указывают на то, что ты не демон, не зверолюд и не эльф. Значит, ты дух, — он был напуган.
— Как звать то тебя?
— Ш-штыра.
— Успокойся, Штыра, — опустил я его на землю. — Я не злой дух, просто человек.
— Че-ло-век? — в ужасе едва выговорил он, посмотрев на меня. — Человек! — закричал он и в панике бросился бежать вглубь тоннеля.
— Куда рванул-то, полоумный!? — крикнул я вслед. — Да что происходит?
Когда гоблин скрылся из виду, я проверил второго, который оказался мёртв. Я не хотел его убивать, но не рассчитал свои силы. Мне нужно будет уделить время тренировкам, чтобы в будущем избежать подобных ситуаций.
Икара тоже не понимала, почему гоблин так испугался и убежал от меня. Возможно, раса людей была уничтожена демонами, и я и вправду — дух.
Мы бродили по тоннелям около часа. За это время нам удалось обнаружить несколько комнат, в которых мы нашли останки людей, сломанные приборы, панели и полки. Мы даже нашли нечто похожее на офисы с множеством обесточенных машин странной конструкции. Икара попыталась направить в них «эссенцию», но это не помогло. Она предположила, что наш переход создал короткий импульс, который активировал приборы в куполе, и поэтому мы смогли подключиться и увидеть ту запись.
Спустя некоторое время нам удалось выбраться наружу. Мы оказались на холме, окружённом горной долиной с лесами, реками и руинами древнего города. Внизу можно было разглядеть заросшие остатки зданий, площадей и дорог. Долина простиралась до самого горизонта, где виднелись огни какого-то поселения. Именно туда я и решил отправиться.
Мир Наттера. Время неизвестно.
— Удивительно, насколько загадочен человеческий разум, — сказала Икара.
— И в чём же его загадка? — улыбнулся я.
— За последние десять минут вы обдумали несколько тем, но ни к чему так и не пришли. И вас беспокоит голос дочери, не так ли?
— Говорят, что в момент смерти, перед глазами человека проносится вся его жизнь. Маша была для меня целым миром.
Я вспомнил свою дочь. Она была самым дорогим для меня человеком. Это был светлый ребёнок: добрый, умный и готовый на самопожертвование. В свои семь лет она рассуждала как взрослая, сформировавшаяся личность. Любила рисовать и мечтала стать дизайнером. Маша вытаскивала раненую в ногу мать, и их расстрелял убегающий террорист, который спасался от штурмовой группы спецов. Они просто оказались на его пути.
— Какое странное чувство… — прошептала Икара.
— Это душевная боль, — сказал я и посмотрел на звёздное небо. — Время лечит, но... Это, кажется, не про меня.
— Так тяжело... Я...
— Я понимаю, что ты хочешь сказать, Икара, — прервал её я. — И я ценю это.
— А что насчёт жены? — продолжила она.
— А тебе разве не доступны воспоминания?
— Нет. Я умею читать мысли, но все, что вы знали до перехода, мне не доступно.
— Опять на «вы»?
— Мне так привычнее, командир.
— Ладно, говори, как тебе удобно — на «вы» или на «ты», мне без разницы.
— Хорошо… — сказала она и замолчала.
— А насчет жены, — продолжил я. — С ней всё было непросто. Как-то всё... натянуто, что-ли.
— Вы ссорились?
— Всякое бывало. Я думал, между нами уже ничего не осталось...
— Пока не потеряли её, — закончила она мою мысль.
Я тяжело вздохнул и замолчал. Мы шли по улицам древнего полуразрушенного города, в архитектуре которого переплетались элементы старославянского и греческого стилей. Было заметно, что город лежит в руинах уже очень давно: Сквозь проломы в зданиях пробивались деревья и другие растения, а сквозь них — свет двух лун или, возможно, соседних планет. Растения были похожи на земные, но были и такие, которые я видел впервые.
— Далеко было до поселения? — спросил я, решив сменить тему.
— Вы же помните, что можете общаться со мной мысленно?
— Да, но вслух так как-то...
— По-человечески?
— Читаешь мои мысли, — улыбнулся я.
— Есть немного, — хихикнула она.
— Так что с поселением?
— Я не проводила расчётов, но могу проверить в памяти.
— Это как?
— Я фиксирую всё, что вы видите.
— Буквально всё?
— Да. Ваш нынешний мозг, способен хранить большое количество данных. Рассчитать расстояние?
— Действуй.
Икара вычислила расстояние до поселения. Она объяснила, что на Наттере время измеряется так же, как и на Земле, но в сутках здесь 26 часов, а не 24, и нет месяцев. Вместо этого используются дни и годы. В году на Наттере 368 дней.
По её подсчётам, до поселения оставалось примерно пять часов пути. Было трудно определить точное время, но, судя по всему, уже наступила глубокая ночь. Икара предложила отсчитывать время с момента наступления сумерек, чтобы в дальнейшем легче было ориентироваться.
Конечно, путешествовать ночью в мире, где обитают различные существа, было небезопасно. Но у меня был очень развитый «радар», который улавливал любое движение и мгновенно реагировал на него.
— Ну что, впереди чисто? — спросил я.
— В радиусе пятисот метров я вижу только местную фауну, которой так богаты эти земли. На нашей планете такого уже не встретишь.
— Да, — протянул я. — Сейчас природа на Земле переживает не лучшие времена.
— Если не худшие, — добавила она.
— Но здесь всё по-другому? — спросил я, оглядываясь по сторонам.
— Да, эту природу можно назвать девственной. Я ощущаю присутствие множества живых организмов, и самое удивительное — они такие же, как на Земле.
— Неужели нет ничего необычного? — спросил я.
— Эм... нет, — как-то неуверенно ответила она.
— Икара? — забеспокоился я.
— Ну… — протянула она.
— Икара! - крикнул я и остановился.
— За нами уже полчаса следует необычно большой арахноид. Он держится на расстоянии.
— Насколько он большой?
— Как взрослый слон.
— Серьёзно?! И ты мне не сказала?! — воскликнул я и завертелся, пытаясь разглядеть что-то в темноте.
— Я слежу за ним и контролирую ситуацию.
— Сколько до него?
— Он спрятался в
