— Бред, — рыкнул я. — Семь сотен лет спустя, вы собираетесь рассказывать все ту же басню, что есть пол, а есть гендер? Что люди не выбирают кем родиться? У нас мы просто делали операцию и не создавали систем, чтобы возвращать людей из мертвых!
— Это… интересное решение, — Ольга в самом деле выглядела удивленной, словно я сказал что-то необычное. — Но ведь сознание во многом может не подходить телу. Что делать гениальным ученым, запертым в смертельно больном теле?
— Подыхать.
— А можно просто… поменять сознание местами с помощью Миры, — парировала Ольга, а я вдруг понял, насколько ужасно это звучит.
— Но какому-то сознанию ведь все равно прийдется погибнуть вместе со смертельно больным телом! И вы думаете, что можете решать, кому жить, а кому… Черт, — я вдруг вспомнил сцену с мутировавшим, которого Игнат уговаривал дать пароли от системы. Я поднял глаза на Ольгу. — Те заключенные на силиконовых кроватях… они ведь ждут своей очереди на Миру, верно?
— Верно.
— Но счастливый билет вовсе не у них…
— Они нарушили закон, — развела руками Ольга, а потом взяла чашку, сделав беззвучный глоток. — Все люди, которые отправляются на перемещение — преступники, недостойные жизни. Когда-нибудь, после всех испытаний, мы сможем делать это законно, может даже получится продавать тела. Это будет настоящий прорыв.
Тогда у меня просто шла голова кругом. Я не до конца понимал, что имеет в виду эта женщина, ведь… мое попадание тогда очень все запутывало. Но для вас у меня уже готов ответ, который в тот момент я не понял. Мира работала по принципу работника сервисного центра, что просто менял в друх компьютерах жесткие диски местами. На примере Игната — он и мутировавший подключились к Мире, что должна была поменять местами два конкретных сознания. Игнат бы получил тело мутировавшего — сильное, здоровое, с крутой мутацией. А смертник оказался бы в его теле.
Но этого не произошло.
Хотя перспектива Миры кажется фантастической, я все же был обеспокоен подобной технологией. Да, так каждый умирающий от рака мог бы получить новое, здоровое тело, в котором он сможет прожить ещё много лет. Вот только это ведь может породить настоящие ужасы, ведь… кто же может решать, кому жить, а кому умереть? Но Ольгу эти экзистенциальные вопросы не беспокоили, как и меня. Мне просто хотелось покинуть это пугающее место.
— И что вы от меня хотите? — я тоже взял чашку, просто, чтобы занять чем-то руки. — Игнату не повезло, он попал в ядерный взрыв и стал пеплом ещё семьсот лет назад. Я могу идти? Вернуть вам Игната я не могу, понятия не имею как!
— Нет, ты никуда не пойдешь. Мы должны понять, как все это произошло, — Ольга отставила чашку, пристально глядя на меня. — Что ты помнишь?
— Я… горел от пламени, смотрел на свою картину, — я истерично пытался собрать в кучу остатки воспоминаний о том дне. — А потом эта система, вопрос и вот… я падаю с крыши. Меня ловят и пытают!
— До крыши — ничего? — Ольга скривила губы. — Давай освежу память. Игнат лег в аппарат около семи утра. Перемещение должно было пройти успешно, но… ничего не вышло. Мы изучали тело вместилища, думая, что проблема в нем. Игнат в это время отправился в другой корпус, где его должны были осмотреть.
— Он был в халате и шапочке, — я поморщился, хватаясь за голову, — потому что в это утро вы перемещали его…
— Я так и сказала, — прищурилась Ольга, следя за моей реакцией. — И около десяти утра его похитили на улице банда убийц.
— Да, это были Шахтеры, — кивнул я, продолжая морщиться и тереть виски. — Они хотели получить от него коды, но Игнат сопротивлялся. Тогда они вытащили его на крышу и… нет, это был балкон. Они сбросили его с балкона.
— Проблема в том, что сбросили они его, а упал ты, — она перегнулась через стол, ткнув пальцем мне в грудь, — Николай Пегов из двухтысячных.
Я отклонился на кресле, глядя на женщину с выражением полного опустошения на лице.
— Я не знаю, — тихо сказал я, в самом деле не имея ответа. — Может, страх смерти заставил систему сработать, но… Какой в этом смысл, Ольга? Я и сам заложник ситуации. Поверьте, ваше время хуже любого фильма ужасов. Я не хотел оказаться тут, но оказался.
— И не пришел в систему, чтобы тебе помогли, — раздался позади мужской голос, на мгновение показавшийся мне знакомым. — А остался в грязи с червями.
Я обернулся, замечая мутанта из воспоминаний Игната. Именно с ним он разговаривал о пароле. Что он здесь делает? — задал я тогда себе логичный вопрос.
— Потому что я ничего не понял, — честно сказал я, не зная, что делать дальше. — Система — сложная и непонятная, поверить в то, что я попал сюда из прошлого — невозможно. А ребята не требовали от меня ответов. Они просто приняли меня. Потому что Зоя… Потому что она поручилась за меня беспрекословно…
— Моя сестра такая, — хмыкнул мутировавший, протягивая мне руку. — Ну, будем знакомы, Коля. Я Игнат.
