от неожиданного, но возможного осложнения при попытке срастить сложный перелом кости один из пострадавших начал орать, как резаный, прибежали его товарищи, которых решили успокоить ментальным внушением…
В итоге, по самым пессимистичным прогнозам, на прибрежном песочке оставалось десяток тел, и только.
Альба поняла, что она не будет и пытаться говорить о возможностях применения менталистики в случае чего.
Теор, несмотря ни на что, похвалил команду явно расстроившееся отличницы, отметив, что с теоретической точки зрения они все делали совершенно верно, но сейчас цель упражнения была в том, что бы преломить теорию об практику с самой мрачной стороны.
Мрачной — не то слово. Группу Ганса, пошедшую разбираться с нежитью на кладбище, очень быстро съели зомби, за которым стоял целый драугр. Кажется, на этом Мария чуть приободрилась, да и Дитрих не выглядел таким уж подавленным.
Когда настала очередь Альбы, она изложила выводы группы и добавила от себя:
— Оптимальным было вообще не контактировать с местными и ждать, когда можно будет отправить любой сигнал о произошедшем происшествии, хоть ментальным контактом, хоть с помощью связных амулетов, хоть самим до ближайшего города дойдя. Но, во-первых, так на нас может пасть подозрение, которое могло бы усилиться, продолжись убийства. И, во-вторых, мы все-таки не считаем, что ничего не делать будет правильным в этой ситуации. Но и магию применять ни для чего путного мы не обучены пока, так что просто соберем всех в одном месте и будем следить друг за другом. Если что-то не так пойдет — то забаррикадируемся в одном из домов и будем оборону держать. Условия задачи не дают четко понять про возможности добыть доказательства нашей невиновности, так что мы решили не сосредотачиваться на расследовании, во избежание нападения Охотника, которым может быть любой здесь, на члена отряда.
Посыпались вопросы. Они пытались отвечать…
В итоге внушение все же пришлось применить. И не раз. А потом — отправиться в магический ветер, не пожелав драться с крестьянами. В общем, они тоже все умерли.
В конце пары вся группа сидела, как один, мрачная донельзя.
Менталист обвел глазами их всех — и неожиданно улыбнулся.
— Думаю, вы достаточно погрузились в ощущение безнадежности, и достаточно наобщались в своих группах. Поднимайтесь и соберитесь у доски, я не слишком люблю двигать мебель с сидящими на ней.
Альба вмести со всеми поднялась и отошла, куда было сказано. Менталист, что было интересно, не стал быстро приводить класс в порядок, потратив на филигранное перестроение столов и стульев почти пять минут, хотя до того справился одним плетением. Почему?
В итоге, задумавшись над этим фактом, она отвлеклась от финала их «зимовки».
Когда все расселись, Теор взял слово:
— Итак, господа адепты. На прошлой паре я, на вопрос Альбы о том, почему в учебных планах присутствуют одни потенциально опасные темы и предметы, но отсутствуют другие, попросил подождать до следующего занятия. Вот до этого. Собственно, вопрос — почему? И почему я сосредоточил свое и ваше внимание на отрицательных исходах любых ваших действий?
— Потому что все всегда может по одному месту пойти, — пробормотала Альба.
Для себя, но магистр услышал.
— Лучше сформулировать как следует и говорить вслух, а не парте, — заметил он.
Под взглядами группы и преподавателя отступать было некуда.
— Думаю, чтобы показать что все всегда может пойти не так. А по поводу обучения… — Альба задумалась. А потом сказала больше отвечая самой себе: — магия может привести к паршивым последствиям. Любая. А учат просто не всему опасному за раз.
Теор неожиданно кивнул.
— Учебная программа предполагает, что вы будете не только осваивать плетения, но и привыкать к ответственности за их использование. Я задам простой вопрос. Допустим, ни у кого из вас нет магических сил. И никогда не было. Поднимите руке те, кто поступил бы иначе во время решения доставшейся сегодня задачи?
Альба подумала, что это не совсем честно — в своей группе они и так старались не применять магию. И, попав в такую ситуацию и будучи неволшебниками, они бы и про суть ритуала не узнали, да и расследовать происшествие с ребенком бы их не просили, и девочка насчет матери бы ничего не сказала…
Эта мысль заставила ее тут же поднять руку. Да, очевидно, она бы поступила иначе. Ведь от нее ожидали бы совершенно иного.
Ожидали.
Кажется, это задание было дано им именно таким, не зря.
Во всех их группе не было бы ни кого, кто сделал бы тот же выбор.
— Это показательно. Я, господа, ни в коей мере не призываю вас бояться собственных сил или думать, что вы не справились с нынешним заданием. В тех историях, что я дал, не было правильного ответа. Да, всегда нужно просить о помощи если только вы не уверены совершенно в том, что делаете. А вы, на первом курсе, поверьте, уверены можете быть пока в приготовлении без костра чая и прочих мелочах, но не в том, что с жизнью и здоровьем других связанно. Применяя магию, нужно рассчитывать последствия, или не делать ничего. Или иногда стоит рисковать и быть готовым принять и самый худший вариант.
Несколько секунд все молчали. Потом Мария все-таки высказала общую мысль:
— А когда надо-то не делать или рисковать? Как понять, когда нужно идти до конца, а когда отступить?
Теор вновь улыбнулся. Коротко.
— Это каждый из вас будет решать для себя. Нет никакого общего ответа.
— А какой у вас? — продолжила настаивать Мария.
Альба удивилась. Обычно она спрашивала только о заданиях и оценках…
— Жизнь, — лаконично отозвался менталист. И разъяснил, видя непонимание на лице девушки да и не только у нее: — для ментального мага понимание другого человека на эмпатийном уровне таково, что я могу знать о мотивах, целях и чувствах других людей. И я предпочитаю не делать того, чего не хотел бы получить по отношению к себе. И если будет возможность сохранить жизнь, я это сделаю всеми доступными способами. Неважно — попытавшись отговорить от дальнейшего риска или вмешиваясь напрямую настолько хорошо, насколько могу. Если, разумеется, это не угрожает жизням других. Я буду пытаться — но это вовсе не значит, что у меня получится. Речь идет лишь о намереньях. И вы со своими будете разбираться каждый сам.
Они нередко выходили с урока этики, где речь шла о сложных вещах, задумчивыми и
