госпожой!…
…Той же минутой Илона Старс, протирая пыль с брони «Стальной Императрицы», замерла. Рука, сжимающая тряпку, остановилась. Глаза расширились от удивления. Воспоминания вспыхнули в её сознании, как взрыв ядерной бомбы. Она видела битву за Нью-Йорк. Видела дальнейшие годы. Затем ЕГО чудесное появление. Их последний разговор. Как он одним поцелуем вдохнул в неё жизнь и забытую уверенность в себе. Она увидела всё.
В этот момент в кабинет ворвалась Рина. Лицо красное, вся мокрая от пота.
— Судя по твоему лицу! — задыхаясь, протараторила она неверяще, — ты тоже это видела…
Илона медленно кивнула, не в силах произнести ни слова. Слёзы потекли по её щекам, рука потянулась за бокалом виски. Сама же прошептала:
— Твою мать…
…В другом районе города, в небольшом, уютном доме, Петра сидела на унитазе. Она спокойно себе читала книгу, не желая отрываться даже в такие пикантные моменты жизни. Как, вдруг, замерла. Её глаза стали стеклянными. Воспоминания обрушились лавиной.
Бульк.
В унитаз упал телефон.
А не то, что многие могли подумать!
— Боже мой… — сглотнула она, пытаясь переварить воспоминания…
…В это время Лона и Алиса дурачились в гостиной коттеджа, бросаясь подушками и обе, словно по команде, остановились. Их ошеломлённые взгляды встретились.
— Как это возможно⁈ — выскочила Хильда из кухни с поварёшкой в руках.
Алиса, не отвечая, бросилась к Лоне и обняла её.
— Я так счастлива, что ты жива! — после чего взглянула на Хильду. — Милый спас всех нас… Он спас нас, главнокомандующая!
Та поджала губы:
— Называть меня сейчас таким образом, как бы, неуместно, капитан Алиса.
— Есть! — усмехнулась та в ответ…
…Велла Трамп, сидя в своём кабинете и подписывающая отчёты, замерла. Её рука, сжимающая ручку, остановилась на полуслове. В голове — лёгкое головокружение, в груди — тоска. По нему. Она с трудом сглотнула, пытаясь унять сердцебиение, затем налила в стакан воды и выпила одним глотком.
— Чёрт… и почему я умерла первой среди всех? Хотя-я, не значит ли это, что меня он жалеть будет больше остальных? — с улыбкой на устах, она поспешила к выходу…
…В бизнес-центре СильверКорп, в своём офисе, Джудит закрыла рот рукой, сдерживая крик. Слёзы окропили её рабочий стол. Она, увидев сообщение от живой Эрики, тут же поспешила по домашнему адресу к своему господину…
…— Он просто козёл, — Снежана выбросила окурок в урну. — Нет, Оль, ну как можно было такое сказать: твоя жизнь принадлежит мне бла, бла, бла. В его понимании это ничего не значит, да?
— То есть ты хочешь, чтобы он привязал тебя на привязи, как рабыню? — улыбалась её подруга.
Снежана приподняла бровь, типа, что ты городишь? Как внезапно её ухмылка сползла. Лицо лишилось всех эмоций. А из серых, холодных глаз хлынули горячие слёзы.
— Снеж… ты чего?
А Кравцова зарыдала.
— Он… дурачок… Я так сильно его люблю. — и, схватив кожаную куртку, рванула к нему…
…Грета Вольфрам с улыбкой смотрела на старинную печать, лежащую на столе.
— Эм? А куда делся господин Баретти? — спросила Роксана, вошедшая в кабинет.
— Господин заслужил отдых. — прозвучал голос старухи с благодарностью и почитанием. — После всего, что он для нас сделал. Не беспокойте его больше…
…На берегу залива, напротив Статуи Свободы, на скамейке, сидела Мария Фон Думс. Серое пальто. Чёрные волосы аккуратно уложены. Лицо без железной маски. Она задумчиво смотрела на волны, что с шумом накатывали к берегу. Небо над городом затянуто тучами. Начал накрапывать мелкий дождик.
Над ней раскрылся чёрный купол зонта. А следом прозвучал такой знакомый, родной голос:
— Без шапки. Простынешь же.
Мария повернула голову и увидела… ЕГО.
Он стоял сбоку, держа над ней большой, чёрный зонт. Совсем юный. И живой.
— В такую погодку только дома сидеть, — произнёс Димитрий, улыбнувшись.
— Я… — она с трудом сглотнула, в горло пересохло, грудь разрывалась, — я знала, что ты придёшь…
— Ты выросла настоящей красавицей, — смотрел он на неё с теплом.
— Я убила тысячи… — опустила она глаза.
— Как и я, — ответил он тихо.
— Значит, я вся в тебя? — взглянула она на него с грустной улыбкой.
— Ну, может даже не дотягиваешь, — поскрёб он висок в раздумьях.
— Ты всегда был заносчивым, — она надула губки, сделав вид, что обиделась.
— Да, — кивнул он с ухмылкой, — зато честный.
Мария замолчала, а затем тихо спросила:
— Тогда ответь, почему ты не убил меня тогда? Две тысячи лет назад… — её зелёные глаза наполнились слезами, губы поджались. — ещё и пожертвовал собой, зная, что я могу уничтожить мир…
Димитрий прикоснулся к её влажным волосам и нежно погладил по макушке.
— Потому что поверил в тебя. Ну и, просто я — плохой и эгоистичный человек.
Мария, заревев, прижалась к нему. Её руки обняли его за шею, как и когда-то, давным-давно. Слёзы капали на его рубашку. Она прошептала:
— Но самый лучший отец…
…Они разошлись, дав обещание видеться на этом месте каждый год. У Марии теперь много дел и ответственности. У Димитрия же только начинается жизнь…
Он устало открыл входную дверь и вошёл в дом. В гостиной его ждали.
— А вот и наш муженёк вернулся! — усмехнулась Лона, потушив сигару.
— Милый! — Алиса вскочила с дивана и бросилась к нему, но её опередила Снежана.
— Я первая! — и, подбежав к Димке, обняла его крепко-крепко. — Только посмей ещё раз умереть!
Петра, не участвуя в этой гонке, тихо подошла к нему и, обняв, прижалась всем телом.
— Люблю. — сказала она тихо. Настоящая
