испытывал такой злости и ненависти.
Злобный и жестокий пёс уже не так страшен, когда у него нет головы.
— Позвонит.
— Да не будет он звонить.
— Вот увидишь, — уверенно заявил я. — Позвонит. Мы врезали ему по морде, но…
— Но? — Кузнецов с сомнением посмотрел на меня.
— Но это не так болезненно, как удар по гордости, — продолжил я. — Сейчас, в первую очередь, надо достать его из его норы.
— Ну, это не так-то уж и просто будет сделать, знаешь ли. Костянычу и его ребятам повезло. Подъехали. Отстрелялись. И быстро свалили. Да и Гарниева, мы застали врасплох. Не ожидал этот урод, что так в наглую ему врежем. Но, Влад, скажи мне пожалуйста. Вот, чё ты будешь делать с остальной его армией? Мы уже два дня сидим и ничего не делаем!
Последние слова Андрей едва ли не прорычал. Оно и не удивительно.
После той самой ночи, когда мы неплохо так надавали Варницкому по заднице, пришлось затаиться. И, нет. Дело не в том, что я не хотел бы сломать ему лицо. О, очень даже хотел. Проблема в том, что теперь это сделать было крайне сложно.
В первую ночь нам повезло. Тут Кузнецов прав. Эффект неожиданности сработал так, как нужно. Этот мудак просто не ждал, что какой-то выскочка барон, у которого даже гвардии нет, посмеет поднять на него руку.
Я же доказал обратное. И это возымело свой эффект.
Не прошло и семи часов, как в аэропорту Владивостока приземлились три частных самолёта. Нет, серьёзно. У него даже самолёты свои есть! Богатенький ушлёпок. Да, не особо большие и не самые современные, но, тем не менее!
Варницкий перебросил сюда большую часть своей гвардии из Иркутска. Почти две с половиной сотни человек. Теперь все, что у него имелось в городе — а это несколько крупных складов, плюс стоящий в промышленном районе завод, охранялось так, что без тяжёлого оружия туда соваться вообще не имело смысла. По крайней мере так заявлял Андрей.
Я бы, конечно, справился бы один… будь я на своём прежнем уровне. С другой стороны, будь я на своём прежнем уровне, такой проблемы бы вообще не возникло. Варницким бы уже вытерли пол и повесили просушиваться.
Но, имеем, что имеем, как говориться.
Короче, теперь подобный удар устроить уже будет не так просто. Да и пока не нужно это было. Я восстанавливал силы после схватки с Гарниевым. Да, выглядело так, словно я победил легко, но это только на первый взгляд. Эта обезьяна меня недооценивала, за что и поплатилась собственной башкой.
Теперь же наш конфликт переходил совсем в другую фазу. И, хочется мне того или нет, но сейчас предстояло отдать ход Варницкому. В том, что он его сделает, я даже не сомневался.
— Так, что? Может расскажешь, почему только одно упоминание этого придурка вызывает у тебя зубной скрежет?
— Эта гнида виновна в гибели половины ребят моей группы, — зло произнёс Андрей. — Два года назад, когда он решал свои дела в Иркутске.
— А поподробнее?
— А надо?
— Хочу понять, в чём твоя причина, — пояснил я.
— А в чём твоя собственная? — задал вопрос вместо ответа Кузнецов.
— Дай подумать. Взорвал мой дом. Едва не прикончил меня. Едва не прикончил моего водителя, — принялся загибать я пальцы. — Достаточно? О! А ещё он злобный мудак! И вообще, я такого не прощаю, Андрей.
— Достаточно. Ладно. Если вкратце, то у него были разборки с другим бароном, — Кузнецов откинулся на спинку своего стула и закинул руки за голову. — Меня и моих ребят наняли для усиления. Мы должны были охранять грузы, которые он таскал через границу.
— Через какую? — не понял я. — С Китайским Царством?
— В точку. Только вот, нам никто о не сказал, что этот урод возит через неё женщин и детей, — скривился Кузнецов. — Этот мудила покупал их в Китае, а затем продавал здесь, в Империи. Даже у нас, не смотря на запреты, найдутся места, где такой товар будет крайне востребован.
Как бы отвратительно это не было, но, я знал, что он прав. Империя не поддерживала рабство. Ни в каком виде. По крайней мере, так было на словах. Да, здесь хватало законов, препятствующих этому, но лазейки имелись везде. Как и клиенты, всегда готовые платить за подобный товар.
— И?
— И, я идиот, — выдал Андрей и покачал головой. — Морализм в нашей работе до добра не доводит, знаешь ли. Принимай заказ. Делай, что скажут. Стреляй в кого скажут. И не задавай вопросов. Да вот только я сглупил и начал докапываться до Варницкого. Мол, что неправильно это. Блин, я до сих пор помню, как открыл тот вагон на станции после перестрелки. Его пулями прошило, а изнутри стоны и вой. Открываю, а там они. Мальчишки и девчонки. Все в рванье. Ну, мы и давай помогать им. Я вызвал скорые, а за ними и полиция подтянулась. Знал бы ты, сколько из-за этого потом у Варницкого проблем было.
— Дай угадаю. Он решил вам отомстить?
— Что-то вроде того. Он нанял другую группу для того, чтобы нас перебить. Мы едва выбрались. Я половину ребят потерял и в итоге пришлось свалить аж сюда, подальше от Иркутска и этого ублюдка…
Телефон на столе неожиданно зазвонил.
— Я же говорил, — усмехнулся я, заметив уже знакомый мне «неизвестный номер».
— Ало?
— Пятьдесят миллионов, — произнёс в трубке холодный голос. — За порт, его территорию и всё, что там находится. Плюс все права и документы с твоей подписью. После чего ты валишь куда хочешь и во Владивостоке больше не появляешься.
— Кажется, я говорил, что хочу сто, — напомнил я ему. — Но, так уж и быть. Сегодня я в хорошем настроении, так что думаю, что мы можем сойтись на семидесяти пяти.
В трубке послышался вздох.
— Коршунов. Ты понятия не имеешь, что я за человек. Ты ничтожество. Я могу раздавить тебя с такой лёгкостью, как сапог давит таракана. Я найду и убью всех, кто тебе дорог. Доберусь до всех и каждого. Ты понял меня?! Я делаю тебе предложение, которое ты никогда больше не получишь в своей жизни. Пятьдесят миллионов. Ты заберёшь
