мужчине, осаждающему неприступную крепость женщины, завоевание, это всё таки прерогатива мужчин, но и так, было не плохо.
Принцесса вспыхнула, покраснела, но не нашла что сразу ответить. Я же, поспешил перевести разговор на само похищение, разузнать подробности. Выслушивать пикировку женщин, не было ни малейшего желания.
Рассказ принцессы, дополненный кастеляном замка, не выявил ничего примечательного. Монахи, не вызвали никаких подозрений до самого отъезда и вели себя вполне естественно. Естественно, они проявили некоторое любопытство, об обитателях замка, тем более, что недавно у него сменился хозяин, но в меру. С девушками же вообще не общались и как казалось, вообще не проявляли интереса. Однако, как выяснилось позже, в разговоре со слугами, они проявили к ним очень пристальный интерес.
С допросом пленника сразу же возникли проблемы. У того, оказалась похожая на принцессину высокоуровневая магическая защита исключавшая применение принуждающей к откровенности магии. Фишка такой защиты была еще в том, что она работала и под негатором. Ни магией, ни развязывающими язык эликсирами, принудить пленника поделиться информацией было невозможно. Отчасти, эта же фишка работала и на повышение болевого порога. А ничего другого, что бы добиться нужной нам информации, как прибегнуть к жёстким пыткам, у нас не было. Пришлось прибегнуть, хоть это и потребовало дополнительного времени.
Пока же заплечных дел мастера работали с главарем похитителей, решил проведать Мили. Увидев меня, девушка вначале обрадованно вскочила с лежанки, но заметив входящую в камеру Нату, которая изъявила горячее желание и настойчивость, дабы познакомиться со второй моей пассией, резко увяла сев обратно.
По виду Мили, ничто не говорило о том, что под милой внешностью скрывается вампир. Даже магическое зрение не выдавало в ней этой особенности. Хотелось понять, что активирует в ней преображение в вампира, как это сделали и как, это можно вылечить? К сожалению, сама она, помочь мне в этом не могла. По её сбивчивому рассказу, происходило это спонтанно, она сама не понимала, как?
Мои теоретические знания, тут тоже мало могли помочь. Вампиризм был очень распространён в магомирах и имел бессчётное количество форм. В каких то случаях, это было почти безобидно, человек сохранял трезвость разума и контроль над своей способностью, оставаясь человеком же, только с данной фишкой. В других случаях, это были кровожадные, потерявшие разум мертвецы одержимые лишь жаждой крови. Это могло быть болезнью в результате заражения, одержимостью, или результатом вселения некой демонической сущности, а иногда, перерождением заражённого соответствующим вирусом человека в демоническую сущность. И между этими крайностями, существовала масса переходных форм. Некоторые были излечимы, некоторые нет, или частично. Лично мне, встречаться ранее, с вампирами не доводилось, а потому, ничего конкретного о данном случае, я сказать не мог. Знал только, что в некоторых случаях, полная инициация вампира требует времени и мне, желательно бы поторопиться с исцелением девушки во избежание необратимых последствий.
Поговорив и максимально расспросив Мили обо всём произошедшем, постарался, как мог обнадёжить её, пообещав найти способ вылечить её от этого недуга. Та грустно посмотрела на меня.
— А такие способы вообще существуют? Я не слышала! Только кол в сердце и костёр!
От её слов, безнадежности в голосе, взгляда, предательски защемило где то в груди. Захотелось немедленно обнять, утешить, защитить… С трудом удержался от внезапного порыва. В памяти еще свежи были прошлые эмоциональные обнимашки, чуть не стоившие мне жизни. У вампиров, да и не только у них, одним из триггерных моментов для срыва, служило сильное эмоциональное переживание, вид крови, возбуждение и некоторые природные явления. Не хотелось по глупости инициировать один из них, а потом причинять боль моей милой Мили.
— Вылечить можно даже смерть! Не всегда, трудно, но возможно! — Возразила внезапно Ната.
Мили посмотрела на соперницу.
— А тебе это зачем? Теперь, он только твой! — с вызовом и обидой, спросила она, безошибочно определив наши отношения, хотя, никто ей об этом не говорил.
Ната вопросительно посмотрела на меня, я пожал плечами внутренне досадуя, что поддался на уговоры жены и взял её с собой в камеру. Подстраховать меня мог бы и кто то другой. Заставил лишний раз страдать мою девочку и так получившую не мало. Но, тут, Ната меня удивила.
— Он любит тебя и очень переживает. Я чувствую это! Его боль, это моя боль! Мне очень неприятно, когда мой любимый мужчина страдает. К тому же, твоё похищение, возможно, связано со мной и отчасти, это и моя вина, а потому, передо мной долг и обязанность, помочь тебе!
Пользуясь порывом, Ната села рядом с Мили и обняла её за плечи. Девушка удивленно посмотрела на неё. Обида во взгляде сменилась робким интересом. По виду, обе выглядели, как близкие подруги ровесницы. Ната склонилась к уху Мили и что то тихо прошептала той. Лицо девушки приобрело удивленное выражение и она посмотрела на меня, потом снова на Нату, словно не верила в услышанное. Я сам испытал приступ острого любопытства от перемены настроения девушки.
Ната же быстро поднялась с лежанки, на которой они сидели и вернулась ко мне.
— Подумай хорошенько и не падай духом, подруга! — подмигнула она удивленной девушке.
— И что ты такое сказала Мили, что она так удивилась и даже улыбнулась, под конец? — как только мы покинули камеру решил я попытать жену.
Та, некоторое время шла рядом со мной с загадочной улыбкой, но потом, всё таки сжалилась. Так удивительно чувствовать настроение близкого человека, никак не могу привыкнуть. Я чётко почувствовал её желание поделиться, как и то, с каким удовольствием она смаковала моё любопытство.
— Я предложила ей стать второй женой!
Я аж остановился от удивления уставившись на Нату. Но нет, ни по лицу, ни по ощущениям, а я бы почувствовал ложь, или шутку, в последнее время, я очень чётко стал различать эмоции супруги, это было не похоже.
— Ну вот, я так и знала, ты согласишься! — Констатировала она, легко распознав моё облегчение. — Так будет лучше для всех. Это просто невыносимо, чувствовать, как ты страдаешь и винишь себя во всём. И у меня, камень упадет с души. Я ведь тоже, отчасти, виновата перед ней, украв тебя у неё. Ты так долго сопротивлялся! И даже после венчания Гималой, всё равно продолжаешь любить её! Я не хочу, что бы это стало проблемой между нами. Ты ведь согласен?
Ната испытующе, требовательно посмотрела мне в глаза.
Честно говоря, кроме облегчения, я испытал целую бурю смешанных чувств, но на вопрос, требовалось отвечать.
— Ага, согласен! — констатировала она, легонько ударив кулачком в грудь.
— Ревнуешь? — обнимая
