Сколько ему на это потребуется времени? Год? Два? Три? Пять? Ответить на этот вопрос не мог никто. Пока все складывалось так, что Андрей забрал с собой в поход всех подготовленных им людей. И Иоанну приходится действовать на ощупь, по записям князя. Так что быстрого результата можно не ждать. Во всяком случае, именно к таким выводам слонялось большинство, указывая на исключительность сложившегося момента.
Кроме того, именно вмешательство Иоанна заставило Польшу отказаться от вторжения в Молдавию. Так что, эта добыча не досталась им.
Хуже того, Ливония, попросту опасающаяся сейчас лишний раз головы поднимать, была удивительно покладиста. И даже выдала виновных в деле ареста ремесленников, следовавших в Московию. Да и товары пропускала любые и без проблем. Из-за чего из Фландрии, Англии и долины Рейна в Московию вот уже второй год шел сплошной поток крайне опасных грузов: боевых коней, классного оружия, доспехов, бронзы, олова, свинца, пороха и прочего. А взамен яркая краска, включая крайне ценный пурпур и ляпис-лазурь, светильное масло, московские, шамаханские и персидские ковры, шелк-сырец, перец и самоцветы. Да и шведы везли свою руду в Новгород. Хорошую руду. Что пугало. До оторопи пугало. Как и мутный проект с Новым Светом и портами на севере…
Сигизмунд попросту не понимал, что задумал Андрей. Совершенно очевидно, что он все эту бурную деятельность не стал бы развивать, если бы собирался уйти в Святую землю жить.
Что не так?
Зачем ему вообще было уходить?
Король сошел с трона и подошел к окну, уцепившись взглядом за плывущими вдали облака. Он был осторожен. И эта осторожность его никогда не подводила, давая отменное чувство опасности. И сейчас, думая об этом Андрее у него мурашки по спине бегали.
Уж что, что, а его биографию он успел изучить вдоль и поперек. И твердо знал — этот человек НИКОГДА не делает ничего просто так. Во всяком случае — так кажется со стороны. И во всех его делах два-три дна или того больше. И если тебе кажется, что ты уже сумел одержать над ним победу, то шаг или два спустя ты почти наверняка попадаешь в смертельную западню.
Все враги Андрея умерли.
Все.
Вообще все.
Начиная со старшин полковых и заканчивая высокородными князьями. Он вырезал и уничтожил каждого из них. Либо вынудил подчиниться и склонить голову. А ведь начинал он эту партию простым шляхтичем. Да еще должником без средств к существованию.
Прошло каких-то семь лет. И что же?
Едва живая пешка уже доминирует на шахматной доске.
— Нет… это все не просто так… — тихо произнес Сигизмунд.
— Что не так? — поинтересовался надворный маршалок.
— Московия выглядит такой беззащитной… такой привлекательной… Я думаю, что ловушка.
— Все говорит о том, что Андрей действительно решил отвоевать свои владения в Антиохии и Триполи. Заодно погрев руки на развязанной им Смуте в Великой Порте. Он завязнет там. Точно и надолго.
— Понимаю. И согласен. Но… я чувствую… у меня до крайности дурное предчувствие. Он словно ловит нас на живца.
— На живца? И кто выступает в роли наживки?
— Московия.
— Но зачем ему это? — опешил маршалок.
— Ему требуется война с нами.
— А в чем сложность ее развязать? Поводов всегда хватает.
— Ты разве не понимаешь? Он — крестоносец. Весь христианский мир восторгается им. Нападать просто так на другое христианское государство для него означает измарать в грязи свою репутацию. Другое вопрос, если нападем мы и как-то затронем его земли, пока он в Крестовом походе.
— Слишком сложно.
— А что он делал просто?
Маршалок промолчал. Переживания Короля его не впечатляли. Но спорить он не видел смысла. Тем более, что пока инициировать войну с Москвой было нельзя, опасаясь спугнуть Андрея. Он должен был сильнее завязнуть на юге…
***
Тем временем в Трапезунде состоялась встреча князя Антиохии Андреаса I и Патриарха Константинополя Иоасаф II.
— Я рад, что наша встреча, наконец, состоялась.
— Серьезно? Мне казалось, что ты не ищешь встречи с демоном. — серьезно ответил Андрей, холодно прищурившись.
— Ты же понимаешь, что я человек подневольный. Что Султан приказал, то я и сделал.
— Мне говорили, что ты проявил при этом особое рвение.
— Моему предшественнику за нерасторопность отрубили голову.
— Допустим. И что ты хочешь от меня?
— Не я, но мы.
— Мы?
— В Кесарии Кападокийской, — назвал Патриарх османский город Кайсери на старый лад, — мы ждали твоего прибытия. Тайно. Ибо о твоем походе куда-то на юг было ясно еще прошлой осенью. Все эти твои приготовления не оставляли вариантов. Ты явно куда-то собирался. И это «куда-то» точно не находилось на севере или западе. Канал, прокопанный твоими людьми из Иван-озера в Танаис. Дюжина прудов, созданных в верховьях Танаиса для накопления воды. Шлюзы. Сигнальные башни, протянувшиеся от Тулы до самого моря. Да и Азак готовился. Нужно быть слепым и глухим глупцом, чтобы не сделать из этого правильного вывода.
— И все же — кто этот вывод делал?
— Патриархи востока.
— Вот как? А как же Султан?
— Вряд ли он знал. Ему было не до того, как и его сыновьям. Для них твое выступление на юг стало неожиданностью.
— И что же хотят мне предложить Патриархи востока? Подозреваю, что вы не просто так пристально следили за каждым моим шагом. Не так ли?
— Так, — с почтением ответил Иоасаф. — В твоем окружении десятки наших людей, что со всем вниманием наблюдали. И передавали нам все, что могли заприметить. Для этого… хм… Андроника появление возрожденного шестого легиона стало полной неожиданностью. Если бы он знал об этом заранее, то вряд ли бы оказался таким сговорчивым.
— Боится?
— О да…
— А вы?
— А мы — нет. Ты не видел наши лица… наше ликование, когда мы узнали о том, что на берегах реки Упы возрождается легион. И заметь — мы не задаем тебе вопросов о том, откуда ты про него знаешь. Про сам факт его существования, допустим, ты мог от кого-то услышать. Но выбор легиона, его символики и прочего… Все в руках Господа нашего. Нам это не интересно. Нам важнее то, что ты его возродил.
— Слова, это просто слова… — пожал плечами Андрей. — Кстати, ты так и не сказал, что вы хотите от меня. Говори прямо. Не отнимай мое время. В чем заключается ваше предложение?
— В том, чтобы ты принял венец Василевса.
— ЧТО?! — ахнул князь Антиохии.
— Мы мечтаем о том, чтобы ты принял венец Василевса. Ни у кого из нас нет ни капли сомнения в том, что ты действовал не наугад. Твои поступки выглядят безумными. Но… если допустить, что ты знал… все знал, также, как с легионом, то многое меняется. И, прежде всего, это означает — власть османов стала крайне ненадежна. И у нас есть шанс все возродить.
— Тебя не смущает, что я по крови простой сипах? Или как у вас тут говорят? Обычный безродный воин. Практически Конан Киммериец или Грогнак Варвар.
— К сожалению, я не знаю, кто такие этот Конан и Грогнак. Но спешу тебя успокоить — в истории Римской Империи каждый третий Василевс такой, — по-доброму улыбнулся Патриарх, будто бы говорил какую-то прописную истину ребенку.
Андрей же ни разу не обрадовался от этих слов.
Корона Византии не входила в его планы. Он ведь сюда пришел на время, дабы получилось решить важнейшие стратегические планы там, на севере. А тут… ну… просто развлечься. Как в свое время Наполеон Бонапарт в Египте, заработав еще немного славы и позволив Директории основательно обосраться.
Его собеседник же, словно читал эти мысли. Улыбался. И рассказывал о том, насколько хорошо ему будет именно тут. Какая это великая миссия. И что на севере для него нет будущего. Ибо Палеологи отравили дом Рюриковичей. Из-за чего они перестали ценить таких нужных и важных людей как Андрей. Да и для жены с детьми на юге будет лучше. Здесь теплее. Фрукты. Море. И так далее…
— Ты же понимаешь, что я не могу согласиться на твое предложение? — после долгого молчаливого размышления спросил Андрей.
