— Не кричи на меня, мальчишка, — голос тестя сделался куда менее напряженным и даже насмешливым. — Я сделаю это. Если погибну, скажи Юэлян…
— Дядя! — прервал я его. — Ты мой вассал теперь, а я не давал тебе разрешения погибать. Ты убьешь колдуна, вернешься на берег и сам скажешь своей дочери все, что собирался. А теперь хватит уже болтать. Займись делом.
Еще одна пауза.
— Внимание и повиновение, Стратег.
Первые корабли корейцев почти в упор приблизились к крепостям. Когда Чэн Шу вышел на палубу четвертого этажа, абордажные крюки уже впились в борт первого. Разогнав охрану, чтобы было место, дядя огляделся, нашел бесноватого мага — корабль с ним приблизился и находился в пределах досягаемости.
Он отставил левую ногу назад — первые абордажные мостки упали на палубу крепости. Поднял лук с наложенной на тетиву стрелой над головой — десяток орущих корейцев столкнулся с защитниками. Зомби, что характерно, продолжали давить на моих воинов, видимо, Призыватель намеревался отозвать демонов позже. Если вообще мог это сделать.
Медленно, слишком медленно, Чэн Шу стал опускать лук вниз, одновременно натягивая мощные плечи. В миг, когда натяжение стало максимальным, он отпустил тетиву. Чуть заметно светящаяся стрела улетела к дальним эшелонам кораблей когурё.
Я, не в силах ждать, рванул взором вслед за ней. Она летела чуть быстрее, чем я мог передвигаться в эфирном теле, но я выдвинулся раньше, так что к цели мы пришли одновременно. Только для того, чтобы увидеть, как один из охраняющих Призывателя воинов бросился вперед и закрыл его щитом.
Вспышка света на миг ослепила меня, а когда последствия столкновения магии и окованного металлом дерева погасли, я увидел, что колдун жив и здоров. Закрывший его воин превратился в обугленную головешку, даже после смерти не отпустив остатки щита, а проклятый некромант даже не заметил, кажется, что произошло.
— Лис! Еще! — прокричал я, вернувшись в тело, после чего снова полетел к кораблю с Призывателем. Отмечая при приближении, что сразу тройка корейцев выдвинулась вперед в готовности закрыть собой охраняемый объект.
Вторая наполненная ци стрела прошла чуть выше щита, удерживаемого пехотинцем, и взорвалась сразу же, как вонзилась ему в горло. Вспышка на сей раз была послабее, но энергии выстрела все равно хватило, чтобы оторвать бедолаге голову. Сменяя погибшего товарища, его место занял второй воин, но тут уже Стрелок не оплошал.
Оказывается, он выпустил одну за другой несколько стрел. Каждая из них оказалась слабее первой, но и направлены они были не против колдуна, а в его охрану. Одна за другой три стрелы уничтожили трех солдат, а четвертая вошла ровнехонько в сердце Призывателя.
Результат не замедлил проявится. Спустя пять ударов сердца мертвяки стали падать на залитые кровью доски палубы, а со стороны корейцев донесся нечеловеческий вой. Я до сих пор оставался над джонкой мага, так что воочию увидел, как на месте колдуна вырастает трехметровая призрачная фигура какого-то старика в цепях. В руках у него появился здоровенный крестьянский серп, которым он тут же принялся без разбора махать по сторонам. Каждый раз, когда призрачное лезвие касалось человеческой плоти, несчастный вспыхивал черным пламенем и осыпался пеплом.
Похоже, договор с демоном, которому служил покойный, не удовлетворил последнего, и он сам явился забрать причитающееся. Впрочем, это его представление длилось не слишком долго, секунд, может, пятнадцать. Страшный старик даже не зачистил корабль от корейцев, когда срок его пребывания в нашем мире истек, и он с хлопком исчез.
Речные крепости тем временем активно атаковал десант когурё. Несколько десятков мостков уже были переброшены с джонок на их первые, самые нижние палубы. Удержать там позицию не представлялось возможным, да и зомби перед развоплощением хорошо здесь поработали, поэтому бои шли в основном на переходе с первого на вторую палубы. А кое-где и со второй на третью.
Лишь четвертые этажи пока еще принадлежали нам. Оттуда как раз и шла массовая эвакуация, к которой мы успели подготовиться загодя. Множество канатов, уходящих к стоящим позади крепостей кораблям, натянулись и превратились в направляющие для примитивных зип-лайнов. По ним на ремнях или просто тряпках скользили сверху вниз мои воины. Большинство добиралось до спасательных судов и уже там плюхалось в воду, но некоторые, непривычные к таким «развлечениям», падали на середине, а то и в самом начале пути. Спасти их уже вряд ли удастся.
На палубе второго этажа Правой крепости рубились с абордажниками врага Бык и Пират. Побратимы получили приказ как можно дольше удерживать на себе внимание противника, чтобы больше кораблей причалило к нашим ловушкам. И им это вполне удавалось — каждый из них стоил десятков воинов. А уж про психологический эффект, когда два мужика не просто сдерживают наступление, а гоняют атакующих в хвост и гриву, и говорить не стоило.
На некоторое время к друзьями присоединился Ля Ин. Пожилой Страж уже отправил моего тестя на берег (тот на удивление изящно добрался до спасательного судна, даже в воду не упал) и теперь был полон решимости сражаться до конца. По крайней мере, так он мне сказал, добавив, что трюмные команды уже поразбивали все емкости с горючей смесью, а поджечь ее он сможет и сам.
Сперва я хотел обругать этого упрямца и приказать отправляться в тыл — тоже мне, капитан последним покидает корабль. Но потом решил, что Стражу и так нелегко расставаться с крепостями, которые дали ему смысл в жизни. Он ведь формально даже моим вассалом не был — союзником, который нашел себе служение в виде обеспечения спокойствия на реке. И справлявшийся с ним до сегодняшнего дня просто замечательно.
Поэтому я коротко сказал «хорошо» и стал ждать неизбежного финала. От того, как мы реализуем гибель своего оборонительного флота, зависело очень многое.
В какой-то момент до корейцев дошло, что они сражаются с очень небольшим отрядом защитников на каждой из крепостей. Плюс еще с наших джонок начали обстреливать захватчиков. Да и бегство воинов по натянутым веревкам не прошло мимо их внимания. В общем, с запозданием, но они все же догадались, что сейчас произойдет. Правда, помешать этому уже были не в силах.
— Все! Уходим! — усилив голос, проорал Ля Ин.
Его команду продублировали командиры помладше — из тех, кто еще продолжал защищать крепости. Оставшиеся солдаты заскользили по канатам вниз, сильные одаренные отходили последними, прикрывая их. А специально назначенные бойцы, державшиеся позади, бросали в палубные шахты факелы.
Полыхнуло не сразу. Побратимы с Ля Ином успели ступить на палубу спасательного баркаса, а корейцы, сообразившие, что сейчас произойдет, устроили давку на пути к своим кораблям, когда пламя вырвалось наружу. Оно неторопливо проскользило по специально разлитым дорожкам на палубах, вышло на оперативный простор на воде, и вот тогда уже полыхнуло по-настоящему.
Наш заранее отведенный флот, вероятно, в тот момент лишился бровей и ресниц. По крайней мере, на трех судах, самых близких к разлившемуся пятну огненной смеси, запылали паруса и веревочная оснастка. Про пришвартованные к крепостям джонки и говорить было нечего. Там царил огненный ад.
К чести корейских моряков, они сражались за возможность выжить до конца. Рубили абордажные крюки, скидывали мостки и вообще избавлялись от всего, что связывало их корабли с подожженными. На веслах, так как паруса в этой давке и пламени были бесполезны, пытались отойти, выбраться за пределы огненного шторма.
Никому этого сделать не удалось.
Не пострадали от пламени лишь шестнадцать кораблей, которые в абордаж не полезли — на одном из них как раз находился Призыватель. Сейчас они на всех парах (если это выражение применительно к парусным судам) улепетывали к своему берегу, огибая пехотные плоты. А мои корабли, дождавшись, когда пламя погаснет, двинулись за ним вслед.
Один из недостатков китайского «греческого» огняв том, что он слишком быстро прогорает. На открытом воздухе, не пропитав какой-нибудь пористый материал, хотя бы дерево, он живет буквально пару минут. Этого времени вполне достаточно, чтобы дотла спалить и наши речные крепости, и джонки когурё, ведь после возгорания дерево уже полыхает без посторонней помощи. Но было бы здорово, если бы пленка огнесмеси еще расползлась по реке и поджарила десант на плотах…
