— Послушай, Руби, ты, случайно не знаешь… — я замялся, подбирая слова. — Ты не в курсе моего финансового состояния? Чем я располагаю, каковы мои права?..
— Это тебе к господину Райнесу нужно — вашему семейному адвокату. Он все растолкует. Но поздно уже. Спит, наверное.
— Настоящий адвокат спать не может. При таких гонорарах, у него должен быть ненормированный рабочий день — засмеялся я. — Вперед, к зайцам! Шучу, к мэтру Райнесу, конечно.
Адвокат Райнес принял нас с Рубио довольно любезно, если не обращать внимания на ночной колпак, халат и комнатные тапочки. Я вытащил бедного старика из постели. Ну, ничего, включит в счет подобные неудобства.
— Гарви, а разве вы не знаете? Завещание вашей матушки было оглашено через месяц после ее смерти. Там все сказано.
— Господин адвокат, во-первых, это было давно. Я был тогда ребенком, всего понять не мог. Во-вторых, вы слышали об аварии, в которую я попал? У меня частичная амнезия. Со временем пройдет, но пока все, как-то смутно. Очень вас прошу, расскажите, что знаете.
Мэтр потеребил седые усы, переходящие в бакенбарды (хотя, может и наоборот, не берусь судить) и задумчиво произнес:
— Как скажете, господин Гарвер. Слушайте. Ваш завод, который теперь называется «Механический завод Ройда-Малета» раньше назывался просто заводом Малета. Ваш дед по материнской линии, Арс Малет, объединил мелкие кустарные мастерские, доставшиеся ему от его родителя в крупное предприятие, и стал во главе его. К сожалению, оба сына господина Малета умерли во время эпидемии, да и дочь серьезно пострадала. Но ваша мать обладала отнюдь не женской деловой хваткой и очень неплохо разбиралась в производстве. Время, когда у руля стояли Арс и Лина Малеты, было самым удачным для вашего семейного дела. Завод разросся и давал баснословную прибыль, особенно, во время войны. Что же касается вашего батюшки… Если хотите правдивой картины — тогда, без обид. Идет? Так вот, ваш отец в молодости был красавец, любимец женщин, ну и дворянин, конечно. Но не более. Вы очень на него похожи. Простите. Лина Малет — ваша мать — не могла в него не влюбиться. Она была старше Ройда, не очень красива, грузна — сказались крестьянские корни. Но очень богата. Хороший вариант для обоих. Потом родились вы.
Арс Малет сразу понял, что зять не потянет управление заводом. Поэтому и завещал завод… — адвокат сделал двусмысленную паузу, явно рассчитывая на драматический эффект. — Нет, не дочери. Вам. Да, да. Вам, своему внуку. До вашего совершеннолетия, которое наступит через полгода, всей прибылью могли распоряжаться ваши родители, после же им выделялся только определенный процент. Ну и зарплата, если они занимают какую-либо должность на заводе. Как ваш папенька, в данный момент. Завещание Лины Малет в основном дублировало завещание ее отца.
— Значит, через полгода я становлюсь единоличным хозяином завода?
— Не так быстро, молодой человек! — одернул меня господин Райнес. — Скажу откровенно. Вы своим поведением очень себе навредили. Скандалы, глупые проделки. Конечно, кто не бедокурил в молодости, но когда разговор идет о таких деньгах… И потом, вы трижды лежали в психиатрической клинике, лечились от наркомании. У вашего отца есть все основания поставить под сомнение вашу дееспособность.
— Но я уже три месяца не употребляю эту гадость! — взорвался я.
— Спокойно, господин Гарвер, это очень хорошо. Но медкомиссии вам не избежать. Так что, в ваших интересах вести себя пристойно эти полгода и поменьше грешить. Иначе, кроме той суммы, что вы получаете ежемесячно рассчитывать вам не на что.
— Вы хотите сказать, что мой отец был не очень заинтересован в моем излечении от наркотиков? Но ведь он оплачивал мое пребывание в клинике.
— Да. По настоянию опекунского совета, одним из членов которого является ваш покорный слуга. И членом медкомиссии через полгода я так же буду.
— Весело. Что же, и на том спасибо, господин Райнес.
— Не за что, господин Ройд, это моя работа.
* * *
Я стоял и смотрел на строй хмурых невыспавшихся людей, мрачно плетущихся через проходную. Самого меня охрана не пустила. Начальница — толстая бабища неопределенного возраста долго извинялась, но стояла, как скала.
— Ах, господин Гарвер! Конечно, господин Гарвер! Я вас, безусловно, знаю, господин Гарвер!..
После десятка «господин Гарвер», она, наконец, заявила, что при всем уважении и даже любви ко мне, рисковать рабочим местом не намерена, что я должен ждать сопровождающего, который и оформит нужные документы.
— И тогда, господин Гарвер, милости просим. Увидите, господин Гарвер, как стараются рабочие оправдать доверие, ваше, господин Гарвер, и вашего папеньки, господина Ройда.
Чтобы прекратить этот поток дифирамбов, я отошел в сторону и стал наблюдать за рабочими, входящими в узкую дверь проходной. Особой радости на их лицах я не заметил. Может, мрачное утро с моросящим дождем портило им настроение, или отголосок выходных давил на затылок, а может, предчувствие тяжелой и нелюбимой работы нагоняло на них зеленую тоску. Многие были одеты в грязную промасленную одежду (бытовок с душем на заводе нет, что ли?), под мышками несли свертки, наверное, с едой. Не очень-то господин Ройд-старший печется о своих рабочих. Столовой на заводе тоже нет? А может не по карману она работягам? И как у них только не пропадает желание оправдывать хозяйское доверие! Впрочем, и мой шеф из прошлой жизни — Павлуша — не далеко ушел от господина Ройда-старшего. И у него люди целый год умывались под умывальником времен царя гороха, в который нужно было ведром заливать воду, а помои выносить на двор под дерево. Немало этой воды утекло, пока я не надоел шефу настолько, что он, наконец, раскошелился на ремонт бытовых помещений. Видно, большинство хозяев — жлобы, пытающиеся сэкономить копейку на своих рабочих.
— Это вы — Гарвер Ройд-младший? — голос за спиной прозвучал так неожиданно, что я, углубленный в свои мысли, невольно вздрогнул.
— Простите, не хотела вас напугать. — На меня смотрела голубыми глазками молодая девушка. — Я — та, которая должна сопровождать вас во время прогулки по заводу. Прошу следовать за мной и по возможности не отставать и не затеряться. Если, конечно, не хотите остаться без конечностей.
— Стоп, стоп, стоп! — признаться, я был несколько удивлен подобным началом разговора, — Может, сначала познакомимся? Меня, например, зовут… зовут Гарвер, или Гарви, кому как нравится. А как зовут вас?
— Вергина Гилэми. Если вам не все равно. Прошу за мной.
Холодновато. Девица явно меня презирает. Такая красавица? Смотрится приятно, но сказать, чтобы очень… Невысокая, стройная, с правильными довольно миловидными чертами лица. Но не более. Одета неброско — строгий серый костюм с длинной юбкой, шляпка, оседлавшая светлые волосы, собранные на затылке в узел, блузочка с кружевным жабо. Шапокляк в молодости. А сколько гонору! Будто это ее завод, а не моего папаши. Ну, погоди, крошка! Зря ты так со мной. Я, конечно, не злопамятный. Но добрым меня не назовешь, да и на склероз пока не жаловался.
— С чего начнем? — спросила девица, — И вообще, что желаете увидеть?
— Начнем с заготовительных цехов, а закончим складом готовой продукции. — Мне показалось, этой репликой я несколько ошарашил своего гида, поэтому решил развивать наступление. — В чем дело, девушка? Удивлены, что я знаю подобные слова? О, не удивляйтесь, я их полгода заучивал на память, чтобы не ударить в грязь лицом перед таким специалистом, как вы.
Девушка проглотила пилюлю, и, поджав пухленькие губки, повторила:
— Прошу за мной.
За ней — так за ней. Экскурсия началась. Что сказать о заводе? На своем веку я повидал их немало. Так, что ничего нового для себя не открыл. Горы угля по левую сторону, цистерны с жидким топливом по правую, низкие закопченные здания слева, такие же закопченные, но более высокие — справа. Глянешь туда — штабеля металла, глянешь сюда — кучи металлолома. Дымящие трубы литейки и грохот кузнечных цехов. Но, как ни странно, этот пейзаж мне был милее интерьера «Жемчужины» и вида с балкона виллы Ройдов вместе взятых. Я впервые за долгие месяцы попал в «свою тарелку». Даже неприветливая сопровождающая не могла испортить радостного настроения.
— Если есть вопросы — задавайте, не стесняйтесь.
— Какие вопросы? Все и так ясно.
— Даже так? — усмехнулась девушка.
— В общих чертах. Хотя…
Рядом с каждым цехом находилась внушительных габаритов пристройка, из которой доносились лязг железа и шипенье пара. Там располагались паровые машины, вращающие длиннющие валы. Эти валы проходили через весь цех и вращали многочисленные механизмы. Рабочие ловко набрасывали ремни своих станков на вал и приступали к работе. Такое я раньше видел только на пропагандистских картинках, ругающих тяжкий труд на капиталистов в дореволюционной России. А вот теперь вижу вживую! С ума сойти! Стоп! Сходить с ума не надо. Еще успею.
