Тем временем, постепенно начали собираться люди. Не знаю каким образом, но, похоже, что каждый из них уже знал о том, что я починил трактор на полях. Однако, большинству из них это дружелюбия не прибавило. Представившись они собирались в группки и держались поодаль, ожидая начала собрания. Думаю, им, как и мне, хотелось поскорее покончить с формальностями и разойтись по своим делам.
Постепенно народу собралось всё больше. Я увидел уже даже знакомые лица вернувшихся с полей работников. И вот уже десятки людей галдели о чём-то своём перед клубом, и по шуму это место стало напоминать какой-то базар.
Внезапно наш разговор со Светланой прервала пожилая семейная пара. Обоим лет по пятьдесят. И оба почему-то выглядят очень злобно.
Буркнув что-то типа приветствия, мужчина сразу обратился к Ждановой:
— Очень неприятный сюрприз. Я ждал этого назначения уже десять лет! И точно больше его заслужил, чем этот мальчишка.
— Он здесь даже не жил никогда! — поддакнула женщина.
Светлана вздохнула и развела руками:
— Для этого и придуманы выборы. Колхозники всё решат.
Мужчина явно хотел сказать ещё что-то, но сдержался и, злобно на меня зыркнув, отошёл подальше вместе со своей подругой.
— Кто это? — спросил я у Ждановой.
— Елин с женой. Метит в кресло председателя уже много лет, но каждый раз что-то не складывается... — она понизила голос, — но знаете, может, оно и к лучшему. Трудный он человек.
Я хотел разузнать подробности, но Светлана быстро сменила тему, да и собрание пора было начинать.
Она похлопала в ладоши, привлекая внимание, и, когда все нас окружили, начала речь, перечисляя мои предположительные достоинства из-за которых сама Москва предложила меня на должность председателя. В этот момент в толпе послышались смешки, а какая-то женщина засмеялась в полный голос и не постеснялась громко выкрикнуть: «да это ссылка, явно!», послышались и другие смешки.
Тут подала голос жена Елина:
— Товарищи! Да зачем же вообще нам москвич? Да ещё и молодой. Может пусть сначала обживётся здесь, прежде чем на должность претендовать? А нет, так пускай обратно скачет!
— Клавдия Петровна! — строго одёрнула её Светлана, — если вы сомневаетесь в правильности рекомендаций высшего руководства, то можете выразить это в голосовании. А сейчас поднимите руки все, кто за то, чтобы Александр Александрович Филатов стал председателем колхоза!
По лицам в толпе, я видел, что большинству из них всё равно. Часть людей, не особо задумываясь, уже потянула руки вверх. А какой-то мужик даже высказался:
— Москвич или нет, а трактор сходу починил, может и будет толк.
Постепенно рук становилось всё больше. Люди переговаривались в ключе: ну надо так надо. И очень скоро только Елин с женой и ещё пара человек не изъявили желания видеть меня председателем. Но, ловя на себе осуждающие взгляды колхозников, которым никуда не сдалось затянувшееся голосование, да и вообще от коллектива отбиваться коммунистам как-то не пристало, они всё-таки сдались и тоже подняли руки. Недовольные до ужаса, но подняли.
— Единогласно, — подвела итог Светлана, — Александр Александрович, принимайте назначение, — улыбнулась она уже мне, а народ начал постепенно расходиться.
После собрания меня привели к захудалому деревянному дому, который теперь должен был стать моим.
Первое что бросилось в лицо, так это полусгнивший забор, половина которого упала на землю, а другая его часть всё ещё благородно держалась, шатаясь от малейшего дуновения ветра. Хорошее начало. Я прошёлся взглядом по желто-зеленой траве, что росла практически по всей территории вокруг дома.
Косить траву? Нет, здесь о таком видать и не слышали. Хотя, чего это я, кто знает сколько лет хозяин отсутствует.
Я взглянул на потрескавшуюся от времени синюю краску дома и спросил:
— Смотрю совсем забросили, а ведь домишко-то неплохой. Что с хозяином случилось?
— Что-что? — переспросил Ильич, пытаясь реабилитировать забор.
— Что с хозяином произошло, говорю, — повторил свой вопрос, но в этот раз громче.
— А, это, — Ильич поднял забор и попытался воткнуть мокрые доски в землю, — Чёрт его знает! Здесь таких домов куча, всех хозяев и не упомнишь.
Я ещё раз окинул дом взглядом.
Конечно видно, что время берёт своё, но подлатать к зиме можно.
Где-то возле Ильича раздался громкий треск. Я обернулся и увидел, как упала часть забора, которую неумёха пытался вновь вставить в землю. Правда на этот раз на земле оказался весь забор целиком по левому краю дома. Иными словами, Ильич лишь доломал его.
Вот так медвежья услуга. Эх, ладно. Всё равно большая часть досок гнилая, так и так придётся менять.
— Ладно, не так важно, как дом снаружи выглядит, главное, чтобы внутри всё целое было, — я попытался настроиться на оптимистичный лад.
Я сделал несколько шагов в сторону дома, но старая повядшая трава, перемешенная с грязью, предательски цеплялась за обувь, словно не желая впускать меня внутрь.
Ильич же дождался пока я пройду первый, а затем последовал по уже протоптанной дорожке до входа в дом.
Я поднялся по двум ступенькам и приготовился было открыть дверь, как почувствовал что-то колющее на ноге. Ну конечно, как же без этого?
Вся штанина сзади оказалась усеяна колючками, а ведь я уже и забыл, чем обычно заканчиваются походы через заросли травы. Чтобы не нести их домой, мне пришлось сначала почистить свою одежду, а затем заставить Ильича сделать тоже самое. Не хватало ещё домой их занести! Будет потом где-то колоть всю ночь.
Мы открыли скрипучую дверь и зашли в тамбур. Я взглянул на кривой пол, понимая, что сгнил здесь не только забор. Передвигаясь медленными шагами, я то и дело проверял пол на прочность, а Ильич по своим лучшим традициям двинулся следом.
Случилось то, чего я так и боялся. Доски в тамбуре придётся менять полностью, если однажды ночью не захочу провалиться в пол.
Лишь бы внутри всё оказалось цело!
Я открыл следующую дверь и сразу попал в комнату с небольшой кроватью, в центре которой находилась белая от побелки печь. Вернее, когда-то она была белая, а сейчас сильно почернела от золы, но задумку хозяина я уловил.
Главное, что привлекло моё внимание — это невероятно сильный запах сырости вперемешку с плесенью. Интересно, это от грибка доски гниют или у запаха другой источник? Моя мать всегда говорила, что нельзя в таких помещениях жить. Ходили слухи, что закончить можно страшной болезнью, а значит ещё одна проблема — избавиться от бессмертного грибка.
Насколько я помню, ученые даже в космос эту заразу отправляли, вот только после двух лет плесень не то что выжила, а умудрилась даже мутировать в более агрессивный вид, да что уж тут говорить, даже в Чернобыльской АЭС она умудрилась выжить!
Я внимательно осмотрел стены и увидел чёрный мох в одном из углов.
Прекрасно.
Пол в основной комнате оказался получше, чем в тамбуре, но всё равно местами подгнивал. Если бы не эти два недостатка, то дом был бы вполне себе уютным.
Возле кровати стоял коричневый комод, а пыльный ковёр украшал стену над ним. Я прошёл в следующую комнату, а оказалась она небольшой кухонькой, правда лучше бы я туда и не заходил вовсе...
Не знаю что напугало меня больше — перебитая посуда на полу или же запах помойного ведра, стоящего прямо под умывальником.
Дом мне достался не из лучших, но и за это спасибо. Я прошёлся ещё раз по всем комнатам и прикидывал в голове сколько месяцев уйдёт на полноценный ремонт.
Чего только стоит пол заменить, а ведь вещи перетаскивать придётся!
С другой стороны, буду делом заниматься, а не за телевизором жить. Благо тело молодое, с таким всё возможно!
О канализации можно и не мечтать. Туалет деревянный на улице, а воду приносить из ближайшего колодца, до которого пешком минут двадцать идти. Я покосился на грязный тазик... ну уж нет! Надо бы баньку до зимы соорудить, а пока тепло, то помыться можно будет и на улице!
