В этот раз им повезло и никого из монстров возле стены не оказалось. Подбежав к ней, Маруся стала кричать и плакать, пока Вадим охранял их сзади, медленно отступая.
— Мы пришли! — крикнул Вадим пришедшему на стену сотнику.
— Вижу. За воеводой уже послали, пусть дети разденутся.
Вадим кивнул, дети разделись. Сотник, глянув на них сверху, утвердительно кивнул головою.
— Теперь, бабы.
— Пусть их осмотрит женщина уже за воротами, — не согласился Вадим.
— Нет. Меня не интересуют их прелести, что я, голую бабу не видал⁈ А вот мертвяков нам не надобно, особливо женщин, больно мерзопакостными они становятся.
— Да смотри, чего меня стесняться! — разозлилась Маруся и задрала юбку, обнажив своё белое тело.
Агафья заплакала и тоже стала натягивать на голову юбку, Вадим отвернулся, сказав ей перед этим: — спиной повернись, нечего им тебя спереди разглядывать, и по спине будет всё ясно.
Агаша так и сделала, пока Вадим смотрел назад, ища взглядом бесов. В это время на стену поднялся воевода, что находился недалеко от неё в ожидании всего семейства.
— Ну что, осмотрел?
— Осмотрел, — ответил Апокся, — живые, всё на месте, дети тоже.
— Вижу, спускайте верёвки и корзины, втянем их на стены.
Апокся кивнул стрельцам, а те быстро скинули две корзины, одну для детей, другую для взрослых. Маруся запричитала, и стала впихивать в корзину детей. Вадим улучил момент и быстро сунул ей в руку небольшой кошель с мелкой монетой. Вскоре обе корзины стали подымать наверх. Дети все не вместились в неё, только самые маленькие и Вадим остался с двумя малышами и Агафьей. Агаша вдруг горько зарыдала и бросилась на грудь Вадиму, заливая его горькими слезами и исступлённо целуя ему лицо.
— Ладно тебе, Агаша, успокойся.
— Не бросай меня, я тебя люблю, как брата. Как мне жить⁈ — заливалась она слезами.
— Прекрати, Агаша, у меня нет другого выхода. Вот, возьми деньги и береги себя. Маруся тебя воспитает и замуж выдаст, а я не смогу всегда быть рядом. Расти в прекрасную девушку и раз так получилось, то помни обо мне. Даст Бог, ещё свидимся!
— Я не забуду, — ревела девчонка и не хотела отпускать Вадима даже когда вернулись обе корзины. С трудом оторвав от себя девчонку, он погрузил сначала малышей, а потом, и Агафью.
В это время на шум и крики явились два беса. Заприметив добычу, они ринулись вперёд, помогая себе даже руками. Стрельцы на стене, стали быстро выбирать верёвку, рывками подавая вверх корзины. Вадим, дождавшись, когда корзины поднимут на высоту, бросился бежать вдоль стены, уводя за собою бесов.
Скорее всего, он бы не ушёл от них и, быть может, даже погиб, но стрельцы со стены открыли огонь по обоим бесам, сначала замедлив их, а затем и убив. Один болт попал прямо в ухо самому прыткому из них, а второй споткнулся и упал с копьём в спине. Скинутый в довесок большой камень угодил бесу по черепу, расплющив его и упокоив навечно.
Вадим, временами оглядываясь, продолжал бежать, уйдя от стены в сторону далёкого пока леса. Пробежав по краю посада, он вырвался из его пределов, спеша уйти прочь от Козельска. Уже на его окраине Вадим перевёл дух, проверил походный мешок, набрал на огородах овощей и отправился в сторону леса.
Прямо перед ним, он нашёл чьё-то посечённое тело в хорошей и добротной одежде. Остановившись, аккуратно обыскал его и разжился ещё одним кошелем. На боку мертвеца ещё висел длинный кинжал в добротных ножнах на крепкой перевязи, больше никакого оружия не оказалось и Вадим, снял его с пояса и заспешил к лесу.
Войдя под его зелёную сень, он, непрерывно осматриваясь во все стороны исчез среди деревьев, быстро затерявшись в древнем лесу. И только кроны древних деревьев зашумели от ветра, скрадывая шаги беглеца.
