- А из какого металла? - в сомнении покачал головой Лодыгин, - из железа я пробовал - быстро перегорает.
- Вольфрам. Вы ведь знаете такой металл? Он тугоплавкий. И температура перегорания Его нити высокая.
- Дааа... Да-да-да...
- Вот и вытягивать нить из него. Тонкую, как волосок.
- А как же такую тоненькую вытянуть, - засомневался Лодыгин.
- Фильеру алмазную, Делайте с игольное ушко дырочку протягивать вольфрам, вить из неё тоненькую спиральку, эту спиральку свернуть ещё в одну спираль. Из металлической проволоки всегда можно сопротивление одинаковые подобрать, лампы тогда тоже одинаковые получатся.
- Ух, ты, как здорово! - загорелся Лодыгин, быстро зачеркал в блокноте.
- Но это всё впереди, - положил я руку ему на плечо, - Александр Николаевич. Сейчас смотрите, что я Вас хочу просить сделать.
Взял из кучи на верстаке листок бумаги и нарисовал самую простую электронную лампу - триод: - Вот здесь, в баллоне впаяете провод, на конце его вот такой диск. А между нитью накаливания и этим диском вот такую сеточку спиралькой из проволочки. Как быстро сможете сделать?
- Хммм, - Инженер почесал в затылке: - Нуу, если сейчас начну, к вечеру будет готово.
- Прекрасно!
Вечером действительно была готова даже не одна лампа, а целых три. Простейший вакуумный триод. Стеклодувы у Якоби замечательные и Лодыгину помогали, - Вот, пожалуйста, - довольно подкручивал вверх кончик уса инженер, - А для чего оне?
Я на его глазах проворно собрал схему, наскоро соединяя провода скруткой, сейчас не до пайки. Амперметр, вольтметр, которые здесь пришлось назвать токомером и напряжеметром, лежали поодаль. Якоби их уже делал в приборостроительных мастерских. Помню, как за единицу напряжения советовал взять электродвижущую силу, развиваемую парой медь-цинк в десятипроцентном растворе поваренной соли, от коей и "плясать". - А вот смотрите, видите, сколько на входе напряжей и токанов? А сколько на выходе?- и я показал эффект усиления.
- А для чего это?
- Ооо, это много для чего, Александр Николаевич. Для того же звуконоса, чтоб не только по городу устойчиво связываться. Чтобы в кристадине усилить звук. Да ещё кое-какая мыслишка у меня имеется.
Вспомнил свои радиохулиганские годы и простейшую трёхточку с гридликом в цепи обратной связи в качестве задающего генератора, микрофон угольный и 7 мая 1808 года петербуржцы и жители окрестностей, кто имел детекторные приёмники, жаловались на галлюцинации.
Позвонил взволнованный Александр I: - Николай Петрович, ушам своим не верю! Это Ваш голос я сейчас слышал?
- Да, Ваше Императорское Величество. Это тот самый сюрприз, который Вам обещал.
- Ааа, экий Вы жулик, - засмеялся самодержец, - Так вот зачем Вы мне сеанс радиосвязи именно на сие время назначили.
_ Каюсь, Государь, грешен.
В своих аппаратах радиослушатели, помимо морзянки, принимали обычную человеческую речь.
А я для себя записал: "7 мая - День рождения Радио".
Однако теперь, помимо прочих, на мои плечи легла забота о возведении радиовещательной станции. Чтоб доносить до ушей подданных Слово Государя. Да так, чтобы она и неподалеку от столицы обосновалась, и чтобы пронырливым иностранцам добраться до её секрета оказалось невозможно. Кому бы перепоручить...
Глава 23: Домой в Галичье
в которой Савелий возвращается
"Здравствуйте, дорогие радиослушатели! В эфире первая Российская Императорская радиостанция из Петропавловской крепости столицы нашей Родины Санкт-Петербург. Отныне мы будем вещать ежедневно с девяти часов утра до двенадцати часов пополудни. И первым делом с огромной радостью предлагаем вам послушать обращение Государя нашего, Императора России Александра I Павловича".
Далее послышалось шуршание, прерываемое пощёлкиванием, словно горох в коробке пересыпается и неожиданно зазвучал голос:
"Здравствуйте наши подданные. Спешу поделиться с вами великой радостью: наследница престола Великая княжна Елизавета Александровна выздоровела, Бойко идёт на поправку! И Мы хотим, чтобы радость пришла и к вам. Поэтому для наших крепостных объявляется первый в наступившем году Юрьев день, вот прямо сейчас и до пятнадцатого июля месяца. Чтобы Вы могли и обдумать и, при желании, лучше устроиться со своими семьями.
Для дворян прощаем все долги Государству.
Для духовенства возводим подворье в Иерусалиме паломникам.
Потому, что мы благодарны вам! Всем тем, кто молился за нашу с Императрицей доченьку Лизоньку, а я знаю, что молились многие и желаю, чтобы и в ваших домах дети были здоровые, а в ваших семьях был мир и достаток!".
Эту передачу мы слушали уже в походе к берегам Русской Америки, в кают-компании "Юноны", слушали и на остальных судах нашего военно-купеческого каравана посреди Балтийского моря. Вспомнилось, как мучились но, тем не менее, подготовили эту запись на фонографе. А первый в здешней истории диктор, актёр Александринского театра Александр Иванович Афанасьев между тем продолжал:
"Вы прослушали обращение Императора Всея Руси Александра I к подданным. Своим министрам наш Всемилостивейший Государь поручил разработать блага своим подданным, о чём подробнейше пишет официальный "Правительственный Вестник". Но прежде, чем перечислить некоторые из оных, с удовольствием, пользуясь случаем хочу сказать, что собирается уже второй в сем годе караван судов в Русскую Америку. Часть пойдёт из Санкт-Петербурга, часть из Архангельска.
В новые земли требуются и землепашцы, и Строители, и всяческие ремесленники, да вообще рады трудолюбивым людям. Государь берёт на себя оплату расходов по переезду. Да ещё и дает ссуду в сто пятьдесят рублей на душу на обзаведение первоочередным имуществом: коров, живности, лошадей, зерна для посева, плугов, сох, борон и тому подобного. Всё это можно купить на месте, а можно и здесь, в России.
Земли там пока что бесплатно выделяется по гектару на душу. Не на мужика, как здесь, в Европейской России, скажем в Рязанской губернии, а именно на душу. То есть, на всех ваших домочадцев, вместе с бабами, дочерьми, малыми ребятами, стариками, если таковые задумают пуститься в путь. Там погода круглый год тёплая, мороз случается редко. Кто опасается идти за море, милости просят в Сибирские края, за Уральские горы. Прошлый год выдался удачный для России на земельные приобретения, и за Уралом, в Сибири огромные пустующие земли нуждаются в новых хозяевах. Наделы также по гектару на душу, но не больше десятка на семью".
Диффузор громкоговорителя затих, а люди продолжали благоговейно взирать на него расширенными от удивления глазами. Крестьянин с соломенными волосами, зачесанными на прямой пробор, отец семейства, перекрестился на цветную светопись в рамке на переборке, изображающую Александра I с Императрицей и Великой княжной. Его примеру последовали остальные переселенцы.
Такие снимки висели на всех кораблях не только в кают-компаниях, но и почти во всех каютах и матросских кубриках. Такую светопись освоил Прокоп по моим подсказкам. Счастливое царское семейство он снимал одновременно тремя светоаппаратами, но с различными светофильтрами: красный, зелёный, синий. С полученных негативов вытравили цинкографии. С которых делали оттиски теми же красками, что и светофильтры, на едином листе бумаги. Пластины изготовили двух форматов. Один размер подходил для присутственных помещений, вроде формата из моего времени A3 и висел в кают-компании "Юноны". А размера A4 публиковался в "Вестнике РАК", да ещё, по многочисленным просьбам, многомиллионными тиражами распродавался в почтовых отделениях, в магазинах, в лавках и даже коробейниками с носимых лотков. Вот тогда Прокопу Высочайше пожаловали орден Св. Анны плюс чин коллежского секретаря. А так, как с каждого проданного светоснимка он получал 35% процентов чистой выручки, то нежданно-негаданно в одночасье прямо-таки озолотился. Батюшка Прокопа, арматор Ксенофонт Алексеевич Анфилатов недоуменно качал головой, но перестал считать дело сына бесприбыльной забавой.
