трех полнокровных эскадрилий осталось девять машин. И два десятка уставших до чертиков летчиков и стрелков. Многие, к тому же, были ранены. Хромов скрипел зубами, но молчал. Да и что тут скажешь. После доклада в дивизию распорядился отдыхать.
* * *
— Так, это что тут за банда махновцев? Немедленно прекратить! Кто такие? Быстро ко мне!
Дивин ошалело обернулся. На берегу, возле брошенных небрежной кучей вещей, стояло несколько офицеров. Один из стрелков, что остался сторожить одежду, стоял рядом с ними по стойке «смирно». Рядом тихонько присвистнул Прорва.
— Гриш, по ходу начальство какое-то пожаловало. Ох и влетит нам сейчас.
— Разберемся, — недовольно буркнул экспат. Начальство не начальство, но один из гостей носил погоны полковника. Правда, смущало, что выглядел этот офицер как-то излишне молодо для столь высокого звания. Неужто, опять диверсанты шалят. Черт возьми, а они, как на грех, в одних труселях — ни пистолета, ни завалящей финки под рукой. На крайний случай, разумеется, можно перекинуться в мантиса. Но тогда придется зачищать всех. И чужих, и своих. А этого хотелось бы избежать. — Так, ребята, давайте все на берег, — махнул он рукой товарищам.
Интересно, что за птицы? Знаки различия у чужаков авиационные. У полковника на груди сиротливый «боевик». Штабной? Другие щеголяют гораздо большим количеством наград. Один даже со Звездой Героя. Чуть выше по склону две или три автомашины. Точно не скажешь, просто не видно из-за гребня. Два или три бойца носятся, словно наскипидаренные, устанавливают стол, таскают продукты и спиртное. Прям, натуральный пикник для высокопоставленной особы в походных условиях.
— Одеваемся, бойцы, — весело скомандовал полковник. Сейчас Дивин мог хорошо его разглядеть. И правда очень молод, лет двадцать, не больше. Невысокий, отчаянно рыжий. И лицо почему-то кажется немного знакомым. Неужели раньше где-то встречались? — Улов не оброните, тащите-ка сюда. Шикарная закусь под водку будет.
Ладно, пусть считает бойцами. Видать, решил, что плещущиеся в воде тоже красноармейцы и сержанты, как и стрелок на берегу. Нет, ну каков наглец — собрался рыбу их себе захапать! Они тут, значит, плавали-ныряли, а этот ухарь просто все отберет? Нет, так дело не пойдет!
— Держите, товарищ командир, — внешне спокойно сказал Григорий, отдавая спутанных сеткой щук и прочую мелочевку. А сам направился за формой. Пока одевался, все время чутко поглядывал на гостей искоса, пытаясь понять, не попытаются ли те напасть? Но нет, ведут себя вполне дружелюбно. Разглядывают пойманную рыбу, гогочут, громко обмениваются впечатлениями.
— Старший лейтенант Дивин, 586-ой ШАП, — доложил экспат, натянув гимнастерку, штаны и сапоги. Остальные летчики выстроились за его спиной. — Отдыхаем после полетов.
— Ух ты, — показалось, или чужак немного смутился. Судя по всему, не ожидал, что перед ним появится офицер. Да еще и Герой. — Так ты «горбатый»? Из полка Хромова?
— Так точно.
— Видел, как же. Вы сегодня здорово немчуре дали прикурить под Прохоровкой. А я на передовом пункте наведения был. Координировал действия моих соколиков с бомберами. Там ведь после вас и «пешек» еще несколько полков ближних бомбардировщиков отметилось. А мы их, значит, прикрывали. Вот, решили тоже немного отдохнуть от трудов праведных. — Полковник на секунду задумался, а потом довольно потер руки. — А знаешь что, давайте-ка с нами. А что, дрались вместе, не грех за одним столом это дело и отметить. Ты как, старшой? С вас рыба, с нас — все остальное. Видишь, как удачно все складывается, нам даже не пришлось порыбачить по-фронтовому.
— Это как? — удивленно спросил Григорий, невольно заинтересовавшись.
— Да снарядом реактивным! — довольно хохотнул рыжий полковник. — Закинул в воду, дождался, пока бумкнет и готово. Только успевай собирать добычу.
— А если в руках рванет? — поежился Дивин. — Костей ведь не соберешь.
— Ерунда, — легкомысленно отмахнулся гость. — Для этого у меня целый начальник вооружения полка есть. Во-он стоит. Уж он-то свое дело знает. Ладно, хорош болтать, «горбатый», наливаем. Давай по пятьдесят за братство по оружию. И за знакомство.
При каком-нибудь другом раскладе эскпат ни за что не стал бы пить водку с незнакомым офицером. Тем более, старшим по званию. Ну его к лешему. Случись чего и вовек не отмоешься. Но этот «зеленый» полковник как-то располагал к себе. Было в нем что-то притягательное. Не кичился вовсе высоким званием и вел себя вполне по-свойски. Без панибратства, разумеется, с определенными границами, но приемлемо. Стрелков, правда, отослал к машинам. Велел своим бойцам накрыть там отдельный стол и строго-настрого предупредил, что разрешает употребить исключительно наркомовские сто грамм, не больше.
В котле, подвешенном над костром, весело булькала уха. Над ней суетился пухлый красноармеец в поварском колпаке и переднике. Штурмовики перемешались с истребителями и, разбившись на кучки по интересам, вели неспешные разговоры, опрокидывая время от времени очередную стопочку. Закусывали. Благо, продукты на столе располагали. Такого изобилия экспат не видел давно. Даже стол в московском ресторане, куда их отвезли после награждения в Кремле, был поскромнее. А здесь и банки со «вторым фронтом» — американские мясные консервы — и колбаса, зелень, сыр, огурчики-помидорчики. Хлеба — завались. Причем, даже белый. Хитрый такой, тоже консервированный. Сало нежнейшее, аж слюнки текут. И водка настоящая, заводская.
Дивин прикидывал и так и эдак, но все никак не мог взять в толк, что за странный полковник ему встретился. Уж больно богато снабжался молодой человек. Такое подошло какому-нибудь вороватому интенданту уровня как бы не армии, но по разговорам свой брат летчик. Есть ведь масса профессиональных нюансов, которые человек несведущий никогда в жизни просто не поймет. Экспат будто невзначай пару раз закинул аккуратно крючочек похитрее, но полковник совершенно спокойно прошел через эти проверки. Усмехнулся понимающе, но комментировать не стал.
— Сильно вам сегодня досталось?
— Сильно, — потемнел лицом Григорий. — От полка рожки да ножки остались. Девять машин. А еще утром полный комплект имелся. Тридцать два «ила».
— Ни хрена себе! — присвистнул полковник, сбивая фуражку на затылок. — То-то я смотрю, что назад гораздо меньше наших самолетов возвращалось. Да уж, — он помолчал. Налил, не чинясь, сам себе очередную рюмку. — Давайте, други, за тех, кто не вернулся.
— Будем надеяться, что вернутся еще парни, — тихо проговорил Валиев.
— Это конечно, — вздохнул полковник. — Только честно скажу, ребята, надежды на это мало.
— Почему? — насупился Ильмир.
— Там такое творилось, —
