- Только одно условие есть у нас! Друг наш тоже хотел бы уйти в мир, он художник да немного ювелир. Если его тоже возьмете, то мы согласны.
- Что же он сам за себя не похлопочет?
- Да он стесняется, а так он вон - там стоит. Эй, Варфоломей, иди к нам!
Уф, еще один апостол. А рыжий, а веснушчатый! Прямо солнечный человек! А улыбается так смущенно, одежду теребит! Ну как такого прелестного не взять!
- Здравствуйте, Ваше благородие! Я и правда очень хотел бы с моими друзьями работать, если только архимандрит отпустит!
- А что Вы умеете да знаете? И родные у Вас есть?
- Нет у меня никого, я сирота, у мастера по ювелирному делу в подмастерьях был. Он человек неплохой, только семья у него большая, приходилось не только делом заниматься, но и по хозяйству помогать. А тут еще и заболел он сильно, совсем заказов не стало. Мастер Авдей меня сам в монастырь отправил, когда понял, что прокормить всех не сможет. А тут уж я с братьями и подружился крепко, плохо мне без них будет! - а у самого глаза такие печальные, прямо кот из "Шрека"!
- Ну что же, хорошо, работы всем хватит. У меня печатня есть, да лаборатория химическая в поместье. Да и ювелир не помешает. У меня много задумок, но я потом все расскажу. А теперь давайте архимандрита спросим, отпустит ли он Вас?- уточнила Наталья.
- Отпущу, хоть и жаль мне, но раз не лежит у них душа к монашескому подвигу, неволить не буду. Пусть собираются!- махнул рукой отец Антоний.
- Сейчас, вещей у нас немного, мигом сделаем! Только Вы уж нас, сударыня, подождите!- и побежали вприпрыжку, как ученики.
Иноки и монахи Герасимо- Болдинского мужского монастыря. Похожими были и наши " апстолы".
И действительно, не прошло и получаса - уже прискакали с небольшими узелочками в руках - видно, все их богатство в них и помещалось. Ладно, вещи не проблема, что-нибудь придумаем.
Дом скромный привел их в ступор - видно было, что они в поместьях до этого не бывали, да и из монастыря редко выезжали - вон как головами крутят, все рассматривают с интересом. Да и Лука с Лукашиком, а с ними и остальная дворня с интересом на них поглядывают - кто это вместе с хозяйкой такие интересные приехали.
Хорошо, отец Петр подоспел - он-то парней знал, обнял, в флигелек повел, который для них определили. А то они совсем растерялись. Да и одеть и обуть их надо, а то смотреть жалко на их вид - рясы старенькие, на ногах какие-то опорки.
Вещи-то там им приготовили, надеемся, в пору все будет. Там было и белье, и рубашки, и теплые жилетки, и даже валенки. Представляем, с каким интересом мальчишки все это рассматривали да мерили.
Не прошло и получаса - вышли "апостолы" в дом, принаряженные, довольные, сияющие, все руки порывались поцеловать, благодарили чуть ли не со слезами - видно было, никак не ожидали они такого счастья.
Алеся потом рассказала, что как стали их кормить, тоже умилились все - такие они худенькие - обнять и плакать! Но ели степенно, аккуратно, кланялись кухаркам и слугам. Всем они понравились своим вежеством, да и жалко их - без материнского пригляда росли, да в монастыре, среди работ и молитв пожалеть их особо некому. Ладно, найдутся, кто приласкает - вот как Алеся на них смотрит - как на братьев, за которыми уход да ласка нужны.
Вот и ладно, а теперь пошли в лабораторию. А там у них глаза и разбежались - все рассматривают, трогают потихоньку, видно, что хочется им за дело взяться, но ждут распоряжений. А они пока одни - навести здесь порядок, все вымыть, приготовить, освоить, а уж работы потом будет непочатый край.
Сводила Наталья их на заводик винокуренный, в котором был уже полный порядок, рассказала о задумках по очистке спирта и изготовлении разных спиртовых настоек на основе лекарственных растений, на свой горшечный заводик, на который заглядывала пока только мельком.
Тут тоже дело шло, но пока не очень активно. Поручила работникам наделать игрушек Дымковских, показав и оставив образцы. Расписывать будут потом гуашью, пока пусть тренируются делать обычные. Но эти игрушки всех заинтересовали, сказали, что попробуют. Разрешила привлекать к их изготовлению ребятишек и всех желающих, сказала, что заплатит за самые удачные и красивые. Все полезли чесать затылки и озадачились, а женщине того и надо.
Наталья решила пока так - Варфоломей, как ювелир, займется пером для ручки и чернильницей, а близнецы - один - мазью Вишневского, другой - печатаньем сказок и кукол с одеждой. Материалами их обеспечат, подскажут в начале, что и как делать, а там уж пусть сами пробуют - справятся - молодцы, наградят и поощрят, нет - будет думать, но выгонять их, конечно, не станут, просто придется самой в это впрягаться, а у нее и так забот полон рот! Но надеялась, справятся, вроде парнишки неглупые.
Ладно, пусть освоятся немного, потом им задания определят. А пока пора и домой возвращаться - завтра ведь на работу.
Барыня вернулась рассеянная, мысли ее были о другом- ее все больше занимало знакомство с Сергеем и их отношения. Машенька поражалась перепадам настроения крестной- то была такой активной, всюду ездила, обо всем заботилась, а теперь сидит в комнатах грустная, задумчивая, только пишет что-то у себя в альбоме. Но вопросов девушка не задавала - мало ли что бывает, женщина взрослая, сама разберется.
А Барыня размышляла над новыми обстоятельствами жизни в будущем. Блог, созданный ее напарницей, развивался, уже и она, по мере своих соображений, вносила туда свои мысли и материалы. Кроме того, Сергей Михайлович позвонил ей на днях и сказал, что у него есть интересное предложение – работа консультантом в небольшом фонде, который занимался реконструкторской работой, организовывал разные форумы, балы, мероприятия в духе начала 19 века, да и антиквариатом потихоньку приторговывал.
Зарплата там была не ахти какая, но были и возможности подработок - сейчас многие старались найти свои корни, обустраивали дома в стиле русских дворянских усадеб, даже одежду носили соответствующую - а тут-то знания и навыки Барыни и пригодились бы. Да и французский язык многие взялись изучать, книги читать и фильмы смотреть, это сейчас модно, а репетиторов не так много, как на английском. Барыня обещала подумать и написала записку своей напарнице, где все это и изложила. Но ей все больше нравилась эта идея.
Если Наталья видела свою миссию в спасении людей во время войны, то у Барыни планы были более скромными- рассказывать людям будущего о своем времени, «вносить культуру в массы», как в шутку или всерьез говорил Серж, просто жить в этом таком интересном времени, ведь ничему новому она- человек прошлого- научить этих людей не могла, в отличие от своей напарницы.
А время это во многом и притягивало, и отталкивало Барыню. Поражала устроенность, легкость обыденной жизни, не надо было тратить силы и время на приготовление еды, приобретение продуктов, другие мелочи.
Отталкивало же постоянное некультурное поведение окружающих. Ладно, никто из мужчин не вставал, когда в комнату входила дама, редко кто протягивал руку, помогая выйти из этого ужасного транспорта, которым ей приходилось ездить.
Но речь людей! К наличию англицизмов она уже привыкла - и в ее время французская речь для многих была более привычна, чем своя, русская. Но постоянное употребление грязных слов всеми, даже детьми, ужасало Натали. Она каждый раз вздрагивала, когда кто-то рядом произносил эти слова просто для связки мысли, не задумываясь. Именно с этим, бескультурьем, она надеялась бороться через свой сайт, хотя и понимала, что вряд ли люди, бездумно употребляющие матерные слова, интересуются данными материалами. Но, так же, как и ее напарница, решила поступать по совести, «делать, что должно, а там будь, что будет».
И у Натальи были свои проблемы- на работе стоял шум и гам - определяли нагрузку на следующий учебный год, часы делили. Оказалось, многих опытных учителей, проработавших много лет, обидели - нагрузку уменьшили под прикрытием заботы о них - мол, возраст уже не тот, не справляются старички, хотя до этого все было нормально и никто не жаловался. Зато протеже нового директора вовсе не обижены остались - набрали почти двойную нагрузку. Но жаловаться некому - формально директор была в своем праве, сейчас ее рука - владыка.
