абы в каком, а Императорском. Надо только обязательно потренироваться с Диной что ли, как танцевать местные танцы. Если я правильно поняла, то они наподобие нашего земного вальса, на раз – два – три. Вальс танцевать я умею превосходно. Да и Дину, кстати, пригласил Олдри. Что тоже радовало.
Я же, высоко подняла подушки и улегшись в постель, взяла в руки подаренную даргами книгу. Однако, какой все же ценный подарок. Если честно, то это меня настораживало. Ну не могу я воспринимать даргов бескорыстными одногруппниками, лишенных этакой прагматичности, мне все казалось, что есть какой – то, если не подвох, то причина столь не объяснимой щедрости. Такие подарки просто так не делают. Что – то от меня этим представителям Даргонии нужно… Вопрос что? И дело ведь не в красоте, необычности ее обложки, и даже не в уникальности её содержания. Хотя и это впечатляет. Просто это оригинал. И их всего три. Одна в Даргонии, другая сейчас у Элерика, а третья у меня. Вот где Императоры, а где я? Это же, как Мону Лизу да Винчи или Всадницу Брюллова в оригинале подарить, минуя музеи, выставки и прочее и повесить в большой комнате скромной двушки. Нереально? Вот – вот, и я о том же. Это, знаете и настораживало.
Страницы с лёгким хрустом зашелестели под моими пальцами, я невольно отметила, что они хоть и кажутся плотными на ощупь, все же очень старые. Пожелтевшие, местами истончившиеся, словно на них лёг неуловимый налёт времени. И запах. Вы, когда-нибудь ощущали, как пахнут старые книги? Мне всегда нравился этот запах… Миндаль и ржаной хлеб, мне именно это сочетание стало приходить на ум, когда я уже повзрослевшей записалась в городскую библиотеку, живя у приемных родителей. Горький миндаль и пахнущий теплом и уютом хлеб.
Я принялась читать. И действительно, прав был Император, когда говорил, что не понятно, то ли сказка, то ли быль. Сказки я всегда любила, бывало, открою книгу и словно ныряю в неё, растворяясь на пожелтевших, пропахших временем страницах, переживая разные судьбы и чем нереальнее, сказочнее тем круче, жалея лишь об одном, что книга, сколько не растягивай обязательно подойдет к концу. Это как залезть на карусель, которая крутит вертит тебя, и ты уже не понимаешь ты ли это, или нет, где ты, остановит тебя или выбросит, а если выбросит, то где, может совершенно в другом месте, да хотя бы в этом, в сказочном… Читать про драконов было весьма интересно и, если учесть, что в моей комнате с сегодняшнего дня жил самый настоящий представитель этого племени, интересней было вдвойне. Время от времени я посматривала на Рея, примеряя прочитанное к нему. Тот момент, что драконы были, когда – то людьми, я восприняла уже спокойно, даже не усомнившись в этом, ведь об этом Рей мне уже говорил. Интересно, каким он был человеком? Или правильно сказать даргом? И каким он может быть? Молодым, старым, а может в силу прожитых лет и вовсе дряхлым… И вообще, есть ли возможность обратной трансформации, и что для этого надо? Ведь на сколько я поняла для Рея это цель или уж скорее мечта, почти растаявшая, несбыточная. Одни вопросы.
Понимая, что это далеко не первая тайна, которая откроется мне на страницах подаренной книги, надо быть внимательной и чуткой, а если, что спрашивать у Рея. А вообще я очень любила это состояние предвкушения, когда понимаешь, что тебе попала в руки интересная книга, что ты стоишь на пороге увлекательного чтения и впереди тебя ждет захватывающие приключения, неважно будет ли это лихо закрученная история, или душещипательный роман. Я любила книги, любила переживать за героев, словно растворяясь в их жизни и искренне радовалась, когда в руки попадала стоящая. А про ту книгу, что держала сейчас в руках и говорить нечего.
Через пару часов с трудом оторвавшись от чтения, и то, по причине благоразумия, которое твердило, что завтра рано вставать, бал еще вечером, допоздна поди, надо постараться хорошенько выспаться. С этими мыслями я отложила книгу, вложив закладку и потушила свет, пожелав спокойной ночи и Рею, и Кедро и плющу. Мда, сколько нас, однако в одной комнате, и не скажешь ведь, что многолюдно, ибо из людей я здесь одна… Спать совершенно не хотелось, мой мозг лихорадочно прокручивал события сегодняшнего дня, но, надеясь, что просто полежу немного и сон придет я сомкнула веки.
Что разбудило меня среди ночи? Неожиданный резкий скрип Кедро, что ворвался в мой и без того некрепкий сон? Возмущенное хлопанье перепончатых крылышек Рея? Пришедший, безо всякого зова Жало, который опустился в мою ладонь и устремился куда – то в ночную темень словно по собственной воле. Я потянулась к лампе свободной от меча рукой, чтобы включить свет и остолбенела от увиденного. В моей комнате Кедро держал жилистой рукой за шиворот здоровенного нехилого мужика с окладистой бородкой, чей рот зажал лапой Рей. Второй лапкой дракон уцепился моему визитеру в шею, пребольно её сжимая, выпустив острые коготки и оцарапав кожу в кровь. Ноги, в зашнурованных легких ботинках с войлочными стельками вместо подошвы болтались сантиметров в тридцати от пола словно у дергунчика, тщетно ища точку опоры. Испуганные глаза дядечки таращились то на ожившую стену, то на приведи откуда взявшегося злющего дракона, шипевшего у самого горла отнюдь не пожелания доброго здравия, то на меч, что сверкал гневной льдистой сталью и норовил приблизиться вплотную. А зажатая в пальцах незваного гостя подушка только на миг вызвала моё недоумение.
– Рей, он что меня придушить хотел?
– По всей видимости да, Ани.
– Нет, ну нормально! Я вам что плохого сделала, дядя, а? – при этом Жало воткнулся-таки моему визитеру в кожаную жилетку, пребольно надавив, давая понять, что собственно его ждёт за это покушение на призывника.
И уже обращаясь к Рею, я спросила:
– И что сейчас делать?
– Мне надо звать Трейда, прямо сейчас, не мешкая. У тебя же связи с ним нет? Но и тебе оставаться здесь нельзя. К тому же еще не известно, будут ли другие посетители, когда поймут, что этот не вернулся.
– И? Рей? Куда мне податься?
– Одевайся. Постараемся тебя спрятать, а потом позовем на помощь твоего начальника. Кедро пока подержит гостя за шкирку.
Дождавшись утвердительного знака от Кедро, Рей обратился к моему несостоявшемуся убийце, прошипев ему над самым ухом, дыша в лицо жаром, опаляя веки и бороду, так что вскоре в комнате запахло палёным:
– А
