Но что об этом думать сейчас? Нужно доделать все дела в Монреале и лететь домой.
Но у меня это не получилось.
Буквально через двадцать минут в номере раздался телефонный звонок. Я взял трубку и услышал бодрый мужской голос.
— Алекс привет, это Фрэнк Макнамара. Через десять минут за тобой заедет машина и отвезет в аэропорт. Ты летишь в Миннеаполис на пресс конференцию и встречу с болельщиками. В Москву полетишь из Нью Йорка.
— Без проблем. А что с лекарствами?
— Об этом можешь не беспокоиться, они у нас. Как и документы для таможни.
— Отлично, договорились.
Положив трубку я обратился к Смирнову:
— Надо лететь в Миннеаполис. Хотят меня представить местной публике.
* * *
Ради встречи со своей будущей звездой менеджмент Норт Старс расстарался. Они меньше чем засутки подготовили арену, продали билеты и даже успели выпустить мерч. Когда я в джерси команды появился на арене то меня встретили несколько тысяч болельщиков в точно таких же хоккейных свитерах.
Ведущим этого импровизированного вечера был владелец местной сети хоккейный баров, веселый такой мужик с окладистой бородой.
Он оказался местной знаменитостью и отлично справился со своей задачей.
Вопросы от журналистов оказались достаточно стерильные. За исключением уже знакомой мне Ребекки. Которая снова спросила о том есть ли у меня девушка.
На мой ответ что я еще слишком молод чтобы думать о подобных вещах, Нэт, владелец сети баров, тут же засмеялся и сказал:
— Юные леди, не упустите возможность. Алекус будущая звезда и миллионер, хоть и русский, — ответом ему стал смех как журналистов так и собравшихся фанатов.
Потом я еще познакомился и с владельцем команды, мистером Грином.
Который показался мне прожженным дельцом, для которого команда это способ давить на администрацию города, не больше. Даже странно что владельцем клуба в самом хоккейном штате США оказался не истинный фанат игры а такой вот бизнесмен.
Впрочем, учитывая то что в начале девяностых Норт Старс переедет в Техас ничего удивительного. Такое решение мог принять только человек ставящий во главу угла деньги а не любовь к игре или мнение фанатов.
Интересно, как мой переход повлияет на судьбу команды? Если всё сложится удачно то дела-то сто процентов пойдет лучше. Ну а если нет, то глядишь и Миннеаполис лишится команды раньше чем должен.
Всего на общение с журналистами и фанатами у меня ушло почти три часа — полноценный хоккейный матч. Под конец вечера я успел еще и познакомиться с некоторыми из моих будущих партнером, а именно с левым крайним Брайаном Беллоузом, которого сватали ко мне в тройку и чешским защитником Франтишеком Мусилом. Он немного говорил по русски так что его появление было понятно. Видимо Франтишека, для которого грядущий сезон будет уже третьим в составе Норт Старс, приставят ко мне в качестве дядьки-наставника.
На самом деле, учитывая всю пламенную любовь которую испытывают к нам чехи это очень плохая идея. Но озвучивать свои мысли я не стал — еще будет время.
Уже после презентации у меня состоялся еще и ужин с генеральным менеджером команды, Джеком Феррелом и Скотти Боумэном, за которым мы обсудили дальнейшие планы и мои перспективы.
— Мы ждём тебя, Алекс, сразу после окончания турне твоей нынешней команды, — начал Феррел когда с едой и светским разговором было покончено, — как раз за это время мы утрясем все детали контракта с вашими чиновниками и твой законный представитель его подпишет.
— На какой срок вы хотите подписать со мной контракт?
— Думаю что это будет трехлетнее соглашение.
— Мне бы хотелось подписать контракт на год.
— Год это слишком мало. Все новички у нас подписываются минимум на два года. В твоём случае мы считаем что уместнее всего будет срок в три года.
— Я так не считаю. Понятно почему вы хотите длительное соглашение. Слова о миллионном контракте это всего лишь слова. Уверен что вы будете настаивать на самом минимуме. Условно говоря как раз на миллионе. Из которого я буду получать половину. Плюс еще нужно вычесть налоги, как федеральные так и штата. Итого разрекламированный вами миллион превращается в тысяч триста, и это максимум. Тоже хорошие деньги, не спорю. Но они куда меньше того сколько я реально стою. А после первого сезона моя реальная цена будет еще больше. Так что мне нужен годичный контракт и пересмотр условий перед сезоном 89–90.
— А ты не слишком многого требуешь, Алекс? Тебе всего 17 и ты даже не еще не член нашей команды, — усмехнулся Феррел, — плюс учитывая все обстоятельства еще неизвестно кото кому больше нужен. Мы тебе или ты нам. Я бы на твоём месте был бы более скромным.
— Я вам нужен намного больше чем вы мне, — парировал я, — ваши намеки на ситуацию с моей сестрой во первых неэтично а во вторых в самом крайнем случае я достану нужные лекарства и другим путём. Или вообще подожду пока их не начнут производить у нас. Да, это худший вариант но он тоже есть. А вот вы напротив, слишком многое на меня поставили. Так что не думаю что у вас сейчас есть выбор.
— Из тебя выйдет неплохой переговорщик парень, — засмеялся Боумэн желая сбить накал, — хорошо что ты не член профсоюза. Ты был бы отличным председателем.
— Отличная идея. Кому как не советскому хоккеисту бороться против капиталистов, — подхватил я разговор переводя его в шутку, — пожалуй я так и сделаю.
Все засмеялись а потом Феррел продолжил.
— В любом случае мы всё уладим и ты сначала примешь участие в части межсезонных игр а потом дебютируешь в официальных матчах.
— А что насчёт Модано, мистер Феррел, я правильно понимаю что именно Майка вместе с Брайаном Беллоузом вы планируете меня свести в одном звене.
— Да, верно, Алекс. План такой. Но скорее всего Майку нужно будет провести еще один сезон в западной хоккейной лиге, ну или как минимум какую-то его чать. А вот с Брайаном мы тебя попробуем уже этим летом.
— Верно, — поддакнул Боумэн, — то что я видел, а уж поверь я просмотрел все твои игры какие смог найти, подсказывает мне что у вас с Беллоузом может получиться отличная связка. Будет нужен еще хороший правый крайний, но это уже моя работа.
НА этом ужин можно сказать что завершился и на следующее утро я уже вылетел в Нью Йорк, чтобы оттуда отправиться в Москву.
С лекарствами проблем действительно не было. Все документы менеджеры норт старс оформили правильно, на американской таможне вопросов не возникло.
Как и в Шереметьево. Там всё заняло вообще пять минут. Смирнов показал удостоверение, отдал бумаги и меня практически сразу пропустили.
Потом я взял такси, на котором благополучно добрался до Домодедово и уже через три часа после того как приземлился снова был в воздухе.
Ставший уже родным аэропорт Кольцово встретил меня утренней прохладой, в Свердловске только что прошёл дождь и оттуда я поехал домой. Встретил меня отец.
Долго отдыхать мне не пришлось, уже через три дня я был в расположении Автомобилиста, который во всю готовился к заокеанкому турне.
И эта подготовка была чуть ли не серьезнее чем ту что я помню по прошлогоднему межсезонью. Асташев и Прокофьев гоняли игроков, многие из которых могли похвастаться самыми существенными регалиями в советском спорте просто нещадно.
Но никто не жаловался, мотивация была на высоте.
Причиной этому помимо всего прочего были еще и деньги. На очередном собрании, которое случилось как раз в день когда я присоединился к команде, Завьялов огласил принципы выплаты призовых. Они, призовые, будут состоять из трех частей. Фиксированная часть, плюс деньги за победу в каждом отдельно взятом матче и по итгам всей серии. Если мы вернемся домой с отрицательным балансом побед и поражени то денег получим существенно, в три раза примерно, меньше чем если выиграем эту серию. А учитывая что призовые в валюте это значило очень и очень многое.
Подготовка заняла почти три недели и тридцатого июня мы вылетели в Москву а оттуда во всё тот же Монреаль. Первая игра серии, с местными Канадиенс была назначена на пятое июля.
