Куноичи (СИ) - Виктория Лавгуд

Такахаши вздохнула и поздоровалась со зрителями.

* * *

(1) Чуунин — Военный ранг в Конохе. Чуунин, в отличие от геннина, может брать на себя командование отрядом или планирование операций.

(2) Джонин — Высший официальный ранг в Конохе за исключением главы деревни — Каге. Имеет собственный боевой стиль, опыт и высокую квалификацию.

Погода совершенно не собиралась улучшаться; напротив, небо всё больше хмурилось, и вместо светло-серых облаков по нему мрачно колесили почти грозовые тучи.

Операторы на это хмурились и едва слышно ругались. Пока Надья разговаривала на камеру, один из помощников успел притащить огромный прожектор и добавить в съёмки свет. Тен-Тен внимательно слушала, что говорит Шамак, и неприятно удивлялась её манере вести интервью: за пять минут Надья не задала ни одного вопроса.

Это только кажется, что пять минут — это мало. На самом деле, пять минут под прицелом камеры, когда интервьюер рядом только и делает, что болтает, это сущий ад. Тен-Тен дала Шамак шесть минут форы, прежде чем решила вмешаться в бесконечный монолог.

— Может, мне домой пойти? — спросила Такахаши, скрещивая руки на груди. — А то, кажется, вам и без меня нормально разговаривается.

Надья сохранила лицо, но в глазах у неё плеснулось раздражение. Маринетт за линией съёмок хихикнула в ладошку, сразу же испугавшись собственной реакции.

Итак, Надья Шамак была настроена против Хлои Буржуа. Эта ситуация была настолько ожидаема, что практически превратилась в клише. Ну серьёзно, кому в этом городе Хлоя не успела насолить? Младенцам? Наверняка и для них Хлоя что-то устраивала. Конфетки, к примеру, отбирала.

Шамак коротко извинилась за большое вступление, и интервью наконец началось. Представив приглашённого гостя, Надья дала короткую сводку о Хлое: где учится, кем приходится мэру, сколько лет. Тен-Тен удивилась, что не прозвучали параметры её тела. Только их не хватало для полноценного досье.

— И, раз уж зашла речь о вашем отце, — Надья очаровательно улыбнулась, но глаза у неё оставались спокойными, — как поживает наш любимый мэр?

Тен-Тен подняла брови и опять скривилась. Какой-то грубый переход, а вроде бы Шамак считалась одной из лучших телеведущих. Что, никакой подводки, сразу вопросы?

Такахаши поправила волосы, попутно засветив браслет. Ну, надо отрабатывать своё проживание в отеле. Ей несложно, Андрэ приятно.

— Нормально он поживает, что ему будет-то? Работает целыми сутками, мы только за завтраком и видимся. Вот недавно у нас был день профориентации в школе…

— И он на него не пришёл?

— Чего? Нет. Пришёл. Только как пришёл — так и ушёл, потому что там была акума, которая за ним охотилась, — Тен-Тен добавила возмущения. — Бражник совсем обалдел! Нападает на моего папочку, на обычных людей, и главное — на меня! Ну как можно нападать на меня, скажите пожалуйста?! Он мой хейтер, я вам точно говорю, совершенно скатившийся с катушек человек!

Надья кивала в такт её словам, но по лицу было видно, что в них она не верит. Тен-Тен ещё немного повозмущалась, прежде чем Шамак перевела интервью на другую тему. И опять не было никакой грации, Надья просто сказала «поговорим о другом», прежде чем задать следующий вопрос.

Вот за что ей деньги платят?

Дальше шли какие-то общие вопросы про сохранение красоты, круг общения и расписание дня. Тен-Тен отвечала, при этом отслеживая перемещение наркодилера.

Мужчина, очевидно, не продал ни грамма. Он сел на отдалённую лавочку, откинулся на спинку и закурил, запрокинув голову. Из-под распахнутой кожаной куртки была видна застиранная белая майка; Тен-Тен почему-то обратила внимание на пятна, которые, видимо, уже никак не выводились.

Мужчина нервно тряс ногой и делал большие затяжки. Тен-Тен надеялась, что курит он обычный табак, а не что-нибудь из продаваемого. Некоторые вещества влияли даже через дым.

Напрягал её этот кадр. Как бы чего не учудил.

— Вы пришли на интервью с Адрианом Агрестом, — сказала Шамак, привлекая внимание Тен-Тен. — Как я понимаю, вы дружите?

Оператор повернул камеру, показывая названного парня. Адриан, смутившийся в первую секунду, быстро взял себя в руки, приветливо улыбнулся и помахал рукой.

Тен-Тен чуть не сплюнула. Шамак смотрела с нескрываемым превосходством: ясно же, что специально спалила Агреста и его новый внешний вид. Чёрта с два они с Тен-Тен теперь спокойно погуляют. Да ещё и Маринетт придётся тащить с собой, потому что иначе фанаты Адриана её могут порвать на кусочки, ведь Дюпэн-Чэн тоже попала в кадр.

В общем, первое положительное впечатление от Надьи Шамак можно было смывать в унитаз. Так что Тен-Тен многообещающе ухмыльнулась и прямо посмотрела в глаза женщине. Играть хочешь, да? Ну-ну. Может, будь Тен-Тен лет на сорок поменьше, она бы подхватила это настроение, но сейчас это казалось швырянием песка на детской площадке.

Тупо и неконструктивно.

— Мы с Адрикинсом как брат с сестрой. Всё детство провели вместе. Естественно мы гуляем, что за тупой вопрос?

— Но раньше вас не замечали вместе?

Естественно, потому что Хлоя и Адриан долгое время нормально не общались. Но объяснять это? Увольте.

— Плохо старались, — фыркнула Тен-Тен, поправляя волосы. — И за что вам только деньги платят?

Поднимался ветер, так что волосы Хлои пушились, выбиваясь из тугого пучка. Глаз камеры снова уставился на Тен-Тен, и странный допрос продолжился.

Какие планы на отель? Будет ли Хлоя его наследовать, или же этот бизнес-проект отойдёт другому ребёнку её матери — кто это, кстати, девочка или мальчик? Тен-Тен улыбалась и говорила, что, естественно, отель будет её и только её. И что единственный ребёнок, которому он отойдёт — её ребёнок с Адрикинсом.

— Хотя если мы как брат с сестрой, то это будет почти инцест… Адрикинс, нам не быть вместе! Я тебя бросаю!

Адриан закашлялся. Маринетт, стоящая рядом, сочувственно похлопала его по спине.

Мужик на скамейке курил одну за другой, раскачивался из стороны в сторону и дёргался, словно его иногда били током. Подростки, гулявшие рядом, смотрели на него с интересом и страхом; кто-то умный предложил сваливать от психа нахрен, и остальные, к счастью, послушались.

Тен-Тен хмурилась, наблюдая за мужчиной. Её мрачность заметила Маринетт: девушка тоже посмотрела на «психа» и поджала губы. Затем она достала телефон и набрала короткий номер — полиция или скорая помощь, видимо. Дюпэн-Чэн всегда была гиперответственной, даже когда этого не требовалось.

— Кстати, как вы относитесь к последнему указу вашего отца? — сладко улыбнулась Шамак.

— К какому именно? Он много чего указывает: не разбрасывай вещи, Хлоя, будь милой, Хлоя, учись хорошо, Хлоя, не делай…

— К установке