти-фифти. Я не знаю, как долго Собиратель отжирался на халявных душах, но то, что деревце ему навредит это точно.
— Что ты хочешь от меня? — задал я самый важный вопрос. — Я обещал пойти с тобой и сдержу слово, но мне нужно понимать, что именно требуется.
— Я видел, как ты сражался с Черепами. Ощущал твою силу, Дим, — шепотом заговорил Ефрем, выдерживая мой взгляд. — Я не прошу тебя раскрывать своих секретов и не требую ответов, но мне нужно, чтобы ты защитил дерево, когда оно взростёт. Тварь явно почувствует угрозу и попытается устранить её. Я верю, что ты выдержишь её натиск первые секунды. Большего не прошу.
И всего-то? О, Кодекс, а я уже думал, что он попросит о чём-то эдаком!
— Без проблем, старик, — ухмыльнулся я, отчего он расслабился.
— Это хорошо… Спасибо…
— Но ты же понимаешь, что нас двоих будет маловато? Нужна команда, которая будет способна не только пробраться в центр Эпицентра, но дойти до Мирного, а затем сразиться с тварью.
— Этим я и занимался, пока отсутствовал, — кивнул Ефрем. — У меня ещё остались друзья и должники, которые помогут. Тем более, что один из них уже летит сюда.
— Сигурд?
— Он самый, — старик взял свой рисунок и смял его, выбросив в урну. — Придётся связаться с Александром и обсудить этот
