– Ну и ладно. Не впервой, – пожал Степка плечами.
– Так. Раненые есть? Я револьверную стрельбу слышал, – спросил Сашка.
– Не. Наши все целые. Они так и не поняли, кто в них стреляет, – дружно заголосили мальчишки.
– М-да, барин. Крепко ты их выучил, – удивленно протянул унтер, осматривая тела бандитов. – Стреляют так, что иному казаку и поучиться не грех, – добавил он, тыча пальцем в грудь ближайшему трупу. – Глянь, как пули кладут. Тут и одного такого попадания хватило бы, а они в каждого по полдюжины всадили.
Раздвинув мальчишек, Сашка подошел поближе и, наклонившись, принялся рассматривать попадания. Казак был прав. Грудь каждого бандита выглядела словно решето. И что самое интересное, все попадания можно было накрыть двумя ладонями. И это с учетом того, что стреляли мальчишки в сумерках, по движущейся цели.
– А как иначе-то? – вступил в разговор Степка. – У нас калибр детский, а бугаи они здоровые. Одной пулей такого можно и не взять. Вот и садили, чтоб наверняка.
– Собирайтесь, стрелки. Дома разберемся, – растерянно приказал Сашка, все еще не понимая, как быть с этими оторвами дальше.
– Что с телами делать станем? – выпрямившись, спросил унтер.
– Грузите в брички. На берег поедем.
– Утопить решил? – понимающе уточнил казак.
– Не возиться же с ними, – фыркнул Сашка. – В воду, и вся недолга.
– Всплывут, – поморщился унтер.
– Есть способы, – хищно усмехнулся парень и, повернувшись к мальчишкам, добавил: – А вы все в школу. И чтоб ни ногой из имения. Иначе точно все на конюшне у меня березовой каши попробуете. Степка, головой отвечаешь.
– Все исполню, ваше сиятельство, – истово пообещал паренек.
Повинуясь его командам, все ученики построились в колонну по два и строем понеслись в сторону имения.
– Ишь ты как, – растерянно покачал головой унтер. – Прям кадетская школа у тебя получилась, барин. Лихие ребятки растут.
– Засранцы они, а не лихие ребятки, – вызверился Сашка. – Им было сказано в селе сидеть, а они что устроили?
– А они за себя самих драться решили, – негромко ответил один из казаков.
Он и раньше внимательно слушал все разговоры на биваке, но предпочитал помалкивать.
– Правы они, твое сиятельство, – задумчиво продолжил он. – Что с ними со всеми станет, ежели с тобой чего? Ты им мечту дал. Заботу. Знают, что могут в этой жизни стать кем-то, а не просто мясом каторжным. И за это они любого в клочья порвут. Так что не ругай их сильно, барин.
– Знаю, – нехотя признался Сашка. – Да только не дело это, когда такие мальчишки людей жизни лишают. Не должно так быть. Маленькие они еще для такого.
– Я так мыслю, что у них почитай у каждого еще до тебя на руках кровь была, – задумчиво усмехнулся унтер. – Ты ведь им в душу не заглядывал и точно того знать не можешь. А они за свою жизнь дерутся с тех пор, как родителей лишились.
– Это верно. В душу я не заглядывал, – вздохнул Сашка, окончательно запутавшись в собственных чувствах.
– Ты пойми, твое сиятельство, мальчишки свой путь увидели и теперь станут жилы рвать, чтобы из той грязи вырваться. А ты – «выпорю», – снова вступил молчаливый казак.
– Да это я так, сгоряча, – отмахнулся Сашка. – Испугался за них. Дети все-таки.
– Дети, – усмехнулся унтер. – Бандиты сами из этих детей волчат растили, вот и получили то, чему обучали. Ладно, барин. Поехали, – закруглил он разговор, запрыгивая на облучок брички.
Кавалькада выкатилась на тракт и двинулась в сторону побережья. Миновав усадьбу, они съехали на берег и, подъехав к деревянным мосткам, у которых были привязаны рыбачьи лодки, принялись перегружать тела. Баркас, который решили одолжить казаки, легко вместил все трупы и трех живых. Сашка запрыгнул на борт последним, отвязав баркас от причала. Казаки выгребли на глубину, и унтер вопросительно уставился на парня.
– Кладите его на борт, животом вверх, – приказал Сашка, указывая на ближайшее тело клинком кинжала.
Быстро проделав ряд малоприятных манипуляций, он велел спихнуть труп в воду и поднять следующий.
Спустя час они вернулись обратно, и утер, устало потянувшись, протянул, удивленно рассматривая Сашку:
– Да, барин, умеешь ты удивить. Не ждал, что ты так легко такое сделаешь.
– Зря ты моим словам не веришь, Елизар, – грустно усмехнулся Сашка. – Врать вам мне смысла нет. И все, что я вам про себя рассказал, чистая правда.
– Барин, а младших моих в свою школу возьмешь? – вдруг спросил молчаливый казак. – Про плату я помню. Ты только скажи, сколько именно надо.
– А зачем казакам рабочие специальности? – удивился Сашка. – Вы ж всю жизнь от земли жили.
– Так-то оно так. Но и рабочее умение им лишним не станет, – пожал казак плечами.
– Посчитать надо, – растерянно почесал Сашка в затылке. – Думаю, можно будет часть деньгами, а часть продуктами на школьную кухню вносить.
– От то было бы славно, – оживился казак. – У меня и мука, и убоина всякая есть. И молочка привезти могу, и сметанки.
– Ты не спеши. Сам понимаешь, если уж брать продуктами, то так, чтобы сразу на всех хватало. Не на год, конечно, но и не на один день, – осадил его восторги парень. – В общем, мне подумать надо. Посчитать все. А как пойму, чего и сколько получается, тогда и поговорим. Годится?
– А долго думать-то станешь? – не унимался казак.
– Ну, думаю, дня за два-три управлюсь, – развел Сашка руками.
– Добре. Тады через три дня в имении твоем сам буду. С сынами, – отрезал казак.
– Остап, да чего тебе так приперло? – удивился унтер.
– А ты сам не понял? – повернулся к нему упрямый отец. – Пацаны малые дюжину бандитов кровопийц в клочья порвали и не поморщились. Думаешь, это так просто? Нет, брат. Это они друг за дружку держаться научились. Поняли, что скопом они сила. Да и умения воинские им вбиты крепко. Сам видел, у тракта засели так, что в двух шагах не различишь. Не узнай они его, – тут казак пальцем ткнул в Сашку, – нас бы там же всех положили.
– Погоди, ты о чем? – растерялся парень.
Разволновавшись за ребятишек, он даже не заметил, что тела осматривали не все его подопечные. Но это успел заметить опытный воин, прошедший школу степной войны.
– А о том, что пока одни бандитов осматривали, другие на обочине бандитских подручных высматривали и товарищей прикрывали, – усмехнулся казак. – У нас такому, только когда в реестровые записывают, учить начинают, а ты сразу приучил. Вот я и хочу, чтобы мальчишки мои тоже такую науку постигали. Да еще и с грамотой вместе. Только давай сразу уговоримся, барин. Ежели у них учение механическое не пойдет, ты их гнать не станешь. Пусть и дальше учатся. Грамоте, счету, другим наукам каким. Ну, и воинскому мастерству, само собой.
– Уговорились, – коротко кивнул Сашка, которому вся эта история казалась каким-то странным, диким сном.
– Да ты не журись, – усмехнулся унтер, заметив его состояние. – То, что малые тебя не послушали и все по-своему сделали, может, и неправильно, но хорошо. Зато их теперь и водой не разольешь. Почитай, настоящий боевой отряд получился. Своя гвардия у тебя теперь есть.
– Гвардия, – растерянно хмыкнул Сашка. – Мне мастера нужны, а не гвардия.
– Ну, может, кто и решит мастером толковым стать.
«А ведь это идея, – проворчал про себя Сашка. – Нужно будет обратить особое внимание на то, у кого из учеников что идет лучше. У кого военное дело, тех ориентировать на службу. А рукастых в мастера. Да, так будет правильно. Лучше получить толкового солдата, чем бестолкового слесаря, которому его работа не будет нравиться».
– Да ты не думай дурного, – продолжал между тем наседать унтер. – Ежели из твоих мальцов толковые бойцы получатся, так им в любой станице рады будут. У нас тут только кажется, что все тихо. А иной раз такое бывает, хоть святых выноси. Даже пираты, бывает, забегают.
– Чего?! Какие еще пираты? – охнул Сашка, не веря собственным ушам.
– Так турецкие, – развел унтер руками. – Не часто, но заплывают. Людоловы обычно.
