Полтора месяца назад, когда я вернулся от орков — разделил воображаемой линией скверный лес перед пещерой на западную и восточную часть. Всё время я занимался добычей на западной части, с каждым днём продвигаясь всё ближе к глиняному обвалу. Лишь позавчера встал вопрос: либо я углубляюсь в скверну, уходя на север, либо потрошу восточную часть леса.
Если в воображении нарисовать карту ближайшей местности и расставить на ней точки расположения древней, то в десятый раз можно прийти к выводу, что это ни разу не скверный лес. Тот шизофренический и блестящий лес, переливающийся всеми цветами радуги и наполненный хтоническими порождениями — именно он настоящий скверный лес. А место с древнями можно назвать… Защитным периметром?
Другое сравнение придумать сложно. Древни расположены не хаотично, а в шахматном порядке на расстоянии в полкилометра друг от друга. Если протянуть между ними нить, то получится квадратная сетка. Она не гранями, но углами лежит на сторонах света: один угол смотрит на юг, другой направлен на восток и так далее. И огромной сетью, стоя через каждые пятьсот метров на земле между передоверьем и истинным скверным лесом, древни образуют защитный периметр. Они образуют защитный лес.
По крайней мере, именно к этим выводам я пришёл после изучения округи.
Километровое преддверье, разделяющее нормальную землю от порчи невидимой, но осязаемой стеной. Эту местность с полной уверенностью можно отнести к скверным местам — но влияние самой скверны там близко к нулю.
Потом идёт пятикилометровый защитный лес, утыканный древнями и немногочисленными порождениями: кабаны и кошаки, да пару раз я видел кролей и волков и единожды то ли ежа, то ли оживший и юрко бегающий кустик перекати-поля.
Третья же зона широка, и я более чем уверен, что не будь свободных участков земли и светящийся лес раскинулся бы на сотни и тысячи километров во все стороны. Но сейчас их ширина не достигала и двадцати километров. Потом вновь пять километров защитного леса и километр преддверья.
Есть ещё и поля, луга, рощи, холмы и зоны небольших речушек и многое чего ещё, порождённого скверной. И практически всегда эти зоны не разделяются, а плавно переходят друг в друга. Как именно это происходит я не знаю, но попробую узнать в ближайшие дни. Ведь скоро…
— Слушай, вот чего ты сюда припёрся? — проговорил я вслух, обернувшись на треск веток.
В сторону древня направлялся порченый кабан. Осеннее солнце игралось на серо-коричневой шкуре с редкими ворсинками жёсткой щетины.
— Слушай, это моё дерево. Я его нашёл, я его копал, значит — орех тоже мой. Давай ты развернёшься и… Я тебя понял, тварь.
Отложив в сторону копалку, я снял с пояса костяной топор с каменным наконечником и направился навстречу кабану. До него метров двадцать, есть время подготовиться. К тому же, на моём поясе висел джентельменский набор для походов в скверные земли: костяная колотушка, каменное зубило и два костяных ножа.
Топор, крепко сжимаемый в правой руке, не был той задохлой поделкой с куцым лезвием — он стал настоящей гордостью пещерного ящеролюда. Крепкий камень получилось обтесать таким образом, что вышло широкое и крайне острое лезвие. Оно принесло погибель уже трём скверным кабанам, и счёт обещал пополниться в ближайшее время.
Главное — бить уверенно. И быть уверенным.
Это из-за уверенности мои ноги согревали шикарные, превосходные, чудесные и просто великолепные ботинки с рубиновыми точками на рыжем мехе.
Две маленьких фыркающих лисички замерли, когда узрели столь необычную для здешних мест двуногую морскую губку. Каждая из меховушек сидела на жопке смирно и явно думала что-то похожее на: «Вау, что это за уверенная в себе ужасно выглядящая двуногая мерзость? И почему оно так уверенно тычет в меня одной из сосисок на верхних лапах?»
Слишком поздно лисички узнали, что двуногая хтонь уверенно делает пальцем «Пиу-Пиу-Пиу». Тогда я действовал крайне уверенно: уверенно освежевал лисичек, уверенно распотрошил и промыл их кишки, уверенно очистил шкуру, уверенно высушил. А после, развернув мехом внутрь — уверенно сделал меховые ботинки. Именно из-за них мои ноги в тепле. И даже ночью, когда температура в горах опускается к нулю — холода уверенно не ощущаются.
Но есть кое-что важнее, чем уверенность: точный расчёт.
Скверного кабана завалить не так уж и просто. Мало того, что у него прочная и толстая шкура, так ещё череп толщиной с полторы фаланги — неделю молотком можно бить, и не пробить.
Единственный способ его убить — проломить череп у основания. Кость тонкая недалеко от места, где череп крепится к позвоночнику. Если ударить туда чем-то острым и длинным, похожим на долото — то череп проломится после нескольких ударов. Вот только кабана надо обездвижить, а для этого следует перебить тому хребтину. Для этого требуется один точный и крайне уверенный удар.
Толстую шкуру так просто не пробить, особенно каменным лезвием, да и позвоночник залегает под пятисантиметровым слоем гнилостного жира. Но есть точка, где позвоночник плотно соприкасается со шкурой. Между концом шеи и лопатками торчит небольшой бугорок в месте сочленения двух позвонков.
Встав полубоком, я как можно крепче сжал рукоять топора и занёс над головой. Одно радовало: скверные порождения не обращают на меня внимания, пока им не навредить. Это помогло мне сделать кожаные штаны серо-коричневого цвета с редкими твёрдыми ворсинками. Единственная их проблема в том, что они короткие и голень открыта — но, надеюсь, в ближайшее время этот недостаток исправится.
Каменное лезвие со свистом опустилось. По округе разлетелся чавкающий звук, смешанный с треском костей. Спустя секунду он сменился визгом порченой свиньи, потерявшей всякую возможность двигаться. Лог.
Опыт: 4663/5000
Есть надежда, что получится взять пятый уровень и тогда изучу парочку новых умений, а то без некоторых грустно. Особенно без «Удара».
Привязав топор обратно к поясу из кожи скверного кабана — я отцепил каменное долото и широкую медвежью кость, которой отведена роль молотка. Теперь следовало встать недалеко от морды кабана, но и не слишком близко: у него длинный бритвенно-острый язык. Но встать спереди необходимо, он должен увидеть меня. Когда порождению наносится урон, оно становится агрессивным и всяко пытается меня убить. В случае парализованного кабана полезно, если он прекратит ворочать головой и уткнётся в одну точку: мне в ноги, стараясь дотянуться до них. В этом случае получится без опаски приложить долото и размашистым ударом вогнать камень в череп твари, погрузив наполовину. И методичными ударами разворошить липкий мозг, пахнущий канализацией. Лог.
Опыт: 4876/5000
Совсем немного осталось, так что унывать не стоило. Лучше вытащить кабана из скверного леса и освежевать. Вот только не так уж и просто тащить за задние лапы тварь, весом в полтора центнера. Благо свежевать её намного проще.
Это снаружи кожа крайне твёрдая и прочная, но вот с внутренней стороны — она мягкая. Настолько, что без усилия насквозь протыкается пальцем. Кожа будет такой ещё два часа, пока не пройдёт период испарения. А после, если останется — станет вполне обычной, хоть и немного грубой.
Несколько дней назад ливень шёл двое суток, заперев меня в пещере. Я бы точно сошёл с ума от скуки, не заготовь заранее кожи и расходников. Короткие штаны — результат тех двух дней. Заодно я переделал спальник из медвежьей шкуры, и многое что ещё. Была лишь одна ложка дёгтя — так и не получилось сделать посох. Не нашлось подходящего материала, а использовать обычную палку не самая гениальная идея.
Вскоре кожа с кабана была снята, а подготовка древня — закончена. Я приложил подушечки указательных пальцев к первому широкому корню. Следовало одновременно быстро, но нежно провести по линии крепления волосков к корню. И всё время прислушиваться к треску ветвей. Если ветки затрещали — немедленно отскочить пришибленным ёжиком, иначе станет грустно.
