как руки всё сильнее дрожат, но она понимала, что другого выхода сейчас нет.
Ловкач наблюдал за ними, не отрывая глаз, его внимание было сосредоточено на каждом их движении. Он чувствовал их страх, злобу, но в то же время — и их отчаянную решимость. Он знал, что они ненавидят его, как никто другой, но это только разжигало его желание продолжать издеваться над ними. Он чувствовал себя всемогущим, контролируя их жизни, их судьбы.
Когда Лера закончила связывать Катю, Ловкач грубо толкнул их обеих на землю и быстро связал Леру. Потом он приподнял Кулака, заставляя его тело принять вертикальное положение, чтобы было удобнее использовать его в качестве щита. Затем Ловкач быстрыми, четкими движениями начал пеленать его и Гвоздя, делая их еще более беспомощными.
— Думаете, что вы все еще можете что-то сделать? — с презрением обратился Ловкач к девушкам. — Вы — ничтожества! Только и умеете, что выполнять приказы, которые вам диктует какой-то мудак, вроде Кулака! А теперь посмотрите на него! Где теперь ваша сила? Где ваша власть?
Катя с Лерой не отвечали. Они сидели на земле, связаны и побеждены, их взгляды были полны ненависти и отчаяния. Ловкач продолжал издеваться, наслаждаясь их унижением:
— Вы, суки, думали, что сможете меня контролировать? Думали, что я стану вашим послушным песиком? Ха! Да вы даже не понимаете, с кем связались! Я — Ловкач! Я вижу будущее! И это будущее принадлежит мне, а не вам!
Ловкач закончил пеленать Гвоздя и Кулака, и встал, оглядев свою работу с видом удовлетворения. Всё было под его контролем. Эти люди, когда-то представлявшие угрозу для него, теперь лежали перед ним, униженные и беспомощные. Его ненависть к ним кипела в груди, питая его ярость и желание продолжать свои грязные игры.
— Что же вы молчите? — Ловкач наклонился к Кате, его лицо исказилось в злобной ухмылке. — Где теперь ваша гордость и решимость? Где тот взгляд, который был у тебя, когда вы оставили меня на острове? Где твоя уверенность? Где твоя ненависть?
Катя подняла голову, её глаза метнули в сторону Ловкача взгляд, полный презрения. Она не собиралась молить о пощаде, но в её глазах было что-то, что заставило Ловкача остановиться. Это был взгляд человека, который потерял всё, но не потерял себя. В этот момент Ловкач понял, что, несмотря на своё положение, Катя была сильнее, чем он мог себе представить.
Но Ловкач не собирался поддаваться на её провокацию. Он наклонился ближе, его голос стал тихим, почти шепотом, но от этого он звучал ещё более зловеще:
— Ты можешь смотреть на меня, как хочешь, Катя, но это не изменит твою судьбу. Ты проиграла. И знаешь, что самое смешное? Что ты даже не осознаешь, насколько жалкой была твоя попытка что-то изменить. Вы все — кучка никчемных неудачников, которые просто не смогли справиться со своей задачей.
Ловкач выпрямился, бросил на Катю презрительный взгляд.
Потом он грубо дернул Кулака за воротник, встряхивая его, словно тряпичную куклу. Кулак застонал, возвращаясь в сознание, и его глаза заморгали, постепенно фокусируясь на происходящем. В первый момент он не понимал, где находится, но через несколько секунд в его взгляде появились осознание, страх и ненависть. Перед ним стоял Ловкач, его лицо исказилось от злорадства, а глаза сверкали ненавистью.
— А, вот ты и очнулся, Кулак, — с презрением прошипел Ловкач, сжимая кулаки так, что костяшки побелели. — Вижу, ты ещё не понял, в какую задницу ты угодил!
Ловкач внезапно ударил Кулака в живот, заставляя его согнуться пополам от боли. Кулак захрипел, пытаясь поймать воздух, но не успел даже выпрямиться, как новый удар пришелся ему по лицу. Кулак рухнул на землю, его голова глухо ударилась о твёрдую поверхность, но Ловкач не остановился. Он бил и кричал, не давая Кулаку ни секунды на передышку.
— Где жемчужина, Кулак⁈ Где, черт возьми, ты её спрятал⁈ — голос Ловкача был полон ярости, его глаза сверкали безумным огнём. — Я знаю, что она у тебя! Ты прятал её всё это время! Так где она, чёрт тебя побери⁈
Кулак попытался что-то сказать, но его слова потонули в криках и ударах. Он чувствовал, как боль пронзает его тело, каждое движение отдавалось мучительным эхом в его сознании. Но Ловкач не останавливался — он знал, что должен сломить его, вытащить из него информацию любой ценой.
— Ты думаешь, я остановлюсь? Думаешь, я перестану, если ты просто будешь молчать⁈ — Ловкач наклонился ближе, его лицо оказалось в опасной близости от лица Кулака. Он выдавил из себя злобную усмешку, обнажая зубы. — Нет, Кулак, ты ошибаешься. Я продолжу, пока ты не расскажешь мне всё, что я хочу знать!
Он схватил Кулака за волосы и дернул его голову назад, заставляя того смотреть прямо в глаза. В этот момент в Ловкаче не осталось ничего человеческого — он был движим только ненавистью и жаждой мести.
— Ты думаешь, что можешь спрятать от меня жемчужину? Думаешь, что я не найду её? — Ловкач ударил Кулака кулаком по лицу, и кровь брызнула на землю. — Ты ничтожество, Кулак! Я сломаю тебя, как только захочу!
Но Кулак всё ещё пытался сопротивляться. Его глаза горели, несмотря на боль и унижение, он не собирался сдаваться. Ловкач видел это, и его ярость только усилилась. Он не мог позволить себе потерпеть поражение — не после всего, что он прошел.
— Ах ты… — Ловкач снова ударил Кулака, на этот раз сильнее. Тот снова рухнул на землю, но Ловкач поднял его за шиворот и снова бросил на землю с яростью, словно хотел растерзать его в клочья. — Говори! Где жемчужина⁈
Кулак только застонал, его лицо было изуродовано ударами, кровь текла по его губам и подбородку. Он чувствовал, что силы покидают его, но всё ещё цеплялся за остатки сознания. Он знал, что не может дать Ловкачу то, что тот хочет, но также понимал, что сопротивляться больше невозможно.
Ловкач с презрением отпустил Кулака и повернулся к Гвоздю, который до этого момента оставался в бессознательном состоянии. Ловкач сильно пнул его и Гвоздь начал приходить в себя, его глаза открылись, и он увидел что Ловкач успел сделать с Кулаком.
— Ну, а ты что скажешь, Гвоздь? — Ловкач ухмыльнулся, подошел ближе и с силой толкнул его ногой. Гвоздь застонал, пытаясь отстраниться, но Ловкач схватил его за руку и рывком поднял
