— Вымогатель, узурпатор, — закряхтел Хиль. — Мужики кто деньгами богат? Я сегодня на мели.
— Давай-давай, выворачивай карманы! — прикрикнул я на музыкантов. — И только попробуйте мне теперь записать гимн советской милиции через жопу!
* * *
К средине дня моё настроение буквально взлетело вверх. Музыка для короткометражки была записана в лучшем виде, деньги вновь грели мой карман, и поэтому я решил прогуляться по набережной Невы, посидеть в уличном кафе и помечтать о планах на будущее, которых было громадьё.
«Допустим, свою дебютную десятиминутку я сделаю в среду, — думал я, пешком топая через Троицкий, точнее через Кировский мост. — Затем к директору на стол ляжет мой сценарий первого фильма про „Знатоков“, и в глазах Ильи Николаевича я выросту до размеров серьёзного и ответственного режиссёра. И тогда… и тогда…».
— Привет, Феллини, — неожиданно меня хлопнул по плечу человек в интеллигентной шляпе, про которого я уже давным-давно забыл. — Я же сказал, что в воскресенье сам тебя найду, — улыбнулся вор в законе Юрий Алексеев по кличке «Горбатый». — Ты на результаты футбольных матчей погадал по своей системе?
— Не поверишь, каждый день только этим делом и занимался, — привычно соврал я.
Глава 23
Со знаменитым вором в законе, одним из героев замечательного сериала начла нулевых, мы разместились в не менее знаковом месте Ленинграда, в ресторане «Москва», недалеко от которого через несколько месяцев откроется кафе «Сайгон». Кстати, кофе-машина «Омния Люкс», что и привлечёт в это заведение множество неформальной публики, уже вовсю функционировала. Поэтому прежде чем перейти к гаданию на кофейной гуще, я и Юрий Алексеев взяли по чашечке замечательного двойного чёрного кофе.
«Странное дело, — думал я, листая еженедельное печатное издание „Футбол“, — гопник Калёный — уголовник, вор Горбатый тоже уголовник, а какие они всё же разные по культуре и по интеллекту люди. Один трясёт школьников и обворовывает пьяных мужиков, другой грабит награбленное теневыми советскими миллионерами. Разбирается в мировом искусстве не хуже профессиональных искусствоведов. Наверное, воображает себя народным мстителем Робин Гудом. И каждый играет свою роль».
— Что ты сказал? Какая роль? — Юрий Алексеев удивился словам, которые я случайно произнёс вслух.
— Один убегает, другой догоняет, а третий снимает кино, — хмыкнул я.
— Не понял? — вор моментально принялся озираться по сторонам.
Я, кстати тоже, припомнив, что за мной в прошлый раз следил товарищ из милиции, пару раз стрельнул глазками налево и направо. И за столиком по диагонали обратил внимание на очень симпатичных женщин, к которым вполне подходило определение «светских львиц». Ухоженные, лощёные, одетые в заграничные наряды дамы о чём-то увлеченно болтали. «Вот что значит удачно выйти замуж и больше никогда не думать о выполнении пятилетнего плана, вкалывая на швейной фабрике за скромную подачку от государства», — улыбнулся я про себя. И вдруг барышни покосились в мою сторону и скривили недовольные лица, ибо рубашка на мне была старенька, брюки мятые, ботинки не чищенные.
— Лё та э бо ожур дюи, — сказал я «светским львицам» одну из немногих известных мне фраз на французском языке, которая означала, что сегодня прекрасная погода.
После чего недовольные мины с лица женщин исчезли, а вместо них появились глупые и растерянные улыбки. «Здравствуйте», — разом кивнули «светские львицы».
— Так ты на что сейчас намекал? — снова прошептал вор «Горбатый».
— Что тут не понятного? — пожал я плечами. — Кот гоняется за мышкой, волк за зайцем, а мы, творцы, стараемся ухватить творческую удачу за хвост. Каждый режиссёр мечтает снять кино, которое его прославит, писатель написать книгу, музыкант песню. А ты, Юрий Васильевич, о чём мечтаешь?
— Давай обойдёмся без высоких материй, — проворчал вор. — И так голова трещит с самого утра, — «Горбатый» ткнул пальцем в еженедельник «Футбол», который через несколько лет превратится в «Футбол-Хоккей» и в категорической форме потребовал, — как сыграет Испания с Венгрией?
— Счёт не скажу, хотя, — я немного задумался, вспоминая свою детскую комнату, которую делил со старшим братом, — хотя Испания выиграет 2: 1. В основное время или дополнительное, этого я не знаю. Затем СССР одолеет Данию со счётом 3: 0, в основное время и один мяч забьёт Валентин Иванов, ещё один закатит Виктор Понедельник.
— А третий? — спросил вор, записывая мои «предсказания» в маленькую книжечку.
— Не помню, — упёрся я.
— Что значит, не помню? А ты вспомни. Ты что на эти матчи год назад гадал?
— Слушай, Юрий Васильевич, я тебе не пророк Иезекииль, — психанул я. — Бери, что дают, и не выделывайся. Не помню, значит не знаю, значит гадание прошло с нарушением негласных законов взаимодействия меня как приёмника ценной информации и мировой ноосферы.
— А ноосфера — это что? — вдруг заинтересовался «Горбатый».
— Представь сейф банка, куда законопослушные граждане складывают деньги, золото и брильянты, — зашептал я.
— Очень хорошо представил, — усмехнулся вор.
— А теперь сделай ещё одно умственное усилие и вообрази банк нематериальных идей, мыслей и событий, которые произошли на нашей Земле. — Я задрал глаза к потолку. — И это всё скапливается где-то там, в верхних слоях атмосферы.
— Бред какой-то, — заворчал «Горбатый». — Только выходит одна маленькая нестыковка. Если событие ещё не произошло, значит, его нет в твоём банке.
— А вдруг мы живём по сценарию, который в этой ноосфере уже давно прописан? — я цыкнул языком и про себя буквально захохотал, видя озадаченное лицо Юрия Алексеева. — Поехали дальше. Венгрия за третье место выиграет у Дании. Счёт не скажу, даже не пытай. А в финале Испания вырвет на последних минутах победу у сборной России, эээ, СССР со счётом 2: 1. У нас мяч забьёт Галимзян Хусаинов.
— Интересно, — пролепетал вор, записывая мои воспоминания о будущем.
— Извините, а вы иностранцы? — неожиданно к нашему столу подошла одна из «светских львиц».
В принципе, мой спутник мог бы вполне сойти за иностранца, так как был одет в дорогой заграничный костюм. Но мне, по сути босяку, можно было выдать себя лишь за иностранного безработного.
— Не совсем, — мгновенно соврал я. — Просто мы с коллегой работам по линии СЭВ и часто бываем там, за бугорком.
— Как интересно, — глупо захихикала женщина. — А давайте выпьем шампанского? А то нам с подругой скучно. А вы нам расскажете про заграницу.
— Тогда уже давайте выпьем хорошего и дорогого вина, я угощаю, — предложил «Горбатый».
И вдруг через столик, за которым сидели «светские львицы», я заметил знакомый нос в виде картофелины и маленькие настороженные глазки. Это был тот самый юный милиционер, который в прошлый раз зачем-то преследовал меня попятам. Правда, сегодня его приодели, словно ответственного работника торговли. Сняли с его головы нелепую серую кепочку и причесали так, как будто он свидетель со стороны жениха на свадьбе.
— Официант! — «Горбатый» подозвал к нашему столу сотрудника ресторана, а две скучающие без мужей дамы, без промедлений уселись рядом. — Принеси-ка нам дружочек бутылочку «Муската белого Красного Камня» и что-нибудь из фруктов. Скажу я вам, милые дамы, это отличное вино.
— Замечательный выбор, — произнёс я, — однако мой друг забыл, что ему пора бежать. И если он не поспешит, то начальство само приедет сюда его искать вместе с нашей ленинградской милицией.
— Это почему же? — недовольно проворочал Юрий Алексеев.
— А кто обещал сегодня же написать отчёт о встрече итальянских коммунистов в городе Милане? — надавил я.
— А вы были в Милане? — от удивления у одной из дам глаза расширились как после пластической операции.
— Был, — кивнул «Горбатый», — извините милые сударыни, я с коллегой перекинусь парой конфиденциальных слов.
Мы с Юрием Алексеевым отошли на несколько шагов от столика, и он зашептал:
