Высокородную это устраивало. Границу «хозяин-слуга» гвардейцы не переступали, да и не могли перейти — знали, кого охраняют. А для всех остальных их четвёрка выглядела теперь как небольшой маго-полицейский отряд, разыскивающий какого-то неведомого преступника... Или преступницу, учитывая суть вопросов, которые эти «сыскари» задавали.
В том, что беглянка-наложница решила скрыться на юге, Астия не сомневалась. Хотя поначалу склонялась к тому, что бывшую невесту Ашкарти обязательно потянет на запад, туда, где недавно с огромной помпой объявился её сообщник и покровитель. Тот самый невосприимчивый к магическому воздействию «Ленни́р с севера», который уже побывал однажды в руках у высокородной, но умудрился сбежать.
В том, что он смог это сделать, она винила себя. Это стало её личной серьёзной ошибкой. Потому что сразу не догадалась, кто перед ней, и не приняла соответствующие меры. А дальше её оплошность усугубилась тем, что она слишком поздно сообразила о связи между иммунным и «сто двадцать пятой». Да, они, безусловно, нуждались друг в друге, но в то же время могли действовать самостоятельно...
Хотя и это, скорее всего, тоже являлось непростительным упущением. Они не просто могли — они должны были действовать поодиночке. В сложившихся обстоятельствах кому-то из них пришлось принимать огонь на себя. И этим кем-то стал иммунный «Леннир». Как ловко он, как теперь выясняется, переключил на себя и свои возможности внимание всех: и магов Конклава, и простых мастеров и адептов, и лично Астии, и даже самого императора. А в это время его ушедшая в тень соратница спокойно готовила свой побег, обманув утративших бдительность дворцовых охранников.
И теперь за их хитро задуманный и чётко исполненный план приходилось отдуваться сиятельной Астии. Хотя, если честно, обиженной и обманутой она себя совершенно не чувствовала. Проигрывать достойным соперникам не зазорно. Особенно, если игра ещё не закончилась, а высокородная поняла наконец, что задумали эти двое.
На запад «сто двадцать пятая» не пошла, потому что те, кто охотился за иммунным, могли её там захватить, пусть даже случайно. Ведь когда ищут кого-то серьёзного, да ещё и такими силами, в раскинутую в окрестностях сеть обязательно попадётся рыбёшка помельче, и полностью исключить вариант, что подобной рыбёшкой станет она сама, бывшая невеста-наложница, конечно же, не могла.
Скрываться на севере у неё тоже резонов не было. Народу там жило немного, поэтому любой новый человек (а тем более одинокая девушка), неожиданно появившийся в районе стойбищ, сразу же становился объектом пристального внимания местных шаманов.
Восточные горы высокородная также убрала из списка потенциально возможных укрытий. Тамошние чароплёты навряд ли бы приняли беглянку к себе. А если б и приняли, то лишь как рабыню и обречённую на заклание жертву в их варварских ритуалах.
Поэтому, методом исключения, действительно перспективным для поиска направлением оставалось одно — южное. А после ряда бесед (пусть не совсем добровольных, но достаточно вдумчивых) с возвращающимися с юга торговцами, контрабандистами и просто искателями приключений сиятельная поняла: в своём выборе она не ошиблась.
Допрашиваемые, все, как один, утверждали, что за последние две недели на границе между пустыней и степью и вправду происходили разные странные вещи. Внезапно начавшийся, но тут же погасший пожар в тех местах, где гореть было просто нечему. Непонятное ночное свечение над барханами. Случайно обнаруженная среди песков поляна с цветами. Целый косяк ещё живой, бьющейся в дорожной пыли рыбы, незнамо как появившийся в паре десятков лиг от ближайшей реки... По отдельности эти сведения можно было принять за бред сумасшедшего, но сведённые воедино, с учётом того, что знала высокородная о бывшей невесте Ашкарти, эти «пьяные трактирные россказни» выглядели уже не столь однозначными. Правда, делиться ими с кем-то ещё Астия не спешила. Полученную информацию следовало не только проверить, но и решить, как использовать.
Нынешним вечером у сиятельной состоялся прямой разговор с Гидеоном. Как и у всякого члена Конклава, пусть даже временно отстранённого, у высшей из рода Стаур имелся личный связь-камень. Магический артефакт древних эпох — в Империи их оставалось не более трёх десятков — требовал прорву энергии. После его использования у волшебницы начинала дико болеть голова. Однако частенько оно того действительно стоило...
— Как успехи, сестрица? — поинтересовался вместо приветствия родственник.
— Работаю, — буркнула Астия.
Гидеон хохотнул, но развивать эту тему не стал.
— А вот у меня, напротив, кое-что есть. Но мне нужна твоя консультация.
— Консультация? Что именно ты хочешь узнать?
— Во-первых, мы прижали иммунного.
— Где?
— В Пустограде.
— Он решился пойти на Пустую гору? — изумилась высокородная. — Но там же ничего нет!
— Иммунный так не считает, — возразил собеседник.
— Уверен?
— Да. Но выйти оттуда он уже не сумеет. У меня под рукой сейчас две с половиной тысячи обычных бойцов и тридцать боевых магов первого-четвёртого уровня.
— Ты сам напросился командовать или тебе приказали?
— Сам, Астия, сам, — усмехнулся братец. — Должен же кто-то отстаивать честь рода Стаур, пока другие косячат.
Астия зло сощурилась, но всё же заставила себя проглотить насмешку:
— Он там один?
— В том-то и дело, что нет. С ним четверо мастеров. Два мужчины, две женщины. И обе — такие же разноглазые, как и ты.
— Этого не может быть! Ты обманываешь! — возмущённо выкрикнула сиятельная.
— Может. Ещё как может, сестрица, — с иронией сообщил Гидеон. — Причём, одна из них великолепно стреляет из лука, а вторая, как утверждают свидетели, настоящая богиня меча.
Женщина сжала кулаки. Этого действительно не могло быть, но уж если случилось...
— Ты хочешь спросить меня, надо ли их уничтожить вместе с иммунным?
— Немного не так. Я спрашиваю, как именно надо их уничтожить, чтобы мы забыли о них навсегда?
Высокородная молчала секунд пятнадцать.
— Лирнейский огонь. Только он уничтожит любого мага и, в том числе, драконовых дщерей, навечно, без всякой возможности возрождения, — тихо проговорила она, покончив с воспоминаниями.
— Но разве ты не его тогда...
— Нет! — перебила собеседника Астия. — У меня его тогда не осталось. Я использовала его раньше.
— И чем же тогда ты их? — живо поинтересовался братец.
— Драконовым жаром. У меня ещё было в резерве. Но этого, видимо, не хватило. Негодяи получили ещё один шанс... — женщина сделала вид, что задумалась. — Тут разве что к императору обратиться. Притащить ему трупы... или же просто головы...
— Хм... А, между прочим, это идея, — ухватился за мысль Гидеон. — Попробую так и сделать. Спасибо за консультацию... И, кстати, чтобы ты знала. На всякий случай. Иммунный теперь представляется по-другому. Он теперь всем говорит, что он Дими́р или Дим.
— Пусть говорит, что хочет, — махнула рукой сиятельная. — Как звали на самом деле убитого, в этом пускай историки потом разбираются.
— В самую точку! — расхохотался родич. — Короче, завтра ещё раз свяжемся, расскажу тебе, как всё прошло. Пока...
Связь-камень потух, абонент отключился.
Женщина плюхнулась в кресло и прижала ладони к вискам. Голова буквально трещала от боли.
Но это было не главное.
Главное: она теперь точно знала, что завтра никто с ней не свяжется. Что слово «пока» — последнее, что она слышала в жизни от своего давно надоевшего «братца». И что ещё один представитель древнего рода Стаур в Конклаве сенешаль Нарий окажется следующим, кого Совет высших магов Империи швырнёт под каток набравшего силу иммунного и его шайки, а после... После придёт черед остальных высших-верховных, а затем и самого императора.
