пять процентов придётся вложить, если я хочу не просто почесать ему спинку, а содрать кожу и обуглить мышцы. К слову о мышцах — я прикоснулся к лицу, тут же поморщившись от боли и отдёрнув руку. Ладно, глаза видят, а кожу наверняка можно восстановить у целителя.
Ну а больше, кроме глаз, мне в голове повреждать нечего — мозгов то всё равно тю-тю, раз уж я, находясь в долгожданном отпуске, регулярно попадаю в такие передряги.
Пошире расставив ноги и заняв более устойчивую позу, я задрал глаза к небу, следя взглядом за мечниками, и начал читать заклинание.
Сейчас — это не тогда, чёрные, клубящиеся тучи набежали уже к концу третьей секунды, а к шестой над нами уже закручивалось нечто, похожее на кадры из фильмов про природный апокалипсис. Огромный, вращающийся массив туч, в котором то и дело сверкали молнии, не мог не привлечь внимания в Рокстоуне, но сейчас меня больше заботил демон, которого Кёльн с отчаянием загнанного хищника удерживал на расстоянии от меня.
Демон намеревался со мной покончить, не дав завершить заклинание, и было видно, что долго мой защитник так не протянет. Но мне и нужно было совсем чуть-чуть.
Ещё три, две, одна…
— Молния!
На долю секунды небо очистилось от сверкающих разрядов, а после все они, в один миг утопив небосвод в белоснежном сиянии, ударили в одно место, объединившись и устремившись к цели. Демон неестественно мощным, стоящим ему раны на конечности пинком откинул крестоносца в сторону и, взмахнув мечом, поймал им мою молнию, на долгую секунду замерев в борьбе с воплощённой стихией…
Мне показалось, что я даже здесь, в двух сотнях метров от него, услышал смачный «чавк», когда брошенный Кёльном на манер копья меч насквозь пробил грудь нашего врага. Но вот молния иссякла, тучи начали крайне стремительно рассеиваться, а застывший подобно статуе демон опустил меч, повернул голову к безоружному и побитому крестоносцу — и улыбнулся, камнем устремившись к земле.
Когда мы с Кёльном, — а в одиночку я подходить даже к недобитому королю откровенно опасался, — подошли к месту его приземления, выяснилось, что демон окончательно и бесповоротно мёртв. Как и все из семнадцати разумных существ, сошедшихся в битве на усеянном крестами холме.
Кроме меня и Кёльна, конечно же — мы выжили, и помирать в ближайшее время никак не собирались.
— Сколько тебе лет, Золан?
Задал первый вопрос, — да и в принципе произнёс первые слова с момента нашей победы, — крестоносец, окинув меня внимательным взглядом.
— Семь. Но я смышлёнее детей своего возраста.
Кёльн подтянул к себе брошенную рядом сумку, выудив оттуда упакованный в тубус свиток. Окинув его внимательным взглядом и проверив на целостность, он подозвал меня к себе.
— Иди сюда. Это свиток исцеления. — Примерно представляя себе, насколько паршиво я выгляжу с ожогом на половину морды лица, я решил не спорить. Всё равно Кёльн сделает по-своему — слишком уж он добрый. — Со скольки тебя учили сражаться?
— С пяти. Я не обычный иллити, как можно заметить.
Я пошевелил крыльями, ощутив что-то необычное. Словно к спине что-то прицепилось. Но тут Кёльн нацелил на меня свиток и активировал его, вызвав появление яркой бледно-зелёной вспышки. Ощущения ничем не отличались от обычного заклинания лечения, — а так как я и травмы — близкие друзья, то и ощущал на себе исцеление я довольно-таки часто, — и я, пару раз ткнув в оставшуюся на лице корку, принялся очищать от неё кожу. Мелкие раны на руках, ногах и торсе я в расчёт особо не брал, так как под сменённой одеждой их видно не будет, но с лицом крестоносец мне сильно подсобил.
— Ты очень способный парень. Я даже рад, что вы, иллити, на нашей стороне. Кто учил тебя сражаться? Глассовер?
— Нет. — Я покачал головой. — Учитель никогда не рассказывал мне ничего о своём прошлом, как и не учил сражаться. Он вообще говорил, что сражения — от недостатка ума. А учили меня наставники рода.
— Не всегда от недостатка оного именно у тебя, но, в целом, верно. Фух. — Кёльн быстро перевязал руку, которой ему пришлось бросать меч, и перешёл к длинному, но неглубокому разрезу на ноге. Меч короля меча вспорол латы крестоносца, словно бумагу, и только чудом не достиг чего-то важного. — Хотел бы я, чтобы детям вроде тебя и вовсе не приходилось учиться убивать. Ты ведь уже убивал раньше.
Он констатировал факт, а не спрашивал, так что я просто согласился.
— Да. Но это были исключительно плохие люди. Преступники.
— В Рокстоуне снесли суд?
Усмехнувшись этой неловкой попытке пошутить, я качнул головой:
— Пока нет. Но человека, попытавшегося изнасиловать мою служанку, я отпустить не смог. Как не смог простить и того, кто пытался убить мою подругу просто из-за того, что она демон.
— Демон… Союзу с иллити уже не один век, вы не единожды проливали кровь, сражаясь бок о бок с людьми, но всё равно находятся те, кто считает врагами вообще всех представителей вашей расы. Женщин, детей, стариков…. — С грохотом на землю упали покореженные и неподлежащие восстановлению части лат, и Кёльн приступил к обработке ран. — Иногда мне кажется, что мы что-то делаем не так.
— Не знаю. Не могу судить… пока.
Крестоносец улыбнулся:
— Ты ведь направляешься в Рилан, верно?
— Да. Буду там учиться, стану постарше — поступлю в академию.
— Академия — это неплохо, но атмосфера там… достаточно напряжённая для всех, кто сильно выделяется, и у кого нет покровителя. Ну-ка, повернись. — Не совсем понял, зачем, но повернулся — и почувствовал, как меня потянули за спину… нет, за артефакт, который я спрятал между лопаток! — Хорошо засел. Тебе сильно повезло — видимо, бросал кто-то не слишком опытный. Или даже не мастер…
Я обернулся, и Кёльн тут же вручил мне небольшой, но острый метательный кинжал. Получается, что в состоянии капли адамантит — не адамантит, раз уж в него такая железка смогла воткнуться? Даже интересно, из чего этот кинжал…
Ох, ё-моё!
— Что⁈ Дай-ка… — Кёльн забрал у меня кинжал, тут же воткнув его в обломок своих лат. Естественно, напитанный вытеснившей мою ману праной адамантитовый кинжал вошёл в него, словно в масло. — У тебя что, броня из адамантита?
— Не совсем…
И всё-таки, с подарком учителя придётся расстаться. Скрыть наличие у
