Да, тело Лика раздевал я сам, так что наличие венца, либо же браслета какого, заприметил бы.
— Ты убил князя? — с недоверием в голосе спросил Клим. — Князя северян⁉
— Да хрен его знает, князь там, не князь, — сморщился я. — Спутник его, здоровенный такой, белобрысый, говорил, что за убийство князя меня ждёт только смерть.
— Я бы выпил, — невпопад бросил младший следователь. — Пока еще живой.
— Рано ты хоронить себя начал, — фыркнул я. — Сам посуди: банде Лика не один день, но он всё еще жив. Да и на великого воина он смахивал не сильно. Так что вопрос, как бы остается.
За секунду на лице Клима промелькнуло сразу несколько эмоций. Тут тебе и удивление, и сомнение, и недоверие. А после он просто заржал. Заржал настолько дико, что сразу сложился пополам и не в силах стоять сполз по стеночке.
— Предлагаю сразу на меч броситься! — сквозь слезы и хохот выдавил он. — Чтоб, значит, без мучений. Я просто не могу, ахахаха! Такое не может быть просто потому что не может быть в принципе! Ты ахренеть какой везучник! Со знаком минус! Ахахахаха! Теперь, — не мог остановиться он, — узнай кто, и убить тебя захочет вообще любой северянин! Ты понимаешь⁉ ЛЮБОЙ!
Смотря на явную истерику пытался переварить сказанное. И по всему выходило, особенно, если учесть реакцию Клима, приятного мало.
— Пояснить не хочешь? — спросил я, когда он немного успокоился.
— Северяне странный народ, — рассеяно начал Клим. — Их кланы в постоянной конфронтации друг с другом, да и со всем остальным миром тоже. Но, стоит только появиться внешнему врагу, как разрозненные кланы становятся единым кулаком. А это, скажу я тебе, нервное событие даже для Империи. Ты, Курт, убил не просто северянина, ты убил одного из их Князей. Скорее всего, но это только мои догадки, он был последним представителем какого-нибудь клана. Бежал сюда, где и сколотил свою банду. И пусть метку на тебе чувствовать могут лишь члены клана, но любой другой из северян, кто узнает о том, что именно ты убил Князя, захочет лишить тебя жизни. Но это еще полбеды: где мы, а где они. Знаешь, какие прерогативы получит тот, кто тебя убьет? Право создать клан.
Наверно, подобные масштабы и глобальные события слишком от меня далеки. Именно поэтому эта проникновенная речь особо эффекта на меня не возымела. Ну, клан, и что?
— Ты, прям, как ходячая энциклопедия, — проворчал я.
— Сдать экзамен на право получения значка «младшего следователя» можно только после десятилетнего обучения в Высшей Военной Академии имени Монеста Завоевателя, — сказал Клим. — И, поверь, за эти десять лет в твою голову впихнут даже то, чему там не место.
Десять лет? Психи какие-то. Это чему там должны учить ажно десять лет?
— А еще он, кстати, одним только словом мог причинять боль, — раз знаний в его голове много, надо это использоваться.
— Что? — поднял на меня Клим слегка задуманный взгляд. — Повтори?
— Ну, — задумался я, почесывая нос. — Он просто сказал — Боль, и все, кто был в том переулке, рухнули на землю, корчась в муках. Я пережил немало пыток, но это, прям, что-то на грани.
Глядя на парня, который устало потер лицо ладонью, а после и вовсе облокотился затылком о стену, стало слегка не по себе.
— Давай ты лучше сам меня убьешь, а? — устало выдохнул он. — Кажется, мне даже вернуться безопаснее будет, чем с тобой оставаться. Лург! Да что ж мне так везет! Сначала герцог этот, чтоб его лурги драли! Потом гости его, теперь, вот, ты со своим маниакальным желанием сдохнуть! Да к черту! Напьюсь и пойду в залив, благословения Атлаана просить. Сиреном быть хочу, песенки петь, да моряков жрать, а не вот это вот всё.
Махнув рукой, парень сморщился и прикрыл глаза.
— Поделишься? — осторожно бросил я. — А то о подобном проявлении магии я даже и не слышал.
— Еще бы, — иронично бросил Клим. — Эпоха Слов, мать его. О ней вообще мало какая информация в свободном доступе имеется.
— Это да, — поддакнул я. — В книгах о ней упоминания только вскользь, да и то без конкретики.
— Эпоха Слов — первая из выделенных эпох современного мира, — начал Клим. — Рассвет человечества, как самостоятельной расы и его восхождение к величию. Увядание светлорожденных и их нелепые попытки возродиться за счет расы людей. Тогда ушастые стали вовсю делиться знаниями о магии, в надежде вырастить, скажем так, донора для себя. Но, как это обычно бывает, что-то пошло не так. Магия, есть сила, воздействующая на мир, посредством заклинаний, что в Абсолюте своем, способна изменять основы мироздания по желанию владеющего ей. Заклинания, ритуалы, плетения — всё это костыли, чтобы обезопасить мага от тлетворного воздействия магической энергии. Она не нейтральна, как это принято сейчас считать, просто маги современности настолько хорошо научились нивелировать её позывы, что всё опасение сошло на нет. Раньше же, всё было иначе. Один неправильный звук, символ или же жест рукой, как всё могло выйти из-под контроля, вплоть до изменения самой сути мага. Именно в те времена, когда самые первые люди начали постигать азы магии, эльфы впервые столкнулись с таким феноменом, как Несущие Слово. Причем, что самое интересное, подобной силой обладали только люди. Представь, какой удар под дых, для самых величайших магов? Ни заклинаний, ни ритуалов, ни плетений — одно только слово и мироздание откликается. Причем это была не магия, но что-то другое. Слова Силы, как принято их сейчас называть, способны напрямую воздействовать на окружающее пространство, минуя все аспекты бытия. Боль? Будет тебе боль. Огонь? И пламя, повинуясь воле Несущего Слово способно, как костер зажечь, так и низвергнуть в геенну огненную целые города.
На несколько секунд Клим замолчал, позволяя и мне переварить всю эту информацию и самому себе собраться с мыслями.
— И, что, никакого ограничения у их силы не было? — представить подобное получалось с трудом.
— Да было, конечно, — сморщился Клим. — Природа не любит всесильные сущности. Но сейчас не об этом. Суть Слов в том, что они, как трофей. Убей Несущего и тогда у тебя будет шанс забрать себе его Слово. Но шанс пятьдесят на пятьдесят, человек банально может не выдержать принятие и тогда — смерть. Как думаешь, кого-нибудь это останавливало?
— Обладание такой силой? — медленно покачал я головой. — Да за один только шанс, даже призрачный, пусть и ценой собственной жизни — рискнут многие.
— Судя по тому, что ты еще живой, — криво усмехнулся Клим, — принятие прошло успешно?
— Ну, если под принятием ты имеешь в виду ту волну, боли, которой меня накрыло после убийства Лика, — фыркнул я, — то, да. Успешно.
— И пока ты не научился этой силой пользоваться, — покивал головой Клим, — очень многие попробуют её у тебя забрать. Надеюсь, здесь мои пояснения не нужны?
В ответ я только молча покачал головой.
И вот, казалось бы, столько всего позади, но теперь появилось стойкое ощущение, стягивающейся вокруг шеи, петли. Неприятно, черт тебя дери, но в то же время появился внутри какой-то азарт, что ли? В любом случае, всё это в будущем, сейчас нужно подготовиться к вечеру.
— Насколько ты можешь за себя постоять? — спросил Клима. — Вечером у нас ожидаются гости, и скорее всего, разойтись миром не выйдет.
— Звезд с неба не хватал, — сморщился, бывший уже, младший следователь, — но с мечом обращаться умею. Да и магия земли, пусть и на уровне неофита тоже дает кое-какие преимущества.
— Значит, у нас плюс один боец, — подытожил я его слова. — Подберем тебе бронь и будем ждать.
Время до вечера пролетело слишком быстро. Вот я еще в шоке от того количества информации, что вывалил на меня Клим, а вот местное светило начинает медленно скрываться из виду. Внизу собралась вся наша компашка. Толстый, как и до этого, находился с наружи и ждал. Все остальные заняли места в обеденном зале и тоже ждали.
В какой-то мере сегодняшний вечер обещает быть интересным. Остатки банды Лика будут меня оценивать и это не удивительно. Сомнений в их глаза предостаточно и именно сейчас, в серьезной заварушке, каждый для себя сделает окончательный вывод. Беспокоило ли меня это? Ни капли. Я прекрасно осознаю, в каком нахожусь обществе, так что подобное даже правильно. Только сильнейший имеет право вести за собой других и это право, дарованное силой.
