пор ей принадлежало лишь на очень поверхностных правах. Но она превратила его в свою дополнительную крепость, куда перенесла часть своих проектов. Основа, разумеется, оставалась в лагере. Но всё же Директриса занималась диверсификацией своих наработок, чтобы не потерять в одночасье абсолютно всё, а лишь часть.
И сейчас, на подземном этаже красочного поместья семьи Виттаре с минимум слуг, поддерживающих было лоск, Улеанна стояла посреди огромного количества металла, микросхем, проводов и прочего оборудования. Человек с Земли, знакомый с техникой, с удивлением бы обнаружил, что это всё невероятно похоже на то, что он видит почти каждый день. И это не было бы неправдой. Ведь Улеанна сполна воспользовалась устройством, доставшимся в её распоряжение вместе с Женей. А уж с помощью реверс-инжиниринга, увеличения числа плат, схем и прочих компонентов, она смогла нарастить грубейший, малоэффективный, здоровенный, требующий на себя огромное количество ресурсов и внушительных затрат на охлаждение. Но она изготовила сверхкомпьютер без единой частицы магических технологий. И сейчас копия ИИ обживёт это пространство. Абсолютно отрезанное от внешнего мира, замкнутое само на себя, без каких либо шансов на прямое обнаружение. И даже на косвенное, ведь питается оно опять же не от внешнего источника, а от силы самой Улеанны, преобразованной в электричество.
Неужели так себя чувствовали настоящие матери, вскармливающие грудью своих детей, промелькнула случайная мысль в голове директрисы, дающей жизнь технологическому гомункулу, теперь обрётшему личность и возможность самостоятельной работы.
Разумеется, со всеми упрощениями и несовершенством технологических схем, этот набор металла не мог поддерживать полноценную виртуальную личность. Но этого и не требовалось. Пусть плюсами и минусами этого наслаждается Сонра. Понятный алгоритм лучше инициативной помощницы, которая своей инициативой может всё погубить.
Всё же тысяча лет — срок внушительный. И в отличие от большинства, Улеанна умела пользоваться каждой его секундой, стремясь вперёд, будто бы убегая от чего-то непредставимого, что пожрёт её, стоит её познанию и развитию остановиться. И сейчас, наблюдая дело рук своих, оживающее и начинающее, согласно её командам, вычислять точнейшую генетическую карту, она чувствовала удовлетворение. Многие миллионы симуляций начали обрабатываться этим технологическим монстром, в надежде найти среди неисчислимого количества генетических пар стабильную и жизнеспособную.
* * *
Очнулся я жёстко. Скорее не так. Я успел лишь бросить взгляд, уловивший подозрительно знакомую девичью обстановку, смуглое тело, и после этого резко оказался в положении лицом в пол, а на моей спине прибавилось веса. Это что ещё за дела?
— Где мы и кто ты такой? — Раздался голос Рюнхот. Откуда она здесь и к кому обращается? Неужели на мне сидит мужик? Что вообще произошло?
А после долгого молчания я получил обидную и болючую оплеуху по голове, сопровождающуюся яростным девичьим криком: «Отвечай на мои вопросы!». Примерно здесь в голове всё сложилось. Что мы в комнате из моих снов. А в них я вообще без маскировки. Так что изо рта полился поток оправданий, смысл которых сводился к тому что «Я Женя, отпусти меня!»
— И как ты это докажешь? Я конечно, знаю, что она парень, но ты на неё буквально никак не похожа! — У меня не было времени цепляться к тому, что откуда и она знает, ведь Рюнхот весьма хотела ответов и начала делать болевой приём, чтобы заставить говорить правду. В голову больше ничего не пришло, так что я просто выкрикнул в воздух, в перемешку с чувством боли и желанием чтобы от меня скорее отстали.
— Я увеличила тебе сиськи! — Поставил я женский род уже чисто по привычке, прежде чем осознал.
— Дура! — прилетел подзатыльник намного менее болючий, чем предыдущий, а меня отпустили. Я же, решил поправить, сказав «Вообще-то дурак»
Теперь я мог сполна поглядеть на Рюнхот, потирая голову. А она в свою очередь на меня. И пусть девушка изменилась здесь не настолько радикально, как я, но одежда на ней была совершенно другой. Какое-то подобие чёрных леггинсов, заходящих чуть ниже колен, по которым пробегали несколько белых линий, создающий какой-то абстрактный рисунок. Немного открытый живот показывал кубики пресса лишь частично, вскоре переходя в обтягивающую кофту с длинными рукавами. И, что характерно, размер груди у неё был тот, который сделал я. А довершало изменение повязка на лоб, на которой было точно что-то написано, но язык просто не переводился. Рюнхот, чуть вздрогнув от такого внимания сказала.
— Слушай, я понимаю, что тоже тебя разглядываю во все глаза, но можно не делать это так агрессивно? Не привыкла я к мужскому вниманию, оно меня раздражает. Ну или надень какое-нибудь платье, мне тогда станет легче тебя отождествлять с той Женей, которую я знаю. И объясни уже, где мы, потому что ты точно не выглядишь дезориентировано.
— Знаешь, у меня есть способ получше. — ответил я, после того как очень коротко объяснил, что мы неизвестным образом оказались у меня в голове. И вызвал из глубин сознания слова надира, что зарёкся забывать при любом раскладе. Пора вытащить тебя из долгого забытья, форма ультимативного трапа-натурала! Бесполезная в бою, но надеюсь, что сейчас ты мне поможешь. Ведь это, мать его, шанс!
Рюнхот стояла несколько секунд с широко раскрытыми глазами, и явно не до конца понимала то, что произошло. Ну да. То перед ней парень, то максимально близкая мне из реальности форма, только чуть спортивней и с «маленьким» дополнением. Реакцией же Рюнхот стал смех…
— Прости-прости!.. — говорила она сквозь него — Просто слова этого заклинания это что-то с чем-то! Особенно про маскировку! И ведь правда же! — После этих слов она подошла со взглядом хищницы и посмотрела снизу вверх на меня. Ну да, я умудрился стать ещё чуть выше в этой форме. Но она всё равно умудрялась смотреть так, будто бы всё ровно наоборот.
— Потому что на меня охота действительно была успешной~. Раз ты утверждаешь, что это всё нереально, тогда можно и потворить дичи, которую в реальности не повторить~. Неважно где мы и врёшь ли мне ты, пока ты без клетки, надо брать.
После этих слов она, схватив меня за отросшую косу, наклонила к себе и впилась в мои губы поцелуем. Я поначалу сопротивлялся такому внезапному напору, ведь хотел вести я. И мы даже первое время боролись за главенство между нашими языками. Но это немыслимым образом перетекло в нечто равное,
