Утром следующего дня сначала всё было тихо, но потом, когда немцы разобрались с последствиями моей шалости, наши укрепления накрыл шквал огня, правда в окопах ни кого не было. Тут и ежу понятно, что когда противник увидит наши художества, то очень сильно захочет выразить нам всю степень своего недовольства. Наступать ему всё равно будет нечем, сразу, так чего мне своих бойцов в окопах под обстрелом морозить, вот и отвёл их на полкилометра в тыл, если что, то занять свои позиции они успеют. Немцы почти два часа обстреливали и бомбили пустые окопы, разрушения были сильные, но вот потерь от этого обстрела мы не понесли. Всю ночь пришлось восстанавливать позиции, благо, что инструмента, что материала, что рабочих рук у меня хватало. За то время, что мы тут стояли, я озаботился созданием резерва стройматериалов, их складировали позади позиций, вот теперь и пригодились. Вчерашним обстрелом дело не ограничилось, на следующий день после короткого обстрела, на мои позиции двинулась почти сотня немецких танков, при поддержке многочисленной пехоты, и вот тогда нам стало действительно жарко. Не будь у меня достаточно артиллерии, то сдержать немецкую атаку нам навряд ли удалось. Снова первыми заработали мои гаубицы и тяжёлые миномёты, они стали ставить огненную завесу перед немцами, затем в бой вступили УСВ, их пришлось заблаговременно затащить в отрытые капониры, которые кроме того были прикрыты срубами. От осколков и малокалиберных снарядов защитят, и то дело, ну и последними в бой вступили сорокопятки, когда немцы вплотную приблизились к нашим окопам. Нашлось дело и трофейным противотанковым ружьям, наших то пока нет.
Противотанковое ружьё ПТРД начало серийно выпускаться с 22 сентября 1941 года, а ПТРС с ноября 1941 года.
Всё поле боя затянуло густым дымом от горевшей немецкой техники, что значительно затруднило мне обзор, но немецкую атаку в итоге мы отбили, хотя потери понесли большие. Тут не получилась игра в одни ворота, и потери были, как у пехоты, так и у артиллеристов, да и бронетранспортёрам тоже досталось, к тому же они начали ломаться, а запчастей кот наплакал. Это раньше мне было проще захватить новый бронетранспортер, чем мучатся с ремонтом старого, только та вольница прошла, теперь приходилось моим технарям под прикрытием разведки по ночам ползать на нейтралку и снимать там с подбитых немцев необходимые запчасти. Хотя в итоге нам и пришлось отступить, но не потому, что нас выдавили немцы, а потому, что отступили соседи. Полк понёс большие потери, около трети бойцов, хорошо ещё, что это не были безвозвратными потерями. Всем раненым велел из госпиталя прислать весточку, терять хорошо обученных бойцов я не хотел. Как только они подлечатся, пошлю в госпиталя своих людей за ними и пусть только мне попробуют не отдать их.
В основном мне трудно было сказать, как моё невольное вмешательство отразилось на истории, но то, что темпы немецкого наступления замедлились, было неоспоримым фактором. Кстати командующим фронтом стал Жуков, Кирпонос стал командующим армии, у него под командованием остались только те силы, что он смог с моей помощью вывести из окружения. Вот тут и случился кофуз, как раз выпал снег и я приказал срочно перекрасить всю технику в белый цвет. Чем красить было, и кому тоже, так что в течение дня всё и покрасили, включая машины. Главное, это правильно поставить задачу и организовать её выполнение, вот я это и сделал. Жуков, которого назначили командующим, решил лично осмотреть части, и вот когда он ехал в очередную часть, впереди показались сначала немецкие мотоциклы с пулемётами, а за ними и бронетранспортёры, причём и вся техника, и все солдаты были в белом камуфляже.
— НЕМЦЫ! Быстро назад!
Машина Жукова, а также приданный ему в охранение бронеавтомобиль БА-20 с грузовиков бойцов резко развернулись, благо снега ещё не успело намести, а земля промёрзла, так что развернуться проблем не составило, вот только немцы повели себя как то странно, они не только не бросились в погоню, но даже не открыли огонь. Вскоре из замыкавшего грузовика увидели, как за немецкими бронетранспортёрами появляется наш БА-10, а следом за ним и БТ. Машины Жукова были прекрасно видны и расстояние было не больше километра, но немцы почему то не стреляли, и в погоню тоже не бросались. Вскоре на дороге появился стоящий грузовик, было видно, что водитель меняет колесо. Машины Жукова пронеслись мимо него не останавливаясь, вот только через несколько минут появилась новая странность. Мотоциклы немцев подъехали к стоявшей машине, на минуту остановились и спокойно поехали дальше, а водитель также спокойно остался менять колесо. Приблизившаяся колонна просто объезжала стоящую машину, вот это и заставило Жукова и сопровождавших его задуматься. Наконец остановившись, он приказал сопровождавшему его грузовику с десятком бойцов остаться на месте и выяснить, кто это движется. Долго ждать не пришлось, мотоциклы остановились у грузовика, и несколько минут спокойно разговаривали. Затем колона остановилась, а из переднего бронетранспортёра вылез человек в белом камуфляже и подошел к его охране. Через пару минут грузовик спокойно поехал к Жукову, а колонна, подождав несколько минут, тоже тронулась с места. Грузовик быстро доехал и лейтенант, командир бойцов доложил.
— Это наши, товарищ командующий, отдельный механизированный полк полковника Прохорова, а по технике, так у него почти вся техника трофейная.
И тут Жуков вспомнил, что слышал про этого Прохорова, как он воюет, и что как раз тут и держит оборону. Вскоре на эмке подъехал и сам Прохоров, у него оказалась такая же, как и у Жукова вездеходная ГАЗ-61–73, что впрочем не особо удивило его. Выскочив из своей машины, Прохоров подскочил к Жукову и отрапортовал.
— Товарищ командующий, отдельный механизированный полк производит смену дислокации, командир полка полковник Прохоров.
— Напугал ты меня полковник, не буду скрывать.
— Ничего удивительного товарищ командующий, любой напугается, когда увидит вражескую технику. Так она у меня была в наш камуфляж покрашена, но сейчас сами понимаете, зима наступает, вот и пришлось её в белый цвет перекрасить.
— А не боишься, что тебя наши за немцев примут и огонь откроют?
— Ещё вчера всех предупредил нарочными, что бы не пугались, да и перед позициями вперёд людей на нашей технике посылаю ещё раз предупредить. А вы извиняюсь, что тут делаете? Просто мы последние, за нами уже немцы.
— Как немцы?
— Вот так, вы куда ехали?
Жуков ответил.
— Так вы не туда ехали, видимо где по пути сбились, вам совсем в другую сторону.
Вот так эта случайная встреча вполне возможно спасла Жукова, главное, что он не затаил на меня злобу, за свой невольный испуг. Дальше Жуков двинулся уже вместе с нами, а тот водитель кстати, что менял колесо к вечеру догнал нас. Затем мы разъехались, а я проехав ещё немного прибыл к месту следующего огневого рубежа, хорошо, что оно уже было подготовлено. Остановились мы перед Наро-Фоминском, и уже тут встали насмерть, дальше немцы пройти не смогли, так что рассматривать её в бинокли у них не получилось. Днём 6 ноября мне внезапно приказали отправить в Москву роту лучших бойцов на трофейной бронетехнике и явится самому. Если все терялись в догадках зачем, то я вспомнил про парад 7 ноября и оказался прав. С собой я велел взять два десятка самых хороших ганомагов, два четырёхколёсных пушечных sd.kfz. 222 с автоматическими пушками, восемь мотоциклов с трофейными пулемётами, а сам поехал в открытом кюбельвагене. Конечно было холодно, но он был с тентом, так что особо не дуло, да и одет я был добротно, так что не замёрз. К моему большому удивлению именно я открывал парад, двинувшись первым, надо ли говорить, что вид трофейной техники с красными звёздами очень хорошо влиял на боевой дух, как наших бойцов, так и москвичей. А после парада я двинулся назад и через два часа был уже у себя в полку.
1 декабря 1941 года, окрестности Наро-Фоминска.
Считай почти дождался, ещё несколько дней и мы погоним эту фашистскую нечисть назад и очень надеюсь, что сможем отогнать подальше, чем в тот раз, благо как встали в конце октября в оборону, так нигде больше назад не отошли, тут и подвига панфиловцев не случилось, что на мой взгляд к лучшему, пускай нет примера мужества, зато надеюсь бойцы живы остались, а примеров хватает и других. Я прибыл на передовую проверить своих орлов, когда внезапно начался артиллерийский обстрел с немецкой стороны. Мы бросились к НП, который был буквально в двух шагах от нас, когда неподалёку встал султан разрыва, я даже успел увидеть вспышку, когда всё внезапно выключилось.
