Через десять минут я вырвал дверь из коробки, открыв проход. До самого конца боялся, что вот-вот прогремит выстрел с той стороны. Но как только появилась щель между косяком и дверью, то увидел рядом с порогом тело в луже крови, освещаемое керосиновой лампой со стены.
Внутренняя обстановка помещения существенно отличалась от остального подвала. Это больше напоминало кустарную мастерскую и лабораторию. Здесь даже было электричество, правда, лампы не отреагировали на пощёлкивания выключателем. Или испорчены, или электроэнергия подаётся сюда по запросу.
Нанокостюм лежал в одном из железных ящиков, опечатанном и закрытым на два замка. Вот только когда я его увидел, то не сдержался от ругательств в адрес местных «кулибиных». Не знаю, что с ним нужно было делать, чтобы довести до такого состояния.
— Его с тебя срезали, Вить. Торопились, чтобы ты не успел прийти в себя, — сказала мне девушка, впервые открыв рот с момента, как мы вошли в подвал. — А потом пробовали соединить прорехи.
— Чем пробовали? Сваркой? — сплюнул я и покачал головой. — Пи***ц просто! Ладно, двигаем отсюда, пока нас не замели. Только сначала сделаю гадость Карлу.
Я покопался в испорченом костюме, отыскал систему самоликвидации, попутно удивившись, что любопытные лица случайно не активировали её, и сделал это за них. За каких-то десять секунд на наших глазах костюм сгорел в ярком голубом сиянии. Осталась только горка шлака, повторяющей его форму.
— Уходим, — прикрикнул я на напарницу, которая в шоке смотрела на остатки вещи из будущего.
Следующий пост был у ворот, и там сидели трое солдат. Двое были вооружены винтовками, третий, унтер, имел при себе МП-40. Он и один из рядовых находились в небольшом дощатом сарае, два на два метра со всего лишь тремя стенками, прямо мини-сцена для выступлений. Последний часовой прохаживался по дорожке перед воротами, иногда зевая.
— Справишься? — прошептал я, кивая на рядового с унтером под крышей.
— Да.
Вскоре охраны у ворот не стало.
— Жди здесь, — приказал я. — Никуда не уходи.
— А?..
— Жди, — повторил я, перебивая её, и быстрым шагом пошёл назад к особняку. Как только удалился достаточно, чтобы меня невозможно было рассмотреть в темноте, сразу же резко свернул в сторону и через минуту оказался на широкой дорожке. Здесь я скинул с плеч ранец, расстегнул его и достал из него несколько рисунков.
— Ну, богу помолясь, приступим, — пробормотал я, сосредотачиваясь на одном… и тут же разрушая концентрацию. — Вот же дурак!
Вернув рисунки на место, повесив обратно ранец, я рысью бросился назад.
Возле ворот девушки я не увидел, и уже почти решил, что мои подозрения насчёт неё оправдались, когда она вышла из-за сарая.
— Витя, я здесь, — тихо окликнула она меня.
— Уф, я уж думал, что с тобой случилось что, — с облегчением произнёс я. — Всё, дела здесь сделаны и нам пора уходить.
Возле ворот чуть всё не рухнуло. Они были закрыты на замок, но ключ нашёлся у унтера. Вот только в самый последний момент я вдруг увидел провод, который вился по прутьям и скрывался в самом верху. Это было просто чудо, так как безлунная осенняя ночь была чернее-чёрного. На мгновение я чуть не рванул провод, подумав, что это электро-замок дополнительно фиксирует воротища.
Потом дошло.
«Откуда тут такое? Сигнализация самая обычная, на разрыв контакта».
Пришлось перебираться через трёхметровую стену. Впрочем, с моим ростом, огромной силой и изумительной ловкостью подобный трюк был плёвым делом. Сначала закинул девушку, потом забрался сам, спрыгнул с другой стороны и поймал спутницу.
— Посты на дороге сюда могут быть? — поинтересовался я, когда имение осталось в нескольких сотнях метрах позади.
— Обычно нет.
— Обычно, — покачал я головой. — Ладно, свернём.
Местность как назло было открытая. Поля, лужайки, ниточка деревьев в два ряда вдоль дороги, роща из сотни редко стоящих деревьев чуть в стороне. Мы с Радисткой Кэт были здесь, что два тополя на Плющихе. Если бы не ночь, то нас видели бы все наблюдатели и случайные зеваки с нескольких километров.
— Быстрей, быстрей! — подгонял я её. Потом бросил автомат на землю, выложил из ранца и карманов гранаты, оставив только одну «эфку», и подхватил девушку на руки.
— Не надо, я сама, — тут же затрепыхалась та.
— Цыц, — прикрикнул я на неё, — вижу, как ты «сама».
На руках я её нёс почти час и опустил только тогда, когда впереди замаячили дома.
— Это что?
— Не знаю. Я уже давно потеряла ориентацию. Вокруг имения, где ты содержался, есть несколько хозяйств и небольшой мастеровой городок.
— Мы уходили на северо-запад, — уточнил я.
— Значит это посёлок Кёрсинатерг. Там полторы-две тысячи населения сейчас.
— Жди здесь, я на разведку. И никаких вопросов.
— Хорошо, — покладисто согласилась она со мной.
До посёлка было чуть более полукилометра ровной местности, только густой и высокий кустарник мешал иногда, и приходилось обходить его, ища прорехи в стене голых палок.
Оказавшись рядом с крайними домами, я повернул прочь и прибавил шагу, потом вовсе перешёл на бег, пока не отдалился на километр. И только тогда остановился. Опять потянул с плеч ранец и достал свои рисунки, вновь сконцентрировался на самом главном.
— И — ра-аззззз…
Одновременно с выдохом-словом сквозь зубы передо мной реализовался автомобиль на высоких колесах с брезентовым верхом. Между боковыми дверями было установлено слева и справа по запасному колесу. «Хорч-901», один из распространённых автомобилей этого времени, предназначенных для армии. Конкурент американскому «додж три четверти».
— Получилось, — с облегчением произнёс я и потянулся за следующими рисунками. Восполнил потерю карманной артиллерии, вернул ППШ, добавил к арсеналу «маузер» с оптическим прицелом. Всё загрузил на заднее сиденье, только пистолет-пулемёт положил рядом справа, примкнув к нему секторный тридцатипятипатронный магзин.
Автомобиль завёлся легко, чего я не ожидал, справедливо сомневаясь в качестве техники этого времени. Оформление машины напомнила мне «уазик» дохантеровской эпохи. Это когда перед водителем находится железная несъёмная панель с круглыми разновеликими окошками показаний приборов. Руль текстолитовый (вроде бы) тонкий с четырьмя лучами. Даже железная ручка имелась напротив переднего пассажира. Прямо копия «уазовской».
Ехать пришлось без света, чтобы не выдать себя случайному наблюдателю. Шум же двигателя уносило порывами ветра, который стал усиливаться с каждой минутой.
Там, в особняке, я хотел реализовать машину, чтобы с ветерком умчаться подальше и поскорей. Но вовремя дошло до меня, что рокот мотора запросто поднимет с коек всё население имения. А потом и ворота показали, что я сделал правильно, решив отложить переход из пехоты в моторизованные войска.
Вернулся к месту, где оставил свою напарницу, меньше чем за десять минут. А вот там опять пришлось искать её. И вновь меня стали посещать нехорошие мысли в её адрес, хотя было разумно, что виде машины беглянка решит затаиться в надежде, что неизвестные проследуют мимо.
— Катя! — заорал я во всё горло. — Кэт!
Двигатель я заглушил, чтобы тот не мешал шумом, но вот с ветром поделать ничего не мог. Наверное, именно поэтому девушка услышала меня не скоро. Я уже был готов плюнуть и уезжать один, когда из темноты к машине выступила невысокая фигура в плаще.
— Витя, откуда это?
Кажется, она ещё не скоро перестанет удивляться при виде моих сюрпризов.
— Махнул не глядя. Ты где была? Неужели не слышала, как я тут горло надрываю? — с раздражением просил я. — Живо в машину!
Пришлось немного потрястись по полю, чтобы объехать посёлок и выбраться на дорогу, зато потом разогнался до семидесяти километров.
— Куда мы сейчас? — спросила девушка, когда согрелась.
— На север.
— А потом?
— Пока Германия не кончится, — уточнил я. — Потом нас ждёт Швеция и Норвегия.
