— Поднимайся, — произнёс я, вместе с тем, как сам вставал на ноги.
Мужчина, чья шея всё ещё продолжала оставаться перерезанной, послушался и встал передо мной. А я не переставал трястись как осиновый лист. Нет, ну серьёзно. Такого я никак не ожидал. Моё сознание просто оказалось не готово к подобному исходу простой сценки. И только огромные затраты волевых усилий не позволяли вытворить какую-нибудь глупость. Сделав вид, что осматриваю получившегося зомби, я взял его за руку и вновь попытался нащупать пульс. Отсутствует. Впрочем, как и какие-либо эмоции на лице этого человека.
— Следуй за мной, — как же тяжело оказалось держать морду кирпичом и делать вид, что всё так и задумывалось.
— Второго поднять не попытаетесь? — как-то обыденно поинтересовалась девушка.
— Нет, — я быстро глянул на браслет, чтобы предоставить и себе, и ей доказательство того, что ничего не получится. — Сил почти не осталось.
— Жаль, некоторых лошадей, наверное, придётся бросить тут.
— Нет ничего, что нельзя было бы получить, обладая нужными навыками, — спокойно ответил я ей, давая понять, что навыками не обделён, и нуждаться мы ни в чём не будем. И я очень надеюсь, что смогу на деле оправдать сказанное.
— Рафаэлла, скажи мне, какой нынче срок жизни у людей?
Пока девушка вела меня какими-то узкими коридорами, я решил скоротать время интересной беседой. Воскрешённый мужчина покорно шёл за мной, а я, аккуратно шаркая ногами, плёлся за своей спутницей. И кто из нас двоих больше похож на зомби ещё вопрос.
— Не уверена, что за время вашего сна что-то изменилось.
— И всё-таки, я хочу услышать подробности, — а чтобы дать ей дополнительный стимул, уточнил: — Мне нужно оценить, сколько я смогу собрать жизненной энергии и как много трупов накопилось, пока я отсутствовал.
— Понимаю, господин. Начну рассказ, пожалуй, с деревенских. В среднем продолжительность их жизни не превышает шестидесяти лет. Но тут самый большой разброс среди всего населения империи. Болезни и тяжёлый труд убивают слабых и те не всегда доживают до сорока. В то же время иногда рождаются довольно выносливые, которые за счёт постоянных физических нагрузок ещё сильнее укрепляют здоровье и живут вплоть до восьмидесяти, а некоторые дотягивают и до ста. Но таких единицы. В городах ситуация обстоит значительно лучше. Даже самые слабые имеют доступ к больницам, что повышает средний возраст примерно до восьмидесяти. Это относится только к обычным ремесленникам и мелким торговцам. Купцы и знатные семьи вполне могут позволить себе услуги магов, а потому живут столь долго, сколь бездонен их кошелёк. Если верить официальной информации, то император, что смог одолеть вас, до сих пор восседает на троне.
— И насколько это и впрямь может оказаться правдой?
— Не уверена. Людские тела несовершенны. Кроме вашего Сердца Жизни, я не знаю об артефакте, который бы мог даже столь дряхлое тело, как ваше, заставить двигаться, — хотелось мне ей возразить насчёт моего тела, но я решил не прерывать рассказ. Всё-таки отчасти она права, я далеко не в лучшей форме. — Да и магов вашего уровня не рождалось. Я слышала, что некоторые из ваших учеников до сих пор живы. Возможно, это всего лишь слухи, но в них я верю с большей охотой. А вот в то, что обычный человек, даже принимая лечебные зелья ежедневно и получая заряд жизненной энергии от лучших магов империи на постоянной основе, сможет протянуть больше двух сотен лет, не верю.
— А твой род сколько нынче живёт?
— Господин, — в её голосе появилась лёгкая дрожь, — я очень надеюсь, что этот вопрос вы задали лишь из праздного любопытства и не собираетесь посещать Ночной Лес.
— Не волнуйся, — успокоил я её, сделав себе пометку, обязательно побывать в названном месте. Я абсолютно точно обязан посмотреть на Рай, который, оказывается, имеет физическое воплощение. Или это у них так кладбище зовётся? — Я просто пытаюсь структурировать свои воспоминания, и твои слова значительно ускоряют этот процесс.
— Благодарю вас за понимание, господин. Пусть наш род и выжил лишь благодаря вам, но мы не потерпим надругательства над мёртвыми.
— Я приму к сведению твоё предупреждение, — добавил я железные нотки в голос, — а теперь давай к сути. И напомни, как зовётся ваш род.
— Мы Дети Ночи, — чтобы произнести это, она остановилась и внимательно посмотрела мне в глаза, подсвечивая лицо факелом. Неужто что-то заподозрила? Надо действовать аккуратнее, — живём по милости госпожи Никталины до тысячи лет, — не увидев во мне того, чего хотела, она вновь развернулась и пошла по узкому коридору дальше. — Но так повезло только мужчинам. Женщины за каждого рождённого ребёнка, теряют по сотне лет от предназначенного им срока.
— Вы делитесь жизненными силами с детьми? — предположил я.
— Так и есть, господин. Раньше, когда наша популяция составляла порядка ста пятидесяти, женщины никогда не рожали больше одного. Но при этом и не всем мужчинам удавалось прожить достаточно долго, чтобы стать старейшинами. Люди всегда считали нас лакомым кусочком и постоянно пытаться вторгнуться в наши леса. Они думали, что найдут в нашем доме секрет долголетия, а находили только смерть. Но из-за этого некоторые наши мужчины по своей неосторожности тоже погибали. В то время как женщин никто не заставлял сражаться. Магическому и охотничьему ремеслу нас тоже обучали, но на войну не пускали.
— А теперь ситуация изменилась?
— Да, если вы не помните, то, после того как вы исцелили нас от отравы, что попала к нам из реки и заразила весь род, осталось в живых лишь два десятка. К тому же вы ещё и помогли нам отбиться от отрядов наёмников, которые как-то прознали про нашу слабость и собирались поживиться лёгкой добычей, — так вот ещё почему она так не любит представителей этой профессии. Они чуть не истребили её родню.
— И как у вас сейчас обстоят дела?
— И хорошо и плохо. Свободных рук не хватает. Мой отец, получивший от Никталины благословение за проявленную храбрость, возглавляет совет старейшин вот уже несколько сотен лет. И на протяжении всего этого срока он заставляет женщин рожать чаще, чем было установлено тысячелетними традициями. Вы, господин, иначе относитесь к смерти, но даже среди нас, живущих в десять и более раз дольше, нежели люди, никто не хочет умирать раньше отведённого срока. Мы ценим жизнь, дарованную нам госпожой Никталиной, и живём так, как завещали наши предки.
Глава 4
— Благословение позволяет твоему отцу продолжать жить сверх отведённого срока? — уточнил я, прикидывая его текущий возраст.
— Да. Мелиодасу отвели срок в дополнительные полтысячи лет, чтобы он смог восстановить нашу популяцию. Но даже так, рожать больше двух детей за жизнь никто не согласится. Да и это много. Мы же не столь плодовиты, как люди. Первого ребёнка завести возможно лишь после первых двухсот лет. А чтобы зачать второго, нужно подождать, пока тело не оправится от предыдущих родов. На это может уйти ещё столько же. Иногда и больше.
— Такими темпами ему и пятисот лет не хватит, — оценил я проблемы местных долгожителей.
— Да, а потому он подготавливает тех, кто сядет на места старейшин после его смерти. Они должны будут продолжить его начинания.
— А что по поводу тебя?
— Меня освободили от этой обязанности. Отдавая вам долг, я спасаю те два десятка, которым вы смогли сохранить жизнь. Это намного важнее, нежели одна или две новых жизни.
— А что насчёт других родов? — я попытался сформулировать вопрос таким образом, чтобы, даже если она меня попросит сделать уточнение, я смогу выкрутиться. Ведь мне неизвестно существуют ли тут иные долгожители, или Дети Ночи единственные.
— А что с ними? — даже этот её вопрос дал мне достаточно информации для продолжения беседы. Как минимум я понял, что они тут есть. И их больше одного. А это уже немало.
— Расскажи, в каком они нынче состоянии.
— Вроде не бедствуют, — несколько безразлично произнесла она. Так значит их отношения не самые тёплые. Возьмём это на заметку. — Говорят, что Дети Солнца сейчас активно сотрудничают со столицей. Если слухи не врут, у них даже подписан некий договор о предоставлении империи большого количества метисов.
