— Утихомирь своего воина, — за моей спиной оказался Иллир Анхо.
— Не верь ему! Это не человек! — закричал степняк и бросился на полубога.
Иллир с Торопаем не церемонился. Тычком ладони он отбросил батыра прочь и тот покатился по земле. Сознания вождь не потерял и снова попытался встать. Пришлось подойти к нему.
— Спокойно, Торопай. Это мой гость. Я жду его и понимаю, кто он.
— Ты уверен? — он сплюнул набившуюся в рот пыль.
— Более чем.
— Будь осторожен. Он выглядит, как человек, но он явился из мира мертвых.
— Мне это известно.
Потирая ушибленный бок, степняк поднялся и кивнул. А затем, оглядываясь на Иллира, он осторожно спустился с холма и скрылся среди палаток.
Я вернулся к походному столу и обнаружил, что полубог грызет копченое мясо, запивает его вином и блаженно жмурится.
— Вкусно? — спросил я.
— Очень, — мой учитель улыбнулся и кивнул в сторону ламии: — Зови свою подругу. У меня к вам серьезный разговор.
— Отири! — взмахом руки я привлек внимание ведьмы: — Иди сюда! У нас гость!
Спустя несколько минут мы собрались вместе. Воины разошлись. Окропленный кровью алтарь остался на месте. Лагерь продолжал жить привычной военно-полевой жизнью, а мы с ведьмой наблюдали, с каким аппетитом ест Иллир, и ждали, что он скажет.
Вскоре Иллир насытился, обтер руки салфеткой и, усмехнувшись, посмотрел в сторону лагеря.
— Какой ловкий хитрец, — полубог покачал головой и щелчком пальцев создал вокруг нас «Полог тишины».
— О чем ты? — я его не понял.
— Твой новый скуластый приятель пытался за нами подсмотреть и подослал духа-наблюдателя. Но это неважно. Я к вам по делу, которое касается всех нас.
— Слушаем тебя, учитель.
Сделав глоток вина, Иллир помедлил и сказал:
— Война практически проиграна.
— Чушь! — выдохнул я и добавил: — Наоборот. Мы наступаем и скоро сами вторгнемся в восточные республики.
— Я не про эту войну, — полубог поморщился. — Сражения идут не только в этом мире, но и в других, а самая главная битва сейчас происходит во владениях нашей богини. Про это я и говорю. Здесь, в родном мире богини, мы держимся и даже наносим ответные удары. Еще в нескольких местах все неплохо. Но если смотреть на все происходящее в общем, то скоро сторонники богини Кама-Нио и ее союзники потерпят сокрушительное поражение. Это непреложный факт и Добрая Мать не уцелеет. Она погибнет и это станет началом конца ее культа.
— Не может быть! — воскликнула ламия. — Ты лжешь, Иллир Анхо!
— Что ты сказала? — полубог ожег девушку гневным взглядом.
— Богиня не может проиграть! — Отири не унималась. — Вот, что я сказала! А ты паникер и трус!
— Успокойся, — прошипел возлюбленный паладин нашей богини и слегка хлопнул в ладоши.
Не знаю, что полубог сделал, однако у ведьмы носом пошла кровь и она, лицом вниз, упала на скатерть.
Спокойно на это смотреть я не мог. Отири уже была в моем сердце, не только как боевой товарищ, но и как дорогой мне человечек. И сам не понимаю как, я попытался схватиться за оружие. Рука метнулась к кинжалу на столе, а разум потянулся к «Черной петле». Я хотел защитить девушку, и тут Иллир снова хлопнул в ладоши.
На миг в голове все помутилось, и я повалился на спину. С трудом сфокусировал зрение, применил кмит «Полного восстановления» и снова сел. Ламия уже была в порядке, полотенцем вытирала кровь и молчала, а Иллир Анхо оскалился, будто дикий зверь, и моя голова сама по себе втянулась в плечи, а в душе появился страх. Давно я уже никого не боялся, до дрожи в коленях. А вот сейчас дал слабину. Мне реально стало страшно, и я понял, что учитель может быть не только добреньким и добродушным. Не зря про него так много легенд ходит, не только героических, но и кровавых, какие детям на ночь рассказывать нельзя. Это следовало учесть на будущее, и я это запомнил.
— Успокоились? — спросил полубог.
— Да, — Отири кивнула.
— Да, — я повторил ее движение.
— Тогда двигаем тему разговора дальше, — снова лицо Иллира стало умиротворенным, злой оскал исчез, словно его и не было, и он продолжил: — Слушайте меня внимательно и запоминайте, молодые люди. Вы оба отмечены знаком богини и не можете этого отменить. Поэтому, как и я, как и жрицы, как и ламии со своими паладинами, обязаны отстаивать ее интересы в любом месте, при любых обстоятельствах. В этом основной принцип нашего выживания и гибель богини ничего не отменяет. Настанет срок и она возродится, но об этом будут знать только избранные, которым я доверяю. В это число войдете и вы.
Иллир взял паузу. Он ждал вопроса, и я его задал:
— Почему именно мы?
— Ты мой ученик, а Отири, несмотря на свою горячность, весьма талантлива и она твоя подруга. Этим все сказано.
— И что нам предстоит делать?
— Выполнять мои приказы.
— Какие?
Полубог одним махом опрокинул в рот кубок, посмаковал вино и ответил:
— Мне нужны не просто исполнители, а соратники и с вами я буду говорить откровенно. Мир Кама-Нио для нашей богини, для меня и для вас, родной. И меня не интересует, что будет происходить в других мирах, где силен культ Доброй Матери. Моя задача обеспечить неприкосновенность ее храмов здесь, дабы она могла получать силу, необходимую для воскрешения. Я понятно изъясняюсь?
Ламия промолчала, а я, хотя многого не понял, согласно мотнул головой:
— Все понятно. Однако меня больше интересует, что ты уготовил нам.
— После того как богиня погибнет, многие ее враги тоже полягут и среди них будет самый главный противник, который известен как Неназываемый. Смерть небожителей вызовет огромный выброс энергии в дольнем мире и порталы в пространство богов частично закроются. Однако связь с высшими существами и духами не исчезнет. И когда другие боги поймут, что Кама-Нио и Неназываемого уже нет, они начнут делить то, что от них осталось. И как ты думаешь, Уркварт, что начнет происходить здесь, в империи?
— Служители других имперских культов станут давить на жриц Улле Ракойны?
— Правильно. И не просто давить. Они постараются уничтожить храмы богини и истребить ее жриц, которые окажутся без поддержки Доброй Матери.
— И нам предстоит их защитить?
— Верно.
— Надорвемся. Сил не хватит. Нас сметут и не заметят.
— Если будем сидеть на месте и ждать счастливого случая, конечно, сметут. Но это не для нас и не про нас. Я Иллир Анхо с вами и мы должны действовать быстрее наших союзников, которые уже завтра могут стать противниками.
— Ясно. Убийства, поджоги, подставы, шантаж, шпионаж, интриги?
— Молодец, Уркварт, — полубог наградил меня довольной улыбкой. — Ты зришь в корень, значит, я в тебе не ошибся. Именно такой помощник, сметливый, резкий и быстрый, мне необходим. Вместе, работая в команде, мы выполним, что нам предназначено, и одержим победу.
— Все это хорошо, но есть еще кое-что.
— Что именно тебя смущает?
— Ты сказал — мы отмечены знаком богини и у нас нет выбора. Да только это не совсем так. С тобой просто, ты паладин Кама-Нио уже больше тысячи лет. Отири ламия и верность Великой Праматери у нее в крови. А я хоть и отмечен знаком, пока не являюсь паладином и могу сменить божественного покровителя.
— Хочешь покинуть нас?
— Не хочу. Просто предупреждаю, что могу перейти в другой лагерь.
— А захочешь? — Иллир пренебрежительно взмахнул рукой, мол, не говори чепуху.
Я задумался. Действительно, а смогу ли я отринуть покровительство богини, которая вскоре утратит свое прежнее влияние на людей, и сменить флаг? Перед самим собой я должен быть честным, и ответ меня удивил. Нет. Я уже привык к тому, что являюсь частью религиозного культа Кама-Нио, а путь паладина уже не казался мне таким мрачным и бесперспективным, как раньше. Теперь я получал удовольствие от присутствия ламии, а Иллир Анхо стал моим учителем. И если я, например, перейду под крыло графа Александра Тончина, командира храмовников Ярина Воина, это не даст мне ничего. Получится, что я отрекся от тех, кто на время ослабел, ради призрачной выгоды. Как говорил незабвенный Дартаньян: «Меня не поймут там и плохо примут здесь». Вот и я в таком же положении. Стоило это признать и согласиться с учителем, который, между прочим, с недавних пор тоже входит в пантеон имперских богов и собирался остаться в реальном мире. И если так, то спорить с ним не надо, ибо размажет и не заметит, а мой переход к Ярину Воину или другому богу он может расценить, как измену. А за предательство, если верить хроникам и легендам, первый император остверов карал строго, целые кланы, племена и народы под ноль вырезал.
— Я с тобой и богиней, Иллир Анхо, — приняв решение, ответил я и на моей груди, пробившись сквозь одежду, блеснула вспышка.
Ощущения, словно получил легкий термический ожог. Так на мои слова отозвалось плетение, отметка богини. Иллир и Отири переглянулись, и полубог сказал:
