С виду не скажешь, что это и есть знаменитый психованный рецидивист, дважды судимый за грабеж, как говорил Фред. Обычный парень лет двадцати пяти, тощий, даже щуплый. Голова большая и разбухшая ниже скул, по форме как тыква. Глаза крупные и круглые, взгляд рассеянный.
— Ты, может быть, и не придурок, — негромко, но отчетливо ответил он. — Но вот твои подчиненные могут сойти с прямой дорожки. Как ты их контролируешь? Алчность и азарт — это главные пороки нашей современности. Они будут делать бабло помимо тебя. Вот что меня беспокоит больше всего.
Косой расставил руки в стороны, желая показать, что такие предположения смехотворны. Я слушал, что он скажет. Не сразу понял, что рядом кто-то стоит.
Поднял взгляд и увидел тех парней, что угостил сигаретами.
— А ты чего сидишь здесь? — спросил один и кивнул в сторону Дурдома. — Пошли, поговорим.
Глава 4
Назад в Ленинград
Ну вот, доигрался в кошки-мышки. Я совсем забыл про этих обормотов. А они нет. И появляться рядом с Косым мне, вообще-то, совсем нежелательно.
Так, чтобы такое устроить? Чтобы не ходить к Косому? Сказать, что у меня живот болит?
Пока что я широко улыбнулся. Покачал головой.
— Спасибо за напоминание, парни. Но я решил подождать. Там Дурдом разговаривает с другими людьми. Не хочу мешать. Я человек маленький. Могу и подождать.
И указал глазами на Косого. Парень рядом со мной проследил за моим взглядом. Подумал и кивнул:
— Ну да, этот у нас в приоритете. Человек из Москвы. Подожди чуток.
И отошел. Уф, я перевел дух. Хотя и понимал, что это ненадолго. Надо отсюда сваливать. Пока меня не потащили к Дурдому и Косому.
Впрочем, с главой местной шпаны было бы интересно познакомиться. Так сказать, поучительно.
Вот только делать это при Косом нежелательно. И вообще. Я тут задержался. Загостился. Пора и честь знать.
Я огляделся. Обернулся, встал, направился к выходу. Давешний парень как раз подошел к Дурдому. Что-то сказал ему.
Вот дерьмо. Неужели речь идет обо мне? О невинном туристе. Я ускорил шаг. Почти дошел до двери.
— Эй, ты! — раздалось сзади. — Ну-ка, иди сюда.
Мда, это явно ко мне. Вот и попался. А, плевать.
Главное, выбраться из этого гадюшника. Целым и невредимым. А что там будут кричать вслед, уже поровну.
Дурдом, может, чего и заподозрит. Но зато я останусь не пойман.
— Эй, тебе говорю, — повторил голос сзади. Да, это тот самый настойчивый парень. — Ты оглох, что ли? Стой!
Я почти добрался до спасительной двери. Сейчас открою. Вынырну наружу. И свободен.
По барабану, что там кричат сзади. Сейчас холодно. Они останутся на месте. В тепле и уюте. Вряд ли побегут за мной.
Подошел, схватился за ручку. Открыл дверь. И столкнулся с высоким парнем в косматом полушубке, с всклокоченными волосами.
Пробормотал: «Прошу прощения!». Попытался протиснуться мимо него. Почти удалось. Но голос сзади крикнул:
— Петруха, задержи этого придурка!
И все. Парень схватил меня за руку. За локоть. Крепко, как клещами. Потащил обратно.
— Ты куда? Тебя же зовут, не слышишь, что ли?
И повел через весь зал. Как пойманного партизана через деревню. Я пытался освободиться, но бесполезно. Одновременно продумывал, что тут делать. Пока ничего в голову не шло. Слишком мало времени.
Долбаный Петруха привел меня к Дурдому. Я встал чуть сбоку. В тени. Чтобы Косой меня не узнал. Хотя бы так.
Тот настойчивый парень указал на меня. Ткнул пальцем.
— Вот этот хотел встретиться. Где тут Дурдом, спрашивал. А сейчас свалить хотел. Ты его знаешь? Какой-то работяга из фабричных.
Чтоб ты сдох, уродец. Чего ты ко мне прикопался?
Дурдом оглянулся на меня. Голова большая, как я уже говорил. Глаза тоже крупные. Раньше мне показалось, что у него рассеянный взгляд.
А оказалось, что не так. Взгляд немигающий, как у змеи. Холодный и безучастный. Очень опасный.
В итоге, можно сделать выводы. Человек привык вести себя неадекватно. И делает это намеренно. Чтобы сбить окружающих с толку.
Такая у него тактика. Очень чревато для окружающих. А для таких залетных, как я, и вовсе кошмар.
— Ты кто такой? — скрипуче спросил Дурдом. Глаза внимательно сканировали меня. — Что хотел сказать?
Что осталось делать? Только дурачка валять. Я изобразил смущение.
— Мне сказали, к вам обращаться. Из Выборга два автобуса едут. С финнами. Меня отправил какой-то мужик. Срочно. Он из этих, которые на мотоциклах ездят. У него времени нет позвонить. Просил встретить их. На подъездах к городу.
Глава зеленогорских молчал. Гипнотизировал меня серыми глазами.
А вот парень рядом с Дурдомом встрепенулся. Тоже высокий и сильный, в кожаной куртке с меховым воротником. Глаза синие и стремительные. На лице трехдневная щетина.
— Это же от Домкрата. Он уже давно говорил, что турмалаи приедут. Вот и упустили. Хорошо, что мужик пришел. Слышишь, Дурдом?
Ого, кажись, я попал в цель. Хотя стрелял наугад. Отлично. Надо продолжать дальше.
Вот только Дурдом меня не обрадовал. Все также сидел на месте. Слегка покачивал туловищем. Влево-вправо.
Чего это он задумал? Какого хера молчит? Как будто язык проглотил. Или это психология? Давление, чтобы я развязал язык.
— Когда они будут? — спросил парень с щетиной. — Завтра? Давай другие сведения, мужик. Номера, даты, время. Что ты тянешь кота за яйца?
Так, придется импровизировать. Главное, свалить отсюда. Подобру-поздорову. Хотя, много подробностей тоже давать нельзя. Чтобы не завалиться на мелочах.
— Он мало что сказал, — я пожал плечами. — Я просто ехал в город. Он как раз сигареты стрельнул. И попросил подкинуть известие. Для Дурдома. А я что? Вот, заехал. Он говорил, потом позвонит еще. Скажет, что к чему.
Парень с щетиной опять распереживался.
— Надо самим позвонить. Слышь, Дурдом? А то уйдет товар. Турмалаи уедут. Скинут где-нибудь в Ленинграде. Мимо нас уплывет. Каким-то залетным утюжникам.
Дурдом молчал. Тогда подключился Косой.
— В Ленинграде мы можем принять. Только дайте работать. Я же говорю, быстро все надо провернуть.
Сподвижник Дурдома сопротивлялся. Он хотел поймать финнов на трассе. Хотел ехать туда сейчас же. Чтобы не упустить.
— В Ленинграде груз подорожает вдвое, — утверждал он. С пеной у рта. — Лучше взять здесь. В наших краях.
Косой с ним спорил. Про меня забыли.
Ну и отлично. Я кивнул. Петруха давно уже убрал от меня руку. Отпустил. Поэтому я бочком-бочком пополз в сторону.
И тут Дурдом шевельнулся. Впервые. Указал на меня.
— Ну-ка, держите его. Он крыса подосланная. От ментов, скорее всего.
Все уставились на меня. А Петруха схватил за руку. Я замер на месте.
— Это какая-то ошибка. Я даже не…
Дурдом указал на меня пальцем. Как прокурор на суде. И добил окончательно:
— Домкрат не курит. Я это точно знаю. У него астма. Так что это животное все придумало. И про турмалаев тоже. Домкрат не стал бы посылать гонца. Непроверенного. Не такой уж он дурак.
Вот дерьмище. Я попал по самые уши. Если не по макушку. Сзади кто-то толкнул меня. В спину.
Я обернулся. Рядом стоял Бульдозер.
— Эй, Косой, — прогудел он. — Я узнал его. Это же тот работяга, что у нас во дворе лазил. Я его по куртке вспомнил. «ПМК Предпортовая». И вправду, крыса.
Косой вскочил. Впился в меня взглядом.
— Эге, кажись я его знаю! — протяжно пропел он. — Где я тебя видел?
Я понял, что пропал.
— Дайте его сюда, — проскрипел Дурдом. — Я хочу с ним поговорить.
Так не пойдет. Очень плохо. Очень. Нельзя стоять столбом. Надо двигаться. Иначе совсем пропаду.
Поднял правую ногу. Опустил с размаху. Долбанул каблуком по ступне Петрухи. Тот взвыл от боли.
Я вывернулся из его рук. Замечательная куртка «ПМК Предпортовая» осталась в руке у захватчика.
— Ты куда? — взревел Косой. Рванул ко мне через стол. Опрокинул его. — Держите сученыша!
