дома — обоюдоострый клинок, способный, как защитить от многих неприятностей, так и в мгновение ока лишить жизни.
Глава 18
О, дивный, новый мир!
— Мог бы убить, сделал бы это сразу, — сплюнул в сторону тягучий кровавый сгусток. — А так, только треплешься.
Злость плохой советчик в боях и это я уяснил еще с Баэлем. Именно поэтому сейчас хотел вывести на неё белобрысого, но тщетно. Тот только глаза сузил, но больше никакой реакции не последовало. Он даже с шага не сбился, идя прямо на меня.
— Ничему вас, блять, жизнь не учит, — проворчал я, стирая с лица грязь.
Молниеносный рывок в мою сторону совпал с тем мгновением, когда ладонь перекрыла часть обзора. Ошибка! Уходя в сторону боковым прыжком, запустил волну изменений. Противник был шустрый, быстрее эльфа, так что миндальничать нельзя.
Вертикальный удар должен был закончиться лезвием в земле. Это я ожидал и от этого хотел действовать. Но, черт тебя дери, не все идет именно по тому сценарию, что создал у себя в голове!
Секира, словно совсем ничего не весила! Белобрысый прервал падение оружия слишком легко, а вот после, боковой росчерк, где лезвие несется прямо к моему боку.
Вместо отступления — шаг вперед. Увернуться от кулака, летящего мне в лицо, сгруппироваться, в ожидании боли от удара древка в бочину и выкинуть уже привычным ударом, острие руки к горлу мужика.
В сторону меня смело, будто не древком получил, а бревном! Хруст ребер отложился в мыслях вместе с толикой боли. Устал уже на неё реагировать, а поэтому лишь челюсть сильнее сжал. Когти, тем временем, располосовали гортань противника до кости, но этого было мало. Тот и не думал хвататься за горло, в бесполезных попытках остановить кровь. Вместо этого секира вновь взвилась вверх, чтобы спустя мгновение устремиться вниз, подобно гильотине.
Рыхлая земля не подходит для упора ногой. Помочь себе отодвинуться руками не успеваю. Лезвие сверкает в отсвете местного ночного светила и замирает в сантиметре от моего носа. Вены на руках воина вздулись, в глазах полопались капилляры. Кровь из разорванной глотки орошает землю, но он продолжает давить, с каждой каплей теряя силы. Лезвие секиры, сжатое между моих ладоней, слегка подрагивает. Секунда, вторая, третья. Время течет слишком медленно, но мы не двигаемся. Смотрим друг другу в глаза, не в силах оторваться. Будто именно взгляд будет решать, кто останется в живых, а кто сегодня умрет.
Почувствовать слабину в давлении удалось секунд через десять. Сразу за этим белобрысого ведет в сторону и потеряв остатки сил, он ничком падает рядом. Секира так и остается в моих ладонях, но ненадолго. Переворачиваясь на бок, откидываю дрын в сторону и приподнимаюсь. Взглядом по сторонам отмечаю странную пустоту. Если до сего момента видел силуэты местных оборванцев и праздных зевак, то сейчас в зоне видимости не осталось никого. Да, слух улавливал многое на десятки метров в стороны, так что один я не остался. Все просто поспешили скрыться из виду, в надежде что-то урвать после.
— Когда же этот гребаный день-то уже закончится, — тяжело дыша, проворчал себе под нос.
Выпрямиться оказалось тяжелее, нежели рассчитывал. Короткий отдых за баком помог не особо, усталость вновь подняла голову, заставляя думать.
Сейчас я в невыгодном положении, на неизвестной мне территории. И судя по блондину, серьезные противники здесь всё-таки есть. По крайней мере пока я вымотан. Нужен отдых и это даже не обсуждается. Относительно безопасное место, где никто не потревожит? Только вот где⁉
Осмотревшись еще раз, отметил, что нельзя оставлять всё это богатство. Луки, оружие, эльфийские шмотки, в конце концов. Глядишь и деньгами обзавестись получится, да приодеться нормально. А то эти черные поддоспешники уже больше на половую тряпку походят.
Черт, вари котелок, вари! Шапку куплю!
Остановившись глазами сначала на теле белобрысого, а после соскользнув с него на тело мужика, который одним только словом смог закинуть меня в омут боли, сложил два и два. Наверняка ведь главарь какой-нибудь банды, особенно, если вспомнить то количество местных головорезов, что он притащил с собой по эльфийские души. И, что это мне дает? А то, что у каждой, особенно такой крупной банды, должна быть, ну, не знаю, база?
— Эй, Ку, — повысил я голос, в надежде, что парнишка не свалил, сверкая пятками. — Деньжат заработать не желаешь?
Почти тишина. Будь человеком, шушуканье никогда бы не услышал.
— Дважды предлагать не буду, — снова мой голос разлетелся по окрестностям, и на этот раз не зря.
Тот самый детина, который хотел отправить меня к праотцам, нарисовался из-за дальнего угла, на расстоянии метров, так, в сорока. Вышел неуклюже, словно его кто-то толкнул в спину, с тоской глянул назад и совсем по-детски вытер нос рукавом. Его нелепая, косолапая походка выдавала серьезные проблемы с ногами. Те, словно колесом шли, в добавку к общей кособокости. Вот чего-чего, а мышечной массы парню было не занимать. Не знаю уж, на каких харчах он так отъелся, но совсем еще юное лицо совершенно не подходило раздутому телу.
— Те-тела разрубать не буду, — заикаясь и явно меня боясь, проблеял пацан.
Твою ж мать.
— Где этот живет, знаешь? — кивком головы указал на мужика, причинявшего боль одним только словом.
— Эт-то Лик, — обернувшись, словно ища поддержки, пробормотал парень. — Он главный у Волков. Был. А с белыми волосами — дядька Волт, наставник, вроде как. Они вместе банду сколотили.
Ну, как я и думал. Интересно, там с эльфами, многие из этой банды полегли? В любом случае, лучшего варианта сейчас не найти.
— Друзья у тебя есть? — резко перевел тему.
— Н-нет, я один, — втянув голову в плечи, совсем тихо сказал парнишка.
Молоток, чего уж тут.
— Успокойся, — сморщился я. — Мне помощь нужна. Надо собрать всё ценное и унести с собой. Один я, как ты понимаешь, с этим не справлюсь. Да и с тобой вдвоем нам
