чтобы посмотреть, как буду в зеркале после этого выглядеть. Тормозов не осталось никаких, и это, как ни странно, не пугало. Ведь так действительно проще смотреть на всё. Особенно если выйти на тех, кто Види это продал и если что не понравится — заказать антидот.
Я всё ещё лежал голый перед пожирающими меня глазами Элайзы. Но она, к её чести, сказала, что сегодня ни на что претендовать не собирается, мы оба устали морально, чтобы испытать полное удовольствие от процесса.
Насчёт последнего не знаю, но насчёт усталости она права. Даже то, чтобы встать, потребовало усилий, сравнимых с тем, чтобы сдвинуть с места руками самолёт. А уж чтобы ещё и одеться. Как будто каждая клетка протестовала против движения. Элайза попивала какой-то напиток, который успела приготовить за время моих мучений.
После предложила такой же и мне, сказав что мне, чтобы двигаться после всепрорастающего мха нужно много сил. Пусть я и стал более открытым, но и идиотом не стал. Однако рассудил, что она бы точно не пила отравус таким блаженным лицом, согласился. Это оказался энергетик соединённый со стимулятором маны. Строго настрого запретила пить больше определённого количества, которое высчитала буквально на бумаге по каким-то зубодробительным формулам.
Сказала что при чрезмерном употреблении это вполне может вырасти в зависимость, а ей слишком дорого это непыльное место, чтобы она сама плодила наркоманок. За слово «сама» я зацепился, но виду не показал.
Наглеть и просить уставшую волшебницу перекинуть меня обратно на Ниб Туркан я не стал. Там ничего не осталось, но ведь я даже никого, по сути, и не предупредил, куда иду. Как бы никто меня не потерял. Не люблю, когда за меня беспокоятся.
Попытка найти в госпитале непыльную работёнку за которую заплатят хоть сколько-то сонр оказалась провальной. Я и до этого то не был никому нужен, а со сниженной нагрузкой от того, что буквально может быть день без смертей и подавно. Так что, несолоно хлебавши, телепортировался в лагерь. И первым делом забрал из комнаты Види заждавшийся меня меч. Бедняга затупился ещё сильнее, чем он был, но я дал ему, чего он хочет. Ещё долго нужно будет приводить его в порядок, но не за горами тот день, когда я возьму его с собой!
Лёжа в своей комнате думал о будущем. До этого у меня не было какой-то определённой цели. Просто старался плыть по течению, не слишком забывая, кто я есть. Завтрашний день был далёким для меня. Но странности, что окружают меня, заставляют встать на кем-то заранее определённый путь. Будто бы я попал в линию судьбы и теперь попросту не могу с неё спрыгнуть. Запись на дереве, где Провиденция обращалась ко мне. Запись с Земли, где она общалась со мной восемь лет назад и одновременно сейчас. Обещание объяснения всему. Она знала, на что давить.
Мне действительно интересно какого чёрта я здесь делаю. Если раньше попадание сюда заранее списывалось мной на случайность, что на моём месте мог, в принципе, оказаться любой. То теперь это всё рушилось. Применение магии на Земле, создание аномалии из ничего, вкладывание её конкретно в меня и слова о том, что она была там именно за мной.
Я решил отбросить мысли об этом, как бессмысленные. Мне слишком мало известно, чтобы я придумал хоть что-то удобоваримое. Главное, у меня два дня в лагере, прежде чем вернутся остальные. Я твёрдо решил, что Види следует знать обо мне, так что уже начал прорабатывать в какой ситуации и как я должен ей сказать. Но ведь не могу же я всё время об этому думать. Может, попытаться узнать больше второкурсниц и нарваться на бесплатные советы? Так, наверное, и поступлю. Тем более мне же нужно кого-то развести на еду. Потому что мой десяток сонр заставляет заранее думать о голодных днях, что ждут впереди.
Глава 25 (46). Правда
Что ж. Большинству девушек я был абсолютно неинтересен. Поудивлялись, конечно, тому что я здесь забыл, да и только. И откровенно смеялись с того, что я сам променял Ниб Туркан на лагерь. Утверждали, что того, что есть там, я в лагере просто не найду. Если они про салоны красоты и бесконечные шмотки, то это не слишком сильно мне требовалось для жизни.
Но некая солидарность между нами всё же была. Ведь даже девушки, которых я встречал в санатории, относились вполне лояльно к тому, что я нищий, как церковная мышь. Однако у этих тоже бюджеты явно были не бесконечные. Условия лагеря сами отсеяли любительниц посорить деньгами и передо мной были закалённые скряги. Которым, для того, чтобы накормить меня, нужно было некое действие в обмен.
Например, поучаствовать в проверке зелий. Это был самый приемлемый морально вариант. Потому что, вспоминая, что каждое воскрешение это внезапная оргия, а передо мной девушки, что проделывали это целый год, не было удивительным, что для них развязность уже стала нормой жизни. Так что в большинстве случаев «не за просто так» означало «полезай под стол и удовлетвори меня/мою подругу».
Нет, я был не против. И даже мысли о том, что так я могу заиметь не слишком хорошую репутацию меня более не пугали. Репутацию перед кем? Девушками, что на год старше меня и которых я вижу дай бог раз в сутки? Еда и советы того стоят. Но всё же это навевало нехорошие ассоциации с понятием «шлюха». Так что остаточная мораль победила.
Так я попал к двум алхимичкам. Я просчитал, чем это лучше. Потому что знакомство с такими людьми, пусть даже первоначально в качестве подопытного кролика, это очень хорошо! Всегда можно будет заказать у них зелье, что, допустим, уменьшит мне грудь, если она вырастет. Или увеличит, чем чёрт не шутит, вдруг мне понравится!
Эти две девушки были близняшками, которых звали Никра и Хайне. Они обе были шатенками в одинаковых лёгких, выглядящих невесомыми голубых платьях. Что характерно, они были некой противоположностью остальным, ведь тела их настолько искусно скрывались этой тканью, что я даже не мог оценить размер их груди, не говоря уже об остальном. Их заострённые черты лица и лёгкий макияж создавали странное первое впечатление. Вроде и приятные, но
