сразу понял, что она о чем-то беспокоилась.
Попытавшись вспомнить какие события в последнее время были самыми тревожащими, я спросил:
— Тебе не нравится быть окруженной толпой незнакомцев?
— Не совсем.
— Тогда в чем проблема?
Лала подняла голову и уверенно посмотрела мне в глаза. Тогда-то я и понял, что с самого начала ее целью был разговор со мной.
— Вы с Лаликой… — спешно заговорила она, но затем смолкла и притупилась. Снова отвернув голову, она чуть тише спросила: — Как вы познакомились?
— В той деревне, из которой вместе бежали. Мы оба жили там, и сблизились, когда нас изолировали от внешнего мира.
Я невольно улыбался. Теперь-то мне точно было ясно, из-за чего переживала наша главная героиня.
— Она не кажется тебе какой-то странной в последнее время? — снова спросила Лала. — Конечно, я не видела ее многие годы, но даже так ее характер… Кажется, он слишком сильно изменился.
Я понимал, о чем шла речь. Настоящая владелица тела Макси не была настолько же решительной личностью. Единственный ее самый смелый поступок за всю жизнь заключался в том, что в прошлом она бежала из родного дома, где ее хотели убить. Однако после этого она спряталась в той самой деревни, где все началось, осела там и там же должна была умереть.
— Мир меняется, — отвечал я, — меняемся и мы. Поверь, она не всегда была такой, какая сейчас, и даже сейчас, она не всегда ведет себя одинаково.
— Тут ты прав. — Сидевшая на корточках Лала обхватила колени руками. — Она чуть не разревелась, когда увидела в каком состоянии ты вернулся с реки. Думала, что ты умираешь.
— Она плакала?
Этим словам был удивлен уже я. И как только я спросил об этом, Лала коварно улыбнулась.
— Я тебе этого не говорила. — Она приложила указательный палец к губам, как бы показывая, что это был наш общий секрет. — Сама она никогда не признается, ты же знаешь?
Меня уже веселила вся эта ситуация. Честно говоря, я даже сам не представлял, как выглядел, когда вернулся в деревню после той спасательной операции возле реки. Но учитывая то, как нас всех выхаживали, возможно, выглядели мы, как живые мертвецы.
Положив руку на макушку Лалы, я потрепал ее по голове. Шапка, которой она пыталась все это время спрятать свою лысину, немного съехала на бок. А лисица, не желавшая появляться в свете без нее, сразу же схватилась за нее руками.
— Будь ты на ее месте, — отвечал я, — Макси сказала бы про тебя то же самое.
Лала буквально вскочила на ноги. Повернувшись ко мне лицом, она сверху вниз окинула меня взглядом и с полуулыбкой спросила:
— Что ж, это значит, что не так уж мы и отличаемся с ней, верно?
Я не успел что-то на это ответить. Девушка развернулась и побежала прочь раньше, чем я осознал смысл ее слов.
Почему же меня так удивило то, что она сказала? Учитывая характер отношения двух сестер в этом мире, более ожидаемой была глубокая ненависть Лалы и состояние холодной войны между ними — именно это я и наблюдал все последние дни. Поэтому-то добиться подобной фразы от главной героини было ключевым поворотом сюжета. Это буквально показывало, что мы разворачивали историю в обратном направлении.
Широко улыбаясь, я подобрал с земли корзину, оставленную лисицей, и встал.
«Если мы сможем нормально выходить вождя и позаботиться о жизни Лалы, наша миссия в этом мире скоро закончится. Жду не дождусь. Мне уже не терпится вернуться ко всем благам современной жизни».
Подобрав с земли сначала одну кучу грязной одежды, а затем и другую, я забросил все это в корзину в моих руках.
«Правда, когда мы вернемся, история Макси как автора апокалипсисов закончится, верно? Она должна будет выбрать, что хочет в будущем — вернуться в один из своих миров или просто исчезнуть бесследно».
Где-то позади послышался тихий звук шагов. Не долго думая, я сразу понял, что эта была Лала. Все еще улыбаясь, я медленно развернулся к ней, и тотчас зверочеловек, стоявший рядом, зашел за мою спину. Не успел я осознать происходящего, как этот некто вонзил мне в спину острый холодный предмет. Все, что я почувствовал, это резкую боль.
Корзина сразу выпала из моих рук, и в тот же миг нападавший снова вытащил из меня лезвие, а затем вонзил его еще несколько раз. Я попытался развернуться, чтобы хоть как-то его остановить, но из-за боли мои движения стали неловкими. Обстановка перед глазами уже расплывалась, в голове ужасно гудел, ноги и руки не слушались.
Я повалился на землю лицом. Не сразу даже осознав, что я упал, я просто ощутил, как что-то коснулось моей щеки, и только позже понял, что это была трава. Падение частично вернуло меня к осознанию реальности. Нападавшего уже не было рядом — этот трус сбежал, стоило мне попытаться напасть на него. Сейчас же я лежал один посреди ночи позади жилых пристроек. Здесь меня вряд ли могли найти, а от боли я не мог даже воскликнуть.
В голове в этот момент у меня была всего одна мысль: «Я не воскресну, если умру здесь». Дрожа от каждого легкого движения, я начал цепляться руками за землю и ползти вперед. Мне нужно было хотя бы немного добраться до главной дороги. Тогда кто-то непременно нашел бы меня. Возможно, там даже были люди в это время.
Плотно сжимая губы, я полз дальше и дальше. В какой-то момент я даже почувствовал, что почти все мое тело было измазано в чем-то густом и теплом. Когда я посмотрел на свои руки, цеплявшиеся за траву, я понял, что это была кровь. Кровь буквально оставалась позади меня.
Постепенно сознание угасало. Двигаться было все тяжелее, чувствительность в конечностях тоже пропадала. В тот момент, когда я уже окончательно сдался и опустил голову на землю, я заметил
