Напротив двери в наш номер стоял приятный мужчина лет тридцати. Настойчиво постучав в дверь, он прислушался, что-то решил и, достав из кармана ключ, отомкнул замок. В этот момент, привлекая его, да и моё внимание, с лестницы в коридор выскочила пара совершенно необъятных мордоворотов. Тела тяжелоатлетов дополняли здоровенные раскрасневшиеся от напряжения морды.
Отомкнувший дверь мужчина мельком оценил «гостей», после чего с кошачьей ловкостью исчез за дверью, щёлкнув запираемым с той стороны замком. Непонятные субъекты тем временем бросились в коридор, направившись не куда-то, а к запертой секунду назад двери.
Тут до меня наконец дошло, что за той дверью, так между делом, посапывает моё страдающее похмельем тело.
В момент, когда мордовороты, выхватив с пояса раскладные металлические дубинки, уже хотели выломать ни в чём неповинную дверь, за моей спиной произошло движение. Обернувшись, я увидел, что из распахнувшейся двери выскочила пара уже знакомых мне мечников, следом за которыми в коридор шагнул человек с револьвером.
Мордовороты среагировали быстро. Вмиг натянув на лица повязанные на шеях платки, они, засунув руки в карманы кожаных курток достали и бросили на пол пару свёртков с яблоко размером. Хлопнуло. Коридор вмиг заполнил едкий чёрный дым. Спустя секунду в дыму этом что-то бахнуло, со стороны мечников донесся выкрик боли. Уже знакомый мне голос властно рявкнул:
— Вторая позиция. Харт, барьер, быстро!
Отдав этот приказ, обладатель револьвера наконец решил им воспользоваться. Одновременно со звуком выламываемой двери загрохотали выстрелы. Сквозь дым пробились их резкие вспышки.
А в следующий миг я проснулся для того, чтобы, простите за подробности, обделаться. Ведь в момент, когда моя решившая побродить сама по себе душонка резко вернулась в тело, тело это зачем-то выбросили из окна гостиницы.
Очень похоже, что представление Антона о значении слова «проветриться», отличается от моего самым кардинальным образом.
Глава 15: Из окна, да под землю
Ёж — птица гордая, пока не пнёшь, не полетит. Вот и меня, мало того что выбросили в окно, так ещё и придали при этом солидное ускорение.
Чуда, впрочем, не произошло, земное притяжение сработало неумолимо. Вылетев из окна словно пробка, я полетел прямиком в кучу нарубленных дров, которые этим утром выгрузили во внутреннем дворе гостиницы.
В момент, когда мой охреневший от происходящего разум сжался в комок, что-то или кто-то вмешалось в моё падение. За мгновение до того, когда я, как говорится, «в дрова», тело моё подхватил резкий воздушный поток, погасил инерцию падения, крутанул и швырнул на землю слегка в стороне от кучи. Швырнул болезного лицом вниз, но вовсе не с той силой, какая должна была случиться после падения со второго этажа.
Прервав мою неуверенную попытку встать, тело подхватили под локти, резко и с силой поставили на ноги, после чего куда-то торопливо то ли потащили, то ли повели.
— Глер, окно, — рявкнул рядом с правым ухом мужской голос.
— Как ты себе это представляешь? — буркнул в ответ в моё левое ухо женский.
Чуток придя в себя, я обнаружил, что быстро приближаюсь к зажатому домами арочному проходу. Навстречу выскочили трое. Один из троих выглядел настоящим здоровяком, притом здоровяком в стёганой броне и мечом на поясе. Двое других были одеты в простую рабочую одежду и, вероятно, являлись работниками гостиницы.
— Лойт, твою мать! Ты что вытворяешь? — выпалил один из работников.
— Я ничего не вытворяю, я свою работу делаю. Зовите стражу, на гостиницу напали, — на ходу выдал тащивший меня под локоть человек.
Всё происходило быстро. Не успел я опомниться, как в роли полусознательной ноши совершил путешествие по нескольким узеньким местным улочкам. Вытащив меня на проспект, сопровождающие, а их сейчас было трое, усадили моё тело в запряжённую парой лошадей двуколку. За мной в транспорт запрыгнул мужчина, которого назвали Лойт. Женщина и здоровяк, а помогала тащить меня именно женщина, остались стоять на мостовой.
Возница — худощавый паренёк с очень серьёзным лицом стеганул лошадей, отчего двуколка бодро выкатилась на дорогу. За происходящим с любопытством наблюдали прохожие, они же опасливо прислушивались к доносящимся с соседней улицы крикам.
Не успели мы отъехать от места событий на сотню другую метров, как мне удивительно быстро полегчало. Головная боль прекратилась столь резко, что даже пришла глупая мысль, некто щёлкнул отключающий её пульт.
Выпрямившись, я принялся крутить головой по сторонам, оглядев заодно своего сопровождающего. Или похитителя. Хрен поймёшь. На вид лет тридцать, вчерашняя небритость. Брюнет, приятный, крепкий, но не качок. В общем, нормальный на вид парень в плотной кожаной куртке и холщовых штанах.
— Это всё ибоферитовая кислота. Её хрен выведешь, зато она очень хорошо нейтрализуется адреналином, — подмигнув, сообщил мне мужчина. — Кстати, меня зовут Лойт, я авантюрист, — добавил он.
С непониманием заморгав, я хотел было спросить: «Ты о чём?». Но не спросил. Пусть на текущий момент я достаточно хорошо понимал местный язык, но вот строить даже простые предложения оказалось проблематично.
Поморщив мозг, я всё же сообразил, как сказать правильно.
— Ты о чём? — переврав слова, поинтересовался я.
Вышло что-то вроде «Твы о чвом?»
— Я о твом, — передразнил меня мужчина, — что почти всю гадость, оставшуюся в тебе после приёма «сияющего разума», из тебя уже вывели. А с её самыми вредными остатками ты только что расстался.
Двуколка тем временем петляла по местным улицам. Несмотря на то, что город был сравнительно небольшой по площади, застройка шла кольцами. Как объяснил мне Грин, Совиборг начал своё существование как укреплённый посёлок, построенный на месте древнего гномьего поселения. За сотни лет он ощутимо разросся, а после его солидно увеличили по имперской программе строительства городов.
Почему имперской? Да потому, что около ста лет назад эти земли являлись частью Империи.
От тех расширений осталось два кольца внутренних стен, обозначающих прошлые границы. Кое-где их разобрали, но то что осталось солидно затрудняло передвижение по городу. И пусть расстояние от центра до окраины равнялось примерно километру, на практике порой приходилось преодолеть раза в три больше.
Несмотря на это ехали мы недолго. Не успел я состряпать насущный вопрос на тему что будет со мной дальше, двуколка остановилась перед началом мрачноватого переулка. Сунув вознице блестящую монету, Лойт строго произнёс:
— Давай в депо, а после не высовывайся, понял?
Паренёк кивнул.
— Станция петушки, выгружай мешки, — расплатившись, авантюрист довольно болезненно толкнул меня локтем под рёбра.
Спрыгнув на камни мостовой, я погрузился в ту растерянность, какая охватывает человека, в одних трусах оказавшегося в незнакомом месте. Пусть нательное бельё с натяжкой могло сойти за штаны и рубаху, оно таковым конечно же не являлось. При этом выходило, что трофейная броня, меч и пистолет остались в номере.
Броню вот было не жалко. Снятая с чужого плеча, во время перехода через лес она натирала нещадно.
В общем, хрен с ней с бронёй. С мечом тоже, да и его вполне могла забрать Элианора. А вот пистолет было жалко. Пусть к нему имелось всего одиннадцать патронов, он был, пожалуй, единственным оружием, которое представляло в моих руках хоть какую-то реальную угрозу.
Спрыгнув вслед за мной на камни мостовой, Лойт поманил меня в переулок. Буркнув пару недобрых слов в адрес Антона, я поспешил за удаляющимся авантюристом.
— Постой, мы куда? — слегка поковеркав местный язык, на ходу поинтересовался я.
— Давай для начала спустимся вниз, — обернувшись, бросил мне мужчина.
Переулок выглядел мрачновато. Людей, за исключением пары сидевших на ящиках крепких парней, видно не было. Покрутив головой по сторонам, я быстро сообразил, что здания вокруг вовсе не жилые. Большие, жмущиеся друг к другу трёхэтажные коробки из серого камня являлись вероятно складами, на что указывали торчавшие из крыш стрелы подъёмников и похожие на ворота редкие большие окна.
