расслабляя руку. Нет, вроде ей ничего не сломал.
Но… но… сколько же денег мимо пролетело! Я бы мог несколько лет себе ни в чём не отказывать! Хотя, конечно, не факт, что это бы мне всё досталось, так-то я несовершеннолетний пока, за меня бы их приют получил. Тогда, наверное, и хорошо, что всё сгорело! Ни копейки здешним упырям! А деньги я ещё придумаю, как раздобыть, но чтоб никто о них не знал.
Дедушка, бабушка, вы меня звали? — Татьяна зашла в рабочий кабинет своего деда в поместье.
— Да, внучка, заходи, мы кое что хотели бы тебе показать. — бабушка мягко улыбнулась и кивнула.
— Что же?
— Смотри. — дед повернул к ней ноутбук, на котором показывался выпуск вчерашних новостей.
— Двенадцать миллионов⁈ — Татьяна была потрясена этой суммой.
Даже для маркизов это были не карманные расходы. Не то, чтоб совсем уж большие деньги, но вполне неплохие, а уж для простолюдинов это вообще должна быть фантастическая сумма. Особенно для простой воспитанницы приюта.
— Да, этого не может быть, но это есть. — дед кивнул. — Поэтому мы хотели бы, чтоб ты оформила полную опеку на эту девочку.
— Мне надо её удочерить?
— Нет, просто взять под опеку. Ты за неё будешь отвечать, но она не будет иметь никаких прав на наше имущество или ещё что. — пояснила ей бабушка.
— Мммм, хорошо, если так. Но почему я?
— Вы же с ней общаетесь, у вас вполне дружеские отношения, насколько мы видели. Ведь так?
Таня на минуту задумалась над тем, что она чувствует к Лиза. Её забавляла эта девочка, такая нарочито серьёзная, но при этом такая милая. Девушке было не трудно возиться с ней, тем более в последнее время, когда Лиза стала красивой, как фарфоровая кукла.
— Ну да.
— Вот. Мы должны первой перехватить её под носом у других, кто может пронюхать о таком ребёнке. И у тебя самые высокие шансы найти с ней общий язык. Ты же постараешься, Танюша?
— Конечно!
— Хорошо. Мы уже послали запрос в приют, думаю, за неделю всё будет оформлено. Поселишь её во флигеле с прислугой, купишь её мольберт, краски, карандаши — всё, что ей надо для рисования. Но контролируй её картины, будешь их нам показывать, выберем лучшие, остальные уничтожим.
— Зачем⁈ — у Тани округлились глаза. — Их же можно продать!
— Дорогим бывает только редкое. Если её рисунки будет в каждом китайском доме, то они не будут стоить ничего. — пояснила бабушка.
— Понятно. Мы будем продавать её картины?
— Это будут наши картины! Она будет рисовать их в нашем доме, на наши деньги, из наших материалов! Тем более она будет под твоей опекой. Мы ей выделим, конечно, процентов десять от суммы продажи… или пять. Этого же будет достаточно? — дед посмотрел на жену.
— Конечно, дорогой.
— Да, пяти процентов ей хватит. Как станет совершеннолетней, так и получит свои деньги. Так что обижать мы её не будем, можешь не волноваться. Но пока говорить об этом ей не надо, она маленькая, всё равно не поймёт. Хорошо, внучка?
— Как скажешь, дедушка.
— Тогда можешь позвонить ей, сказать, пусть готовится. Собираться не надо, сомневаюсь, что её грязное тряпьё понадобится ей здесь.
— Хорошо.
— Тогда на этом всё. Иди, внучка.
Таня вышла из кабинета, вернулась в свою комнату. Достав телефон, стала с сомнением вертеть его в руках. Всё же это ей напоминало какое-то рабство — запереть ребёнка в доме и чуть ли не силой заставлять её рисовать им картины. Но, с другой стороны, ей же тут будет лучше, чем в той дыре, где она сейчас живёт. О Лизе будут заботиться, она сможет нормально питаться и не ходить в рванине. Так что… так что всё к лучшему.
Решившись, Таня набрала номер своей подопечной.
Я смотрел на умолкший телефон так, будто он должен заговорить и объяснить мне всё. Таня меня берёт под опеку? Зуб даю, это связано со вчерашней новостью! Ну ещё бы, потенциальные миллионы нужно быстро прибрать к рукам, а не оставлять бессмысленно расти в приюте. И вот на тебе — меня забирают в имение Леровских, правда, судя по всему, на птичьих правах.
Это и хорошо, и плохо одновременно. Плохо — теперь надо мной точно будет больше контроля, чем в приюте. Может, вообще переведут на домашнее обучение, чтоб я совсем не выходил за ограду. Просто потому, что ценные активы надо защищать. Даже если сам ценный актив этого не хочет. Хорошо- мне будет открыт доступ к зимнему саду маркизов. Значит, смогу быстрее развиваться, а когда стану достаточно сильным, то могу слать их на три буквы прямым текстом. Что они мне сделают-то, если я буду в силах им всем головы свернуть? Правда, до этого момента года два-три точно пройдёт, если не больше. Но всё равно сейчас делать ноги из приюта не вариант! Меня сразу в розыск объявят, придётся скрываться от всей полиции Империи, что не очень удобно.
Ладно, поживу у этих маркизов, не облезу. А действовать буду по обстоятельствам.
— Ты чего такая хмурая? — рядом оказалась Света.
Таня мне позвонила как раз тогда, когда мы собирались на завтрак. Так что все в комнате были немного в разобранном состоянии. На мне, например, была только пижама.
— Даааа… Так, неважно. — я отмахнулся от Светы и тоже стал собираться.
Так. Таня сказала, что у меня есть около недели, пока меня не закроют в маркизовских подвалах. Надо за это время достать как можно больше денег! Ну, можно попытаться ограбить банк, конечно, но не факт, что я смогу это сделать. Да и охрана с Одарёнными не будет спать и воробьям дули в форточки показывать в это время. Тогда… А почему бы не ограбить тех уродов, которые меня поймать хотели возле мелких хулиганов? К Мейгелям лезть тоже не стоит, но, когда я шмонал трупаков, то нашел их удостоверения. И они работали в двух охранных конторах. У меня не было сомнений, что это просто прикрытие для легализации бандосов. Почему бы не грабануть их конторы? Не знаю, есть ли там деньги или нет, но они-то уж точно не будут спешить к ментам с подобным. А даже если побегут, то я уже буду в подвальчике отдыхать, попробуй найди.
Всё, решено! Ночью иду на дело!
Конечно, перед этим я порыскал в сети вечером, посмотрел те адреса, которые запомнил в удостоверениях. Их, кстати, было два почему-то — ЧОП «Мирмидон» и тоже
