падением, а потом, если не сгорим в верхних слоях атмосферы, откроем парашюты.
— Слишком много «если». Нам нужен челнок. Астра, ты можешь узнать, что сейчас ещё осталось на пятьдесят шестой?
— Мне нужно время. Необходимо сделать запрос.
— Тебя не отследят с этим запросом? — спросил папаша Кац. — Согласись странно, когда ты интересуешься делами пятьдесят шестой.
— Поэтому запрос пойдёт с самой пятьдесят шестой, но для этого нужно время.
— Лесник, мы вот так просто сядем в челнок и полетим? Кто будет управлять, как мы вообще доберёмся до космодрома. Сейчас внешники дёрганные стали из-за наших проказ, — папаша Кац закашлялся. Сделав приличный глоток из фляжки, он продолжил. — Что станется с платформой? Бросим на произвол людей?
— Изя, не дави на мозоль. «Бросим», «произвол». Громкие слова и только. Хочешь оставайся, станешь местным божеством. Мы и так немало сделали, пусть уж как-то дальше сами. Не маленькие. Кого мне будет не хватать, так это Астры, — сказал я с горечью.
— Не совсем так, Лесник. В районе планетарных баз внешников или в местах, где расположены ретрансляторы, устройство, которое я тебе выдам, может иметь устойчивый приём с орбиты. Как бы дальше не пошли дела, платформу всё равно оставят на месте. Так что наша «разлука» будет не долгой.
— Тогда совсем хорошо, — согласился я.
— Что касается проникновения на пятьдесят шестую, — продолжила Астра. — Здесь всё стандартно, портал. Кратковременное воздействие никто не заметит. Вы просто выйдите через один из обычных порталов и как ни в чём не бывало пойдёте по своим делам.
— Мне нравится, — кивнул папаша Кац. — Скромно, обыденно.
— Охрана, пропуска? — напомнил я Астре.
— Не проблема вообще. Пропуска стандартные для всей орбиты, я внесу только имена реально работающих здесь внешников. ДНК ваше, если вас ни в чём не заподозрят, то без помех спустись на нижний ярус. Космодром вы уже видели, они стандартны. Вам нужно будет выбрать челнок с открытым люком. Взламывать не советую, сразу поднимут тревогу. Или дождаться пока откроется люк. Как правило, там всегда кто-то есть из техников, так что с проникновением проблем быть не должно.
— А дальше? — папаша Кац решил сегодня хорошенько набраться.
— Дальше предлагаю задействовать автопилот. Сами вы не сможете сесть. Нужна подготовка, — ответила Астра. — Или пленить пилота.
— Пленить! Слышал, Лесник, а не убивать сразу, как ты любишь.
— Я постараюсь объяснить ему без травм. Астра, но что, если нам не удастся найти пилота. Нас выпустят с платформы на автопилоте?
— Здесь узкое место. Могут и не открыть шлюзы. На крайний случай в каждом челноке установлена лазерная сдвоенная пушка.
— Предлагаешь ей вскрыть шлюз?
— Почему бы и нет. Вы, что с платформой будете делать? — спросила Астра.
— Ничего, просто улетим и всё, — я пожал плечами.
— Я спрашиваю, потому что с предыдущих вы так просто не «улетали». Они или выгорали полностью, начиная с приземления вашего чудесного корабля, или попросту сгорали в ядерном огне.
— Думаешь надо уничтожить пятьдесят шестую до кучи? — проскрипел знахарь.
— Это бы сильно осложнило внешникам жизнь, — согласилась Астра.
— Чем? Зарядов у нас нет.
— Есть лишние батареи. Они атомные на минуточку. Можно устроить нормальный взрыв.
— Ты знаешь как?
— Конечно.
— Погоди пока. А где наши девушки, папаша Кац?
— Они пошли к Мадам.
— На третий ярус?
— В бордель, — засмеялся папаша Кац. — В гости к этой развратной. К Мадам. Собака всегда возвращается к своей блевотине.
— Что-то знакомое, — вот только где слышал не помню.
— Библия.
— И когда обещали вернуться?
— Должны уже. Прогуляемся до них, Лесник?
— Не хочу… — в дверь к нам сильно постучали. Папаша Кац открыл отсек, и мы увидели на пороге Туранчокса в кителе адмирала.
— Готово дело, белая горячка, — заржал папаша Кац.
— А? Это не то, что вы… Фитилька убили! — заорал он с порога. Я подпрыгнул как ужаленный.
— Где?
— В борделе всех. Кобра вроде ещё жива, но… — дальше мы его не слушали. Добежав до борделя, я ужаснулся, увидев представшую перед нами картину. От Мадам и Фитилька остались только скелеты, причём одежда у них была не тронута. Остались ещё волосы, всё остальное исчезло, на меня пустыми глазницами смотрел череп. Совершенно пустой и с волосами. Мне чего-то поплохело, и я сел на кровать. Мадам была в не лучшем состоянии, по ней можно было понять, что она готовилась к бурной ночи любви с Туранчоксом. Сам же «адмирал» просто плакал, забившись в угол. Такая смерть… уж лучше элите в пасть угодить. Надеюсь, они не мучились.
— Она жива! — папаша Кац положил руки на голову Кобре бывшей в форме оборотня. — Её надо в капсулу. Срочно!
— Давай! — я быстро взял лёгкое тело миниатюрного оборотня на руки и побежал, не дожидаясь каталки. Астра уже ждала нас и подогрела капсулу, куда я сразу положил Кобру. Стекло опустилось, отрезав её от внешнего мира. Тут же автодок взял анализы, чтобы понять какое лечение назначать. Чуть позже в лабораторию ворвался папаша Кац держа бутылку в руках.
— Вот это они пили! Астра, необходимо сделать анализ! Там яд, — выкрикнул он.
— Не надо. Я уже знаю, — голос у неё был серьёзный. — К сожалению это один из самых сильных ядов известных внешникам. Яд венерианского скорпиона. От него нет антидота. Но Кобра сумела уменьшить критическую дозу, удалив её большую часть сразу. К тому же она перекинулась оборотнем, что усилило её организм. Это и спасло Кобру.
— Она выживет?
— Уже выжила. Яд действует первую минуту, потом разлагается. Если он не убил её
