трех фамилий. Хотите назову их?
Собеседник потемнел лицом. Что-то подобное я и ожидал от него, однако, даже половина моих заготовок не использована. Ничего, я не думаю, что будет легко, все только начинается и нас ожидает сейчас жесткий торг.
— Не понимаю, о чем Вы. — сделал филина барон. — Мой сын не любит общество и очень трепетно относится к окружению. Думаю, у других такие же проблемы или подобные.
Я хмыкнул. Ловко повернул разговор. Ничего, к этому я был готов. Что ж, переходим к новому уровню. Была ведь надежда, что будет легко. Хотел, как говориться, как лучше, а получилось… м-да.
— Вы все прекрасно поняли. — жестко сказал я. — Можете не ломать комедию. Я Вам больше скажу, что давно разобрался, кто главный в вашей банде. Однако, сейчас я даю Вам шанс перейти к конструктиву, а не разыгрывать целый спектакль.
— И все же, — сохранял спокойствие собеседник. — для меня пока остается загадкой то, что Вы пытаетесь мне вменить.
Понятно. Если тебя поймали на месте преступления, иди в отказ до последнего. Как мне стоит повернуть разговор? Я расфокусировал взгляд и представил дерево диалога. Куда надо двинуть акценты, чтобы добиться результата?
— Хорошо. — поднял я руки вверх. — Согласен, мои выводы несколько поспешны. Что же. Думаю, другим благородным и высокородным стоит почитать откровения, записанные тут. Я потрачу время, но обязательно посещу всех.
— Да. — отмахнулся премьер. — Прошу, плотнее прикройте дверь, когда будете выходить.
— Так и сделаю. — я встал и забрал обе папки. — Кстати, обязательно назову эти три фамилии и укажу, что подозреваю в Вас и Ваших друзьях неких Верных. Слышали о таких?
— Нет. — улыбнулся он мне.
Вот ведь тварь! Я, конечно, планировал, что будет не легко, однако, пока не удается его уличить в сговоре с другими участниками общества. Что же мне сделать? Как заставить слышать меня и принимать нужные мне решения?
— Кстати, — решил я зайти на второй раунд, уходить без результата совсем не хотелось. — Ваш друг, Пинар, будет очень рад узнать, кому он благодарен своими денежными вливаниями в будущее дочери.
Жила, красивая девушка, что стала великосветской шлюхой, будет чьей-то женой. Однако, стоит понимать, что отцу придется не слабо раскошелиться. Скрыть то, что она давно не девственница и ее партнеров пересчитать не хватит пальцев ни на руках, ни на ногах, будет крайне сложно, особенно, если я впишусь в этот процесс.
— Это навет! — возмутился собеседник и встал, изображая крайнюю степень ярости. — Вон из моего кабинета!
Он специально меня провоцирует, чтобы я из кабинета не ушел? После такого, стоит подчиниться, не останется и шанса на решение данного вопроса дипломатическим путем. Тогда у меня есть только один единственный верный вариант.
— О! — удивился я. — Как Вы заговорили. У меня тут много разной информации. — помахал папками. — После обнародования, боюсь, что Вы не доживете до рассвета. Готовы лишиться всего? Ладно сами, Ваша семья пойдет по миру.
Шантаж мой верный друг. Почему никто не понимает с первого раза, когда пытаюсь договориться? Обязательно надо устроить целый спектакль. Не понимаю.
— Это угроза? — зло бросил мужчина.
— Нет. — хмыкнул в ответ. — Констатация факта. Ладно, не стоит Вас более беспокоить. Прощайте, мы с Вами вряд ли еще увидимся. Удачи.
Я развернулся и пошел на выход. Если вдруг не согласится, пойду к другому представителю. Нет, сотру их с лица земли и создам своих Верных. Тоже мне загадка века. Уж решать подобные задачки я научился еще в школе.
— Постойте. — глухо произнес премьер. — Чего Вы хотите?
Я повернулся, и улыбка наползла на лицо. Прекрасно! Он купился на мой блеф. Не думаю, что разборки с этими людьми прошли бы легко и быстро. Конечно, в итоге, убрал бы всех. Однако, тут ключевое слово: время. Хочется закрыть вопрос максимально быстро.
— Вот! — поднял я палец вверх и вернулся на стул. — Наконец-то конструктивный диалог. Слушайте внимательно. — толкнул к нему папку с законом. — Это принимают на ближайшем сходе. Так же, ваша шайка перестает пилить бюджет. Да-да, я знаю, сколько приворовываете. Не вопрос, пятнадцать-двадцать процентов забирайте, остальное в дело.
Он смотрел исподлобья. Ожидаемо. Мои требования далеко не ласковые. Судя по документам, половина бюджета оседала в карманах. Ничего, я научу Вас строем обедать. Воруйте в меру. Конечно, наверняка, докрутят до тридцати процентов, но к подобному я был готов. Пусть лучше так, но система работает, чем хромает на обе ноги.
— Зачем мы Вам? — тихо поинтересовался мужчина.
— Новую структуру сложно создать и не быстро, хоть и возможно. — кивнул я ему. — Вы уже существуете. Вопрос лишь в том, на кого работаете. Хотите, на себя и не долго. В противном случае, я ваш господин и мои приказы абсолютны. Решайте.
Он замолчал. Ничего удивительного, у меня тут в папке столько всего сладкого и интересного. Конечно, я не планирую это обнародовать, можно просто поговорить с ключевыми фигурами. Правда, сейчас у меня есть более удачный вариант. Я приручу Верных и буду спокойно пользоваться их услугами. Тридцать процентов бюджета? Копейки за повиновение.
— Вы тоже не бессмертны. — выдавил собеседник.
— Ого! — восхитился я пассажем. — Опустились до прямых угроз? Это даже не смешно. Ваша агония видна в словах. Крыть Вам нечем. Готовы сотрудничать на моих условиях?
Он бросил на меня свой злой взгляд. Ничего, родной, склонишь ты голову. Своя жизнь для тебя гораздо важнее, чем желание проиграть все в игре. Эх, почему не получается по-другому? Почему просто нельзя договориться? Я же пришел изначально решить свой вопрос и не полез бы в эту историю с «избранными» без мотивации.
— Да. — глухо прошептал премьер. — Однако, сход на днях, мы не успеем согласовать этот закон.
— Мне плевать. — я раскинулся на стуле и положил ногу на ногу, все, я хозяин положения. — Я не спрашивал, сможете или нет. Я сказал: Вы выполнили. Как? Меня мало волнует.
Относиться к ним, как к партнерам я не собираюсь. Они мои комнатные собачки. Раздавая животным свои указания никто не спрашивает их мнения. Я в том числе. Это не моя проблема, пусть сами решают подобные вопросы. Заодно и работать научаться в жестких условиях. А то привыкли продавать холодильники в
