подсобными помещениями, обратилась к Хильде, — произошло непредвиденное… На арене переполох! Похоже, мероприятие сворачивается!
— Что именно произошло? — спросила та, нахмурившись. Такое происходит впервые на её памяти.
— Лучше обсудить это в штабе, — ответила шпионка, оглядываясь по сторонам.
— Ясно, — кивнула Хильда, понимая, что Тина вряд ли бы беспокоилась о мелочах, значит произошло нечто из вон выходящее, а потому передала по связи: — Всем — отбой. Мария Фон Думс не появится. Праздник нарушен. Пока не найдут виновных, игры не продолжатся.
— Что случилось? — спросила Петра, тоже недоумевая.
— Все обсуждения в штабе…
* * *
Снежана лежала на копне соломы. Голая. Счастливая. Довольная. Всё реально, Димон не обманул. Она закурила сигарету и, выпустив в воздух тонкий струйку дыма, посмотрела на его голую спину. Как он завязывает веревку на поясе штанов и обувает сапоги. На его губах играла лёгкая ухмылка, в глазах явное удовлетворение. Снежана не могла налюбоваться. Вздохнув и потушив сигарету, она мягким голосом произнесла:
— И почему я до сих пор не могу поверить, что ты жив? Как такое возможно?
— Представь, каково мне, — ответил он, застёгивая плащ, — очнуться на помойке и узнать, что прошло двадцать лет? Хотя для меня самого не прошло и дня.
— От такого ненароком и с ума можно сойти, — согласилась Снежана и, сглотнув, привстала на локти: — Я всё хотела тебя спросить… Этот вопрос терзал меня все годы… — она сделала паузу, а затем тихо прошептала: — Ты… любишь меня?
— Люблю, — ответил он, не отводя глаз, и присел с ней рядом. — Прости, что в тот вечер повёл себя, как последний ублюдок. Ты была в горе, а я…
Снежана улыбнулась. Наконец увидела его настоящего. И его искренность по отношению к себе.
— Я не настолько хрупкая, как ты мог подумать. Просто… всё было слишком странно. Ты же точь-в-точь как Дима… но из другой реальности. — Её глаза заблестели. Она приблизилась к нему, — Знаешь, я часто думала, что если бы у меня был выбор? И, как ни странно, каждый раз выбирала тебя. Всё-таки Дима был мне как брат, нежели любимый мужчина.
— В моём мире у меня не было никого. — ответил на это Хамелеон. — Ни сестры, ни друзей, никого. Поэтому, когда я попал сюда и встретил тебя… — он с нежностью погладил ее по щеке, — я впервые почувствовал, что кому-то нужен.
И приблизился к ней, поцеловав. После медленно отстранился и посмотрел в её серые глаза.
— Спасибо тебе, Снежана. За то, что подарила мне это чувство. А теперь, позволь мне позаботиться о тебе. И этом мире.
Он поднялся и направился к двери, собираясь выйти.
Снежана, сглотнув, почувствовала, как слёзы снова хлынули по щекам:
— Не смей уходить, не сказав ИМ ничего…
— И не собирался, — улыбнулся он. — С ними я тоже попрощаюсь по-своему.
И, посмотрев на неё, с искренней улыбкой произнёс:
— Теперь твоя жизнь принадлежит только тебе. Увидимся ещё. — После чего вышел из сарая.
Снежана, проводив его взглядом, прошептала:
— Нет женщины, что смогла бы остановить тебя… Мой глупый, милый Хамелеон…
* * *
— Мы должны были ждать! — кричала Петра, злясь от неудачной миссии. — Дождаться, когда она появится! И прикончить её! — она пнула ящик, гневно прорычав.
— Это было бессмысленно, — ответила спокойно Рин, сидя за столом. — Игры отменили из-за инцидента. Думаешь, Думс соизволила бы объявиться? Сомневаюсь.
— Чёртова Снежана! — Алиса тоже была не в себе от злости. — Она всегда была занозой в заднице! Что она, вообще, задумала⁈ Её же теперь всё равно найдут и грохнут!
— Нам нужно отыскать её первыми, — вроде как стала приходить в себя Петра, — и спрятать от Марии…
— Хильда уже занялась её поисками, — ответила Рин, отпив из чашки суп. — Она лучше знает, что делать.
— Достало! — фыркнула Петра и уселась проверять оружие. Былая наивная девчонка стала совсем иной. Грубой. Чёрствой. Единственное, что её успокаивало — уход за оружием.
Что до Алисы, то она попросту уставилась на старую карту было Нью-Йорка. Былые воспоминания накрыли её с головой. Рин же молча ела. Каждый успокаивался, как умел.
В штабе у всех было паническое настроение. Всеобщий упадок сил. Но даже так, техники продолжали поддерживать оборудование, операторы следить за мониторами. Пока сопротивление живо — жива и надежда.
— Стой! Кто идёт⁈ — резкий крик пронёсся в стенах убежища ордена. — Сюда нельзя!
Алиса и Петра переглянулись. Рин тоже резко повернулась к ним.
— Неужели нас раскрыли?
— За оружие, сёстры, — скомандовала Роут.
Они схватили винтовки и выбежали из кабинета. В коридоре уже собрались десятки воительниц «Медузы». Все окружили единственного человека. Тот стоял посредине коридора, лицо скрыто капюшоном простецкого серого плаща, дешёвые сапоги. Точь бродяга, зашедший не в ту дверь.
— Кто ты? — спросила одна из агенток напряжённо. — Как пробрался сюда? Отвечай!
Человек молчал. Стоял неподвижно, будто статуя, или пугало. А затем случайно чихнул.
— АПЧХИ ПЛЯ!
Алиса уронила автомат. Её подбородок задрожал, а из голубых глаз покатились слёзы.
— Алиса? — Рин удивленно посмотрела на неё, — Что с тобой?
Петра, взглянув на блондинку, тоже нахмурилась. Пока не понимала, что происходит.
И тогда человек медленно снял капюшон.
На них смотрел ОН.
Димитрий.
Всё такой же юный, как и двадцать лет назад.
— Дима… — просипела слёзно Алиса.
— Это… невозможно… — Рин сглотнула в неверии.
Петра замерла, её сердце остановилось. Она смотрела на него, не моргая.
— Мииилы-ы-ый! — Алиса, забыв обо всём, бросилась к нему. Её единственная
