Отложив в сторону мощный морской бинокль, Алексей размотал пару удил и забросил в воду. Поймав на наживку несколько больших рыбин и сноровисто их разделав, он повел свою яхту в бухту. Пришвартовав ее к пристани, он подогнал фургон и, загрузив его закупленными на материке товарами, поехал домой. Объехав возвышающуюся скалу, на которой находился маяк, он вывел машину на грунтовую дорогу и, проехав километра три, оказался возле запертых изнутри железных ворот. Выйдя из машины, он подошел к калитке и, отперев ее ключом, вошел внутрь, сняв засов, открыл ворота, после чего подогнал машину к дому.
– Фаина, я вернулся, да не пустой, а с подарками для вас. Ау, где вы, давайте выходите и встречайте вашего любимого добытчика! – громко воскликнул Алексей, но не услышал в ответ ничего и насторожился. В задумчивости он расстегнул потертую кожаную куртку и, ощупав рукоятку офицерского револьвера, подошел к входной двери и потянул ручку вниз. Открыв дверь, он сделал несколько шагов и, остановившись, внимательно прислушался, но кругом царила полная тишина, что было странно, в доме никого не было. Задумчиво обойдя дом и не найдя жену с ребенком, вышел во двор и, быстро разгрузив фургон, направился на ближайший скальный выступ, с которого открывался чудесный вид на океан, где они любили наблюдать за закатом солнца. Там он смастерил свою первую столярную конструкцию, беседку с крышей из черепицы местного производства. Пройдясь по тропинке, он вдруг замер, до него донеслись обрывки разговора. Фаина вела разговор с каким-то мужчиной, голос которого ему показался смутно знакомым, а чуть погодя послышался и еще один мужской голос, задавший его супруге вопрос, смысл которого он уловить не смог.
Взбежав по каменным ступенькам на вершину и обогнув кустарники, он увидел, кто находится в беседке, от неожиданности споткнулся и едва смог удержать равновесие. На его ругань, произнесенную сквозь зубы, в его сторону все находившиеся в беседке обернулись, и Алексей, глубоко вздохнув, заговорил:
– Вот уж никогда не думал, что снова вас когда-нибудь увижу, ваше величество, тем более в этом самом месте, да и тебя, напарник, тоже увидеть больше никогда не надеялся, слишком все спонтанно получилось…
– Да уж, чтобы вас, Алексей, разыскать, многим людям пришлось изрядно постараться. Хорошо устроились, свежий океанский воздух, тихо и спокойно, нет тебе столичных интриг и свар, живи и наслаждайся семейной жизнью, позабыв обо всех сложностях бытия. Одна проблема, а кто работать будет на благо империи, вы подумали? Умыли руки и пустились в бега, все бросив, честное слово, не ожидал от вас такого, дядя. Собирайтесь, на сборы вам даю пять часов, по истечении которых за нами всеми прибудет машина, мы возвращаемся в столицу, до материка на эсминце, а там с военно-морской базы вылетим на военно-транспортном самолете. По прилете принимайте должность главы имперской тайной полиции и сразу приступайте к делу, эти авгиевы конюшни надо очистить от гнили, как и саму империю. Никакого отказа я от вас, дядя, не приму, даже не надейтесь! Это же надо, родной дядя императора, герой подавления путча, разоблачивший целую шпионскую сеть высокопоставленных чинов империи и спасший императорскую династию от полного уничтожения, все бросил и подался жить как рядовой обыватель, хоть в монастырь не ушли, и то хорошо… Пообщайтесь со своим напарником, а мы с вашей супругой тут в окрестностях прогуляемся. Баронесса, проведите для императора экскурсию по вашим угодьям, обосновались вы тут, как я погляжу, со вкусом.
Фаина, с округлившимися от услышанного глазами, сделала короткий реверанс и, прижав к груди дочь, вышла из беседки, а за нею следом, насвистывая бравурную мелодию, отправился император Михаил. Провожая их взглядом, Алексей не знал, что и думать, голова его пошла кругом. Когда они скрылись за поворотом, он усилием воли взял себя в руки и, обернувшись к напарнику, внимательно его рассмотрел и глухим голосом задал интересующий его вопрос:
– Ваня, я не ослышался, крон… император Михаил назвал меня своим дядей, так? Или все же со мной приключилась слуховая галлюцинация?
– Все верно, так и есть, ты родной дядя императора, младший брат его покойной матери императрицы Екатерины, князь Алексей Тромин, ну а я твой давний друг, ныне носящий графский титул. Позвольте представиться, князь, граф Винсент Дулитлл, возведен в графский титул по личному императорскому указу как лицо, отличившееся в подавлении мятежа, инспирированного гальзианской политической разведкой, за спасение жизни императора и прочее, и прочее, и прочее. Награжден высшим орденом империи, а также возведен в ранг Рыцарей и произведен в звание штаб-майора лейб-гвардии его императорского величества и полковника тайной полиции, ну и целое имение отхватил, есть теперь дом, куда жену приведу. Кстати говоря, у меня через пару недель состоится официальное бракосочетание с Ольгой, и вы с Фаиной будете на нем почетными гостями, как и сам император, – хохотнул напарник, всем своим видом демонстрируя удовлетворенность жизнью.
– Ваня, ты что, издеваешься?! Я тебя спрашиваю, какого хрена меня дядей императора назначили, и вообще, как такое могло случиться? Давай подробно рассказывай, я тебе говорю!
– Как-как… не знаю как! Какое-то невероятное сочетание случайностей в одну кучу собралось. Уж не знаю, каким таким образом вышло, но наши с тобой рожи даже не как две капли воды похожи, а как близнецы-братья пропавших в океане во время страшного шторма около семнадцати лет назад двух людей, один из которых был младший брат императрицы Екатерины, князь Алексей Тромин, ты и он – одно лицо, я сам лично смотрел фотографии и портреты, и даже видеопленку из семейного архива просматривал. Также и я являюсь точной копией спутника князя, или ты собираешься это оспорить? Так не выйдет ничего, вся империя нас таковыми считает, а если начнешь упорствовать, того и гляди, посчитают тронувшимся умом и отправят в психиатрическую клинику, а оно тебе надо? Так что прими все как есть и не дергайся, тебе же самому лучше будет во всех отношениях.
Понимающе кивнув, Алексей прошел в беседку и, присев рядом с Иваном, какое-то время сидел молча, после чего, не поворачивая головы в сторону напарника, задал ему вопрос:
– Что происходит в империи?
– А ты что, новостей никаких не читаешь, тут вроде как регулярно свежую прессу с материка доставляют? – с немалым удивлением взирая на Алексея, поинтересовался Иван.
– Нет, я не читаю прессы никакой, только книги, художественные, научные и технические, да и первые полгода после побега мы с Фаиной по таким дебрям скитались, что если новости какие и доходили, то только годовой давности, а когда сюда на остров перебрались, не до того было. Дом строил и мастерскую, хозяйство налаживал, на яхте вот парусной ходить научился и многое что еще освоил, в том числе столярное дело. Давай рассказывай, что там дальше было во время освобождения столицы и после, поймали ли герцога Карнье, или он смог сбежать в Гальзу?
– Ой, как все запущено… но если вдуматься, то оно и к лучшему, вернешься, будешь работать и увидишь все свежим и незашоренным взглядом, – в задумчивости протянул напарник и, помолчав несколько мгновений, начал свое повествование.
– Сам знаешь, шороху мы с тобой в столице наделали, будь здоров, особенно ты – и связь восстановил, и башню оборонял, а ее оборона – это что-то! Настолько знаковое во всей этой истории с мятежом событие, что без всяких сомнений войдет в учебники истории. Вот, возьми папку, там фотографии себя узришь в образе демона мщения… – протянул Иван и вручил ему папку. Взяв в руки, Алексей раскрыл ее и увидел стопку фотографий, все они были сделаны во время обороны башни, некоторые со штурмовиков, но большинство снимались с близлежащих к башне крыш домов. Равнодушно рассмотрев каждую из них, он взял последнюю и, взглянув на изображение, непроизвольно содрогнулся, она действительно производила страшное впечатление. На груде битого камня стоял весь с головы до ног в пыли воин в авиаторских очках с замотанным лицом, в левой руке которого гордо развевалось на ветру знамя империи, а в правой была винтовка с примкнутым штыком, готовящийся пойти в свой последний и решительный бой. Вот только не это производило наибольшее впечатление, а сам момент, когда фотограф поймал столь эффектное мгновение. Лучи солнца, случайно попавшие на полированный штык и отражавшиеся от него, походили на огненную звезду, обещавшую смерть врагам от воина, вставшего на защиту империи, за плечами которого клубы пыли каким-то невероятным образом чисто с визуальной точки зрения представляли собой крылья ангела или демона мщения.
