кухню, где устраивали себе чистый, уютный уголок рядом с жаркой печкой. Но принимать важного гостя среди мисок и кастрюль было дурным тоном, поэтому сейчас мистер Годар зябко ежился в большом кресле у потухшего камина. Без моей помощи фифы-белоручки даже не смогли развести в нем огонь.
— Мэри, дорогая! — с притворной радостью воскликнула при виде меня глава этого змеиного кодла. — Проходи, присаживайся. Смотри, кто почтил нас своим визитом. — Она нежно улыбнулась рыжему господину.
Тот ответил ей сухим кивком. На полу, у ног мужчины, я заметила мешок из холщовой ткани, перевязанный бечевкой. Неужто вознаграждение, о котором упоминала мачеха? Да там килограмма два монет, не меньше!
Леди Дельфина предложила мне присесть, да присесть было некуда. Единственное кресло занял гость, низкую софу — мои сводные сестры, прочая мебель была в другом конце комнаты, так что я осталась на ногах, благо те больше не болели — спасибо новому молодому телу и здоровым суставам.
Да и мало радости морозить попу на остывших за ночь диванах. Судя по тому, как ерзали на софе Иветта и Клодетта, сидение под ними было ледяным.
— Леди Мэри, — прочистив горло, заговорил мистер Годар, — вам выпала огромная честь.
Огромная, но явно сомнительная, ибо жердь со свинюшкой мстительно захихикали, наклонившись друг к другу. Мачеха шикнула на них. Она пыталась выглядеть строгой, но сама не удержалась от торжествующей улыбки. Бородатый гость покраснел.
— Вы станете той девушкой, что на целый год спасет Ниен от гнева блэквудского чудища, — он прокашлялся, явно испытывая неловкость. — Город и все его жители безмерно вам благодарны. Мы никогда не забудем вашу жертву.
Рыжий нечаянно задел ногой мешок рядом с креслом, и монеты в нем зазвенели.
Хмыкнув, я скрестила руки на груди. Жертву они мою, понимаешь ли, не забудут. Душегубы!
Про местное чудовище хозяйка моего тела знала немного. Жил монстр в мрачном замке на холме за еловым лесом и каждый год требовал себе новую молодую красавицу. Что он творил со своими жертвами, никто не знал, но в живых девиц больше не видели. Те, кто переступали порог Блэквуда, обратно не возвращались.
— Почему я?
— Так решил городской совет.
Мачеха с рыжим переглянулись, и стало ясно, откуда росли ноги у этого решения. Сговорились. Другие семьи, небось, не желали отдавать дочерей на съедение монстру, а моя — только рада была избавиться от обузы.
Память Мэри подсказала, что в жертву блэквудской твари обычно приносили сирот и падших девиц. В прошлом году это была бедняжка Лаура, опозорившая родителей внебрачной связью. Когда городская стража тащила несчастную в замок на холме, под ее свободным платьем угадывался большой, беременный живот.
Как она рыдала! Как умоляла ее пощадить! Ни у кого сердце не дрогнуло.
Изверги! Ничего святого у них нет. И мать погубили, и нерожденное дитя.
«Не бойся. Следуй за огнем».
Не знаю, был ли тому виной загадочный голос в темноте, но меня не покидало странное ощущение, будто я непременно должна отправиться в логово местного монстра.
И все же из вредности я сказала:
— Ошибся ваш городской совет. Зачем чудовищу такая худосочная девица? Я же ему на один зуб. Кожа да кости. Вон, кого надо ему отдать! — Я остановилась напротив свинюшки и, пока та растерянно хлопала ресницами, потрепала ее по круглым, жирным щекам. — Идеальная жертва! Пухленькая, вкусненькая. Такой надолго хватит.
Глаза Иветты распахнулись от ужаса. Возможно, она и правда решила, что мистер Годар передумает и в замок на холме отправит ее, а не меня.
— Мяменька, — прошептала толстуха дрожащим голосом.
— Неблагодарная! — оттолкнула меня от дочери леди Дельфина. — Зачем ты пугаешь мою малышку! — она прижала к себе захныкавшую Иветту и завела старую шарманку: — Я тебя растила как родную. Сил не жалела. Кормила, одевала. Все для тебя делала. И теперь ты обязана отплатить добром за добро.
— Погибнуть в страшных муках? В желудке монстра?
— Ничего ты не понимаешь. Это честь. Это почетно!
— Но своим крошкам вы такой участи почему-то не желаете.
Мачеха поджала губы.
В разговор неожиданно вмешался мистер Годар.
— Мэри, вы поймите, у вас никого нет. Ни отца, ни матери. Никто не станет о вас тосковать. А смерть другой молодой девушки причинит огромное горе ее родным, сделает несчастными сразу несколько человек.
— Да она эгоистка, только о себе думает, — всхлипнула на груди матери толстушка.
Бородач продолжил:
— У вас есть уникальный шанс послужить своему городу. Вы спасете тысячи жизней. Ваша семья получит хорошую компенсацию.
С явным усилием он поднял с пола мешок, полный звонких монет, и опустил себе на колени. Затем развязал веревку: внутри блеснуло золото. При взгляде на эту гору денег глаза сестер алчно загорелись.
— Маменька обещала мне новый гардероб, — шепнула Клодетта свинюшке.
— А мне трехъярусный торт с цветами из шоколада, — отозвалась та.
Ну стервы!
Фигушки вам, а не платья да угощения!
— Ладно, пойду с вами, — кивнула я мистеру Годару. — Добровольно. Даже не надо звать стражников на подмогу. Но компенсацию заберу себе. В конце концов, это мне придется иметь дело с чудовищем Блэквуда, а не моим мачехе и сестрам. Значит, мешок, что у вас в руках, мой.
Услыхав мою речь, мачеха шумно вздохнула, рыжий бородач заерзал на сидении, Клодетта с Иветтой переглянулись да как вскочили со своих мест, как начали верещать, перебивая друг дружку:
— А как же мои наряды?
— А мой торт?
— Не отдавайте ей ничего!
— Маменька, ты же обещала!
