Мои раздумья прервал юркий диверсант, призванный из мастеровых: - Тащ подполковник, рашите обратиться.
- _ Что у тебя, Егор?
- Тут эта, кучер дежурной пролетки грит, чо хупернатор ишшо у сабе. Вооон, окошки горять, - ткнул парень пальцем.
Я повернулся к дежурному офицеру, слышавшему доклад. Он поморщился: - Никак не возможно, Господин подполковник, - ответил на мой невысказанный вопрос, - Его Высокопревосходительство в неурочное время не принимает, извольте с утра.
- С утра? Нет, любезный, до утра я людей морозить не стану. - обозлил этот перестраховщик!
Скинул маскхалат и, оставшись в полушубке, приказал Фёдору Ивановичу по прибытию остальных групп накормить людей, а сам, стряхивая густо выпавший от дыхания иней с отворота шапки, в сопровождении Фернандо отправился в апартаменты губернатора.
У увидевшего нас сонно моргающего адъютанта отвалилась Челюсть, и он потерял дар речи: фельдъегерь с извещением о нашем прибытии до Губернатора ещё, оказывается, не добрался, обскакали мы царёва гонца. Я, натянул самую обаятельную улыбку, Фернандо представил меня, показал документы и попросил доложить Перовскому. Который и в самом деле работал в неурочный час.
Но в этот момент массивные двери кабинета тихо распахнулись, на шум вышел высокий усталый моложавый мужчина за сорок, всё ещё статный, в обмявшемся мундире, со свисающим, словно пакля чубом и настороженно разглядывая нас покрасневшими глазами, поинтересовался, кому обязан столь поздним визитом. Адъютант поспешил подать наши верительные грамоты. Мой секретарь набрал воздуха, чтобы отрекомендовать нас, но я смежил веки, мол, «Я сам», и, бросив ладонь к ушанке, доложил:
- Ваше Высокопревосходительство, подполковник корпуса охраны Императора Резанов. Прибыли со спецотрядом в Ваш край с поручением Императора. Решил доложиться немедля, бойцы построены у крыльца.
- Можно Василий Алексеевич, Господин Резанов. У Вас что-нибудь срочное? - поморщился Перовский и протянул руку, теперь разглядывая меня с нескрываемым интересом.
Рукопожатие у губернатора энергичное, ладонь мозолистая не по-барски. А на левом указательном пальце приковывал взгляд золотой напёрсток с прикреплённым лорнетом, о котором я знал по портрету Перовского кисти Брюллова из Третьяковки, но увидев вот так, вживую, прифигел… Но глазеть постеснялся, оторвал взгляд, выложил:
- Василий Алексеевич, мне бы бойцов на постой прямо сейчас определить, прохладно на улице.
- Солдаты, говорите, на улице? А ну-ка пойдёмте, пойдёмте, - он кивнул адъютанту, который, зная привычки шефа, уже спешил к вешалке.
Наша форма удивила Перовского. Я умничать-то не стал, а просто Советскую перенял. Адъютант не отрывал глаз от моих погон. У меня подполковничьи звёздочки отлиты из алюминия. Немного этого металла Григорий Иванович Лангсдорф, с Евгением Васильевичем Базаровым и Борисом Семеновичем Якоби, по моим подсказкам с помощью электролиза произвели из глины. Ну и не нашли ничего лучшего, как пустить блестящий металл на ювелирные украшения: Царской чете преподнесли безделушки, кольца, перстни, серьги, браслеты и т.п.. Сей метал ещё в новинку и стоит пока баснословных денег, гораздо Дороже золота. Так что ничего удивительного, что и звёздочки на погоны старших офицеров КОИ отлили из алюминия.
Кстати, тогда же Якоби представил мне стоявшего чуть, позади, темноволосого мужчину с правильным благородным лицом, непосредственно занимавшегося электролизом алюминия и назвал Александром Николаевичем Лодыгиным. Который, краснея и запинаясь осмелился в разговоре поведать о возможностях электричества для освещения. Он заметил, что дуга при электролизе расплава ярко озаряет окружающее пространство. Я, как мог мягко, подвёл его к идее лампы накаливания и посоветовал для начала поэкспериментировать с угольной нитью, помещенной в стеклянный баллон, откуда откачать воздух. И попросил Якоби выделить ему рабочее место.
Боюсь надеятся, но попробую натолкнуть Лодыгина на вакуумный триод для усиления электрических колебаний и генерации радиоволн, а, то уж очень капризны, да и малосильны, кристадины.
Мои воспоминания прервал появившийся в круге света тусклого фонаря над карнизом на ступеньках величественного здания генерал-губернатор в наброшенной на плечи шинели. Окинул взглядом бойцов, выглядевших в таинственном лунном освещении загадочными монстрами, поприветствовал: - Здравствуйте, братцы!
- Здрав желам Господин генерал-майор! – гаркнули полсотни промороженных глоток и облачка пара показали их усердие.
Губернатор обратил внимание на дымок за строем: - А там что?
- Полевая кухня.
- ? - склонил он голову.
- Прошу, - пригласил за собой.
Боевого офицера видно сразу. Перовский ходил вокруг кухонного агрегата, словно лис подле курятника, приседал, заглядывал под днище, цокал языком. По моему знаку повар откинул крышку, повалил душистый пар, десятки бойцов сглотнули слюну, да и я, чего уж греха таить, и предложил Перовскому «отведать солдатских щец да каши». Василий Алексеевич чиниться не стал, а навернув тарелку под аккомпанемент стука солдатских ложек, крякнул и попросил добавки, чем вызвал одобрительный гул бойцов: мол, «наш енерал, пишшей нашай не гнушаеться!». Возвращая пустую тарелку, сановный едок заметил торчащие вокруг котла рукояти:
- Господин Резанов, что сие?
- Шашки. Казачьи шашки. В Нижнем Тагиле, видите ли, новую сталь выплавили. Говорят, крепче булата. Вот сто тридцать четыре клинка к нашему появлению изготовили. В спешке положить их нам некуда оказалось, вот и распихали, куда только смогли.
- Булатные, сказываете? А ну-ка, - глаза генерала цыганисто заблестели, он вопросительно глянул, я согласно кивнул, он выхватил первую попавшуюся шашку, огляделся, заметил в снежном месиве подкову, видимо отвалившуюся с копыта лошади нерадивого кучера. Подхватил, уложил на край саней, замахнулся и с хеканием рубанул. Искры брызнули веером, дзинькнул клинок, хоркнула древесина и… жалобно звякнув, ударились об лёд половинки лошадиной обувки.
- Ни-ча себе! – с восторгом глядя на острие клинка, ахнул Перовский.
- Коли не побрезгуете солдатским оружием, шашка Ваша, - подал я ему ножны.
Перовский с благодарностью принял дар и распорядился адъютанту разместить бойцов в казармах Оренбургской пограничной комиссии и мне поблизости выделить помещение под командный пункт. Условились назавтра встретиться, чтобы обговорить всё предметно.
Наутро я был у губернатора. После обмена традиционными любезностями, сели в кабинете. Вокруг манекены рыцарей в доспехах, стены увешаны оружием. Сам Василий Алексеевич щеголяет с новой шашкой. Попросил глянуть мой пистолет, покрутил с видом знатока, расспросил, как заряжать и стрелять, поцокал языком вертя патрон, вернул со вздохом ребёнка, которому показали вожделенную игрушку, но не подарили. Повеселел лишь, когда я пообещал прислать подобный и пригласил на полигон пострелять.
Я оторвал взгляд от напёрстка на указательном пальце левой ладони Перовского с прикреплённым к нему лорнетом: "Надо же так придумать!" - и ответил на вопрос генерал-губернатора:
- Мы прибыли местность оглядеть, железную дорогу здесь тянуть думаем. По вашим краям. Изначально по Российской территории хотели. Но, узнав, что казахи - киргизы, Как вы их называете - часть родов попросились под руку нашего батюшки Императора, решил посмотреть на их земли. По карте-то получается через них гораздо прямее. Нам это выгоднее: построим быстрее, материалов меньше потратим. Да и в пути поезд будет меньше времени. Но мне надо, зная кочевников, переговорить с ихними старшинами. Вот затем я и здесь: посмотреть на местности и переговорить со старшинами.
