— Не, не, не. Просто у меня отец — директор банка, если вы не забыли, вот и всплывают порой интересные вещи.
— Ясненько. В общем, действуй, добро ты получил. Сам там все Танаке объяснишь.
— Понял вас, босс, уже лечу.
Нажав на отбой, бросил телефон на диван в гостиной. И сам упал туда же. Таро, как я посмотрю, вовсю шустрит. Ну ему сейчас только так и надо. Интересно, почему он с таким отцом пошел работать ко мне? Все же в те времена Шидотэмору ничего собой не представляла. Нехилая у него, видать, чуйка на теплое местечко. Но мне с ним однозначно повезло.
* * *
— Здравствуйте, Хигаси-сан. Меня зовут Нэмото Таро, и я представляю компанию Шидотэмору, — присаживаясь за столик, стоящий вплотную к решетке, произнес Таро.
С той стороны на него смотрел ничем не примечательный парень двадцати пяти лет. Черные взлохмаченные волосы, короткая стрижка, черные глаза и лицо клерка среднего звена, привыкшего прогибаться под всех подряд. Типичный представитель офисного планктона в Японии, а может, и не только. И не скажешь, что этот человек укокошил жену и ее любовника. А ведь он еще умудрился сделать это без явно указывающих на него улик, ну или быстренько убрать их после убийства.
— Здравствуйте, — устало ответил Хигаси.
— Не буду ходить вокруг да около, скажу прямо. Я пришел сюда, чтобы предложить вам работу по вашему профилю.
В ответ парень лишь вздохнул и произнес одно слово:
— Условия?
— Хм. Обычные, — осторожно произнес Нэмото. Складывалось впечатление, что к узнику приходили с подобным предложением раз десять. — Думаю, вас должны устроить такие же условия, как на вашей прежней работе.
— И что, никаких ограничений? Мизерной зарплаты? Удержания паспорта? Шокового ошейника?
— Что, простите? Ошейника?
— Тут до вас приходили уже, и не раз. Но их условия работы ставили меня в положение раба. Их, конечно, тоже можно понять, но я лучше сгнию здесь, чем пойду на такое.
— Однако. Нет, Хигаси-сан. Мои предложения вполне обычны. Я, как и мой начальник, считаю, что люди вашего профессионализма, да и вашей специальности, что уж тут говорить, должны работать только добровольно. Иначе ничего хорошего это не принесет. Нам в первую очередь. У меня, в принципе, только одно условие, даже не условие, а… пожелание, просьба — ответ необходимо дать в эту нашу встречу.
— К чему такая спешка? — подозрительно спросил Хигаси.
— В ближайшее время должно произойти кое-что, что всколыхнет биржу. И у нас будет некое преимущество по времени.
— Насколько… Насколько скоро?
— Если все получится, то следующей ночью. Мы и так, как вы понимаете, поимеем с этого дела доход, но с финансистом вашего уровня будет… нам будет гораздо спокойней.
Крепко зажмурившись на пару секунд, Хигаси вновь посмотрел на Таро:
— Условия работы пропишем здесь и сейчас.
— Конечно. Все бумаги со мной.
Спустя час после встречи Таро стоял, прислонившись к машине, и ожидал, когда Хигаси выпустят из тюрьмы.
«Хорошо, что я не в Штатах родился. Там пришлось бы мотаться по всему городу, пробивая документы об освобождении, оплачивая залог, утрясая разные мелочи… А тут все прямо по месту прописки. Пришлось, правда, заплатить больше, но это надбавка за скорость. Думаю, босс все правильно поймет».
М-да, босс. Нэмото рос в благополучной семье. Отец сумел пробиться на должность директора банка с самого низа, не имея за душой вообще ничего. Сумел обрасти связями, заработать имя, скопить немалый капитал. В детстве Таро буквально боготворил отца, собираясь пойти по его стопам и тоже стать во главе банка. Благо, положение отца создавало все предпосылки. Время шло, а отношение к главе семьи не менялось, лишь добавилось огромное уважение человека, который стал понимать, насколько непросто пробиться снизу. И с каждым годом уважение лишь крепло.
Тао с отличием окончил среднюю школу, после чего отец всерьез занялся его воспитанием, которому прежде уделяла внимание в основном мать. И он с удовольствием впитывал житейскую мудрость, выливаемую на него отцом. И с каждым годом, с каждым месяцем, днем все четче осознавал, что выше отца он подняться не сможет. Директор банка максимум, да и то не факт. А ему хотелось большего. Ему хотелось повторить подвиг, иначе не скажешь, и с самых низов добраться до тех же вершин, а может, и еще выше. Но в банковском деле этого не добиться, ведь там у него уже есть нехилая поддержка, и высокий пост ему так или иначе обеспечен. Встать выше отца… увы, выше только аристократия. Высокородные, которым ему никогда не стать. Если все будет идти так, как идет, максимум, что он получит от отца, это уважение, а ему хотелось, чтобы тот им гордился.
На втором году старшей школы произошел случай, когда один из одноклассников, глядя Таро в глаза, сказал, что Нэмото-старшего ему не переплюнуть, не тот у нас мир. И парень закусил удила. Дома состоялся разговор, в котором сын высказал нежелание идти по пути отца и решимость бросить институт. Да-а, это был громкий вечер. За последующие полтора года он освоил не только весь курс старшей школы, но и половину институтского — то, что он не хотел туда поступать, не означало, что он не понимал важность знаний, к тому же институт можно окончить и экстерном, что он, собственно, и собирался сделать.
К боссу он попал… неожиданно. Пришел устраиваться менеджером в маленькую фирму с огромным, как он считал, потенциалом. Шел без особых надежд, не рассчитывая попасть на ту должность, какую хотел, слишком молод он был, да и высшего образования пока не имелось. Но заявку оставить требовалось, он был вполне согласен и на место клерка, да вообще на любое. Поэтому предложение поработать курьером воспринял довольно спокойно, вот только человек, который будет отдавать поручения, его несколько озадачил. Ребенок. Школьник, совсем не похожий на начальника, и при этом даже не аристократ! И вот как к нему было обращаться? Уважительный суффикс «сан» от восемнадцатилетнего юноши как-то не шел мелкому пацану, а фамильярное обращение к начальнику… Вот и появилось нейтральное «босс». Сейчас-то он понимает, что это было проявление ребячества только что выпустившегося из школы подростка, но как-то оно так… прилипло.
Первое время Таро, как и предполагалось, выполнял курьерские услуги — отвезти бумаги, доставить пакет. Но со временем задания усложнялись и расширялись. Привезти-отвезти человека, заказать место в ресторане, договориться о встрече. Все чаще и чаще он стал присутствовать на встречах вместе с боссом, как будто его вводили в курс дела, готовя к чему-то большему.
Через год Таро уже лично курировал несколько дел, не связанных с деятельностью Шидотэмору, но которыми было проще заниматься какому-никакому, а взрослому человеку, нежели ученику средней школы. С каждым днем его уважение к этому мальчишке росло все больше и больше. И постепенно приходило понимание, что на самом деле он ничего не знает о своем боссе и его делах. А узнать очень хотелось, не из любопытства, а от желания встать рядом. Он всем своим существом чуял, что именно здесь, вместе с парнем, который в свои ранние годы добился всего этого без поддержки даже родителей, куда-то уехавших, Таро превзойдет отца. И чем больше он узнавал о боссе и его жизни, тем больше крепла его вера. Про растущее уважение и говорить нечего. Он хотел стать по правую руку от босса, стать частью этой силы, растущей день ото дня, он хотел быть слугой Сакурая Синдзи, верным самураем своего господина. И вот сегодня он обозначил свое желание, и босс, он видел, не был против. Осталось лишь доказать, что он достоин, и он докажет. Не важно, сколько на это уйдет времени. Огромное уважение к отцу осталось, а вот боготворить Нэмото Таро стал совсем другого человека.
* * *
Кагами, без палева так, примостилась у самой раздвижной двери, сев на колени, перед этим разложив на низком столике чашки с чаем и сладости. Вот мне интересно, у нее всегда есть запас на такой случай или специально сегодня приготовила? Кента и Акено упали рядом со столиком, с которого муж Кагами тут же схватил вагаси в виде персика, а Кента потянулся за чаем. Лично я нацелился на дайфуку, они всяко слаще вагаси. Сам разговор происходил в большой комнате, обставленной в традиционном японском стиле, с выходом во двор, люстрами, похожими на японские фонарики, и мечами в специальной нише. Сев на специальную подушку, поставил футляр с ножом на столик и пододвинул его в сторону Кенты.
— Вот, — кивнул я, — мне это все равно не подходит, а вам, думаю, лишним не будет. А продавать эту вещицу как-то… неохота.
Я специально выбрал неформальный стиль общения: и так проситель, а если еще и серьезно к этому подойти…
— Хм, — сказал Кента, открыв футляр. После чего достал нож и покрутил его в руках. — Это… весьма дорогая вещь.
