— Всё то, о чём я предупреждал директора Колхозного рынка сейчас актуально и для нас с вами, Сергей Леонидович, — сказал он. — Хотя я, признаться, рассчитывал на майорскую звёздочку. Поэтому… шутки шутками, а о нашем договоре не забывайте. И перспективы получения навыков лесоруба тоже держите в уме — это на случай, если ваша Большая Любовь вдруг вернётся.
Я махнул рукой, прогнал от своего лица облако табачного дыма.
— Она не вернётся, Лев Петрович.
Я покачал головой.
Капитан КГБ снова провел по залысинам носовым платком.
— Как долго Настя тут пробудет? — спросил я.
— Да бес его знает!..
Зареченский затянулся дымом.
— Обратный билет Анастасия Евгеньевна не купила, — сообщил он. — Мне так сказали. Подозреваю, что длительность визита Бурцевой зависит от результатов её общения с тобой. Честно тебе скажу, Чернов: от этих же результатов зависит и моя звёздочка. Поэтому я лично с тебя шкуру спущу, если ты напортачишь. Знаю, что в общении с женщинами ты далеко не новичок…
Лев Петрович вновь продемонстрировал мне свои большие резцы — его усмешка походила на крысиный оскал.
— … Поэтому советовать тебе, Чернов, я ничего не буду. Но попрошу тебя: не оплошай. Постарайся, чтобы Анастасия Евгеньевна не задержалась надолго в нашем городе. Но уехала домой с правильными мыслями в голове и в хорошем настроении. Не знаю, как ты этого добьёшься. Постарайся. Рассчитывай на мою помощь. Вот, возьми на всякий случай.
Капитан КГБ сунул руку под пиджак, достал из нагрудного кармана рубашки сложенный пополам лист бумаги (выдернутый из блокнота). Протянул его мне. Я развернул лист, увидел написанные синими чернилами два ряда цифр.
— Это мои номера телефонов, — сказал Зареченский. — Верхний рабочий, а нижний домашний. Найдёшь меня либо по одному, либо по другому номеру. Сюда же звони, если тебе вдруг понадобится такси для поездок с Анастасией Евгеньевной. Пришлю тебе нашу машину. Сам я, конечно, на вызов не приеду. Но лично проинструктирую водителя.
Я спрятал листок с номерами телефонов в карман шорт.
Серьёзным тоном сказал:
— Не переживайте, Лев Петрович. Всё сделаю в лучшем виде. Не разочарую ни вас, ни московских товарищей.
— Ты уж постарайся, Чернов.
Капитан КГБ затушил сигарету в пепельнице.
— Больше вас не задерживаю, Сергей Леонидович, — сказал он. — Рассчитываю на ваше здравомыслие.
* * *
ГАЗ-21 «Волга» тронулся с места сразу же, как только я покинул его салон. Я посмотрел автомобилю вслед, откашлял из лёгких табачный дым. Направился к дожидавшимся меня на тротуаре приятелям — те поспешили мне навстречу.
— Что ему было нужно? — спросил Кирилл. — Серый, рассказывай.
Он говорил тихо, будто нас сейчас подслушивали; оглядывался по сторонам.
— Обменялись рецептами тортов, — ответил я. — Только и всего. Не переживай, малой.
Показал младшему брату сложенный пополам лист бумаги с телефонами капитана КГБ Зареченского.
Прохоров ухмыльнулся.
— Всё, теперь валютная выручка нашей страны увеличится вдвое, — сказал Артурчик. — А торты Чёрного будут продавать в магазинах Парижа, рядом с Эйфелевой башней.
Наташа хихикнула.
Артурчик и Торопова зашагали по тротуару. Кирилл поспешил за ними. Котова взяла меня под руку, придержала.
— Что случилось? — шепнула она. — Чего этот капитан хотел теперь?
— Настя Бурцева приезжает, — ответил я. — Завтра утром. На московском поезде.
Лена взмахнула ресницами.
— Это которая… автограф Высоцкого прислала?
Я кивнул.
— Зачем? — спросила Котова. — К тебе?
Я пожал плечами.
— Скорее всего.
— И… что теперь? — сказала Лена. — Что этот капитан тебе говорил?
— Жениться на Бурцевой он мне запретил…
— Хорошо, — сказала Котова.
— … Потребовал, чтобы Настя вернулась в Москву к родителям как можно скорее. Счастливая и довольная.
— Довольная… чем?
Лена вскинула брови.
— Пребыванием в Новосоветске, — ответил я.
Котова нахмурилась.
— А если… эта Настя уедет не счастливая? — спросил она.
Я развёл руками и сообщил:
— В таком случае капитан пообещал мне стандартные развлечения: арест, Сибирь, лесоповал — ничего нового.
Глава 4
В субботу утром я и Кирилл отправились на пробежку. Со спортплощадки мы вернулись и, по уже сложившейся традиции разыграли очерёдность похода в душ. Сегодня проиграл я — явился завтракать, когда вся семья уже собралась за столом. За завтраком не рассиживались: мама и папа распланировали себе на утро кучу дел в огороде — планировали, что завершат их до солнцепёка. Мы с Кириллом от хозяйственных дел сегодня не увильнули. Отправились с вёдрами к колонке — наполнили водой бочку над душевой (чтобы вода за день нагрелась). Вдвоём мы справились с этим делом за полчаса. Вернули в сарай вёдра за пару минут до того, как к нашим воротам подошли Лена Котова и Наташа Торопова.
Столь раннее появление девчонок меня удивило. Я взглянул на часы: стрелки показывали, что ещё только восемь утра — субботнего утра. Котова пришла наряженная в свой любимый светло-голубой сарафан с узором в виде мелких ромашек. Пахла духами. Улыбалась. Была сегодня едва ли не полной противоположностью хмурой, раздражённой Наташе, которая то и дело потирала глаза, зевала и недовольно ворчала. Торопова пожаловалась моему младшему брату, что подруга разбудила её сегодня «ни свет ни заря», словно они собирались не к нам в посёлок, а на рыбалку или на рынок за покупками. При этом Наташа злобно зыркнула на меня, будто на самом деле это я был виноват в её сегодняшних неприятностях.
— Пойду Артурчика разбужу, — заявила Торопова. — Почему только я одна должна страдать?
Наташа пошла к Прохоровым — Кирилл последовал к соседям вслед за ней: заявил, что полюбуется на то, как Артур порадуется столь раннему пробуждению. Котова проводила моего брата и свою подругу взглядом.
Кирилл и Наташа скрылись за соседским домом.
Лена привстала на цыпочки и шепнула мне на ухо:
— Она уже приехала?
Я покачал головой и сообщил:
— Поезд только-только на станцию прибыл. Если не опоздал.
Котова выдохнула:
— Успели.
Она вдруг зевнула и потёрла глаза.
— Через полчаса появится, — сказал я. — Не раньше.
Пожал плечами и предположил:
— А может и днём придёт, если у неё на утро другие планы.
Лена усмехнулась.
— Сразу к тебе поедет, — заявила она. — Это точно. Я бы тоже так сделала…
Котова посмотрела мне в глаза.
— … Если бы была на её месте.
Я вдохнул уже раскрывшиеся средние ноты рижской «Иоланты». Засучил рукава тельняшки. И тут же зажмурил глаза: каштановые волосы Лены засверкали в свете выглянувшего из-за крыши соседского дома солнца.
— Вы-то зачем так рано приехали? — спросил я. — До похода в кино ещё три часа.
Котова дёрнула плечами — подол сарафана подпрыгнул до середины загорелых бёдер.
— Не брошу же я тебя одного… с ней, — сказала Лена.
Она улыбнулась и добавила:
— Мне будет скучно учиться в институте, если тебя отправят на лесоповал.
* * *
Анастасия Бурцева появилась у ворот дома моих родителей ровно в девять часов утра. Мы с Леной в это время сидели на ступенях крыльца, обсуждали поступок Миккоевой. Котова заявила, что Света поступила правильно, когда помчалась вслед за Барсиком в Краснодар. А я без особого рвения доказывал ей, что Миккоева уже в этом году неоднократно пожалеет о своём опрометчивом поступке. Котова со мной не согласилась. Она высказала очередной аргумент в поддержку решения Миккоевой. Но я его не развеял: не успел. Потому что на дороге напротив наших ворот остановилось такси. Я замолчал. Котова повернула голову, взглянула на дорогу. Я почувствовал, как Лена прикоснулась к моей руке: несмотря на жару, кончики её пальцев были холодными.
— Приехала, — прошептала Котова.
